Новый Библейский Комментарий Часть 2 (Ветхий Завет)

Сесах (41) — прозвище Вавилона (ср.: 25:26). Вил (44) — это один из вавилонских богов (ср.: Ис. 46:1), которому не удалось взять верх над Господом.

51:45—58 «Выходи из среды его». Заключительная часть пророчества о Вавилоне содержит повеление пленникам бежать, потому что теперь их время пришло (45–46). Освобождение не было результатом необратимого действия Бога, но требовало вначале действенного проявления веры, послушания и мужества от народа, который мог быть сломлен часто повторяющимися слухами о падении города, вначале внушающими надежду, а затем приводящими к разочарованию. (Подобный призыв видим в Ис. 55:6.) В ответ на такие опасения последовало ободрение (47—48).

Вавилон был наказан непосредственно за свои преступления против Божьего народа (49). Вспоминается боль иудеев, особенный упор сделан на разрушении Храма (51). Но все это лишь для того, чтобы в ответ услышать обещание, что даже боги Вавилона будут унижены. Теперь Вавилон в полной мере ответит за все несчастья, причиненные им прежде (56—57).

51:59—64 Пророческое знамение. Пророчества о Вавилоне завершаются посланием и знамением, датирующимися четвертым годом правления царя Седекии, когда он посетил Вавилон, вероятно, для того, чтобы объяснить свое участие в восстании (27:3). Сераия, брат Варуха (ср.: 32:12), отправился вместе с царем, воспользовавшись случаем передать послание от Иеремии, сопровождающееся символическим действием, означающим падение Вавилона. Слова, записанные в свитке, могли содержать некоторые либо все пророчества о Вавилоне в гл. 50—51. Время написание их неизвестно.

Примечание. «Вавилон» в Новом Завете. Суд Божий над Вавилоном относится к гораздо более далекому времени и имеет гораздо более масштабное значение, нежели просто освобождение древней Иудеи. Вернее будет сказать, что здесь он символизирует все, что противится Божьей воле в этом мире. В Отк. 17 говорится о «Вавилоне» выражениями, во многом заимствованными из ветхозаветных пророчеств о нем. Вначале здесь «Вавилон» означал преследования ранней церкви римлянами, но затем смысл расширился, включив все, ненавистное Богу и Его народу. Именно против «Вавилона», понимаемого как любое проявление зла и насилия, были призваны стоять твердо верующие в Христа, зная, что Бог в Свое время несомненно сломит его сопротивление.

52:1—34 Падение Иерусалима

Последняя глава этой книги очень похожа на 4 Цар. 24:18 — 25:30, куда гораздо более естественно вписывается описание событий. Фактически Иеремия уже предсказал падение города (в 39:18) и последующие события в Иудее (гл. 40—44). Об этих событиях вкратце говорится в Книге Царств (4 Цар. 25:2—26) в отрывке, который опущен в настоящей главе, поскольку информация уже была передана. Данный отчет о событиях был, вероятно, помещен в самый конец нашей книги как подходящее заключение ко всем уже записанным пророчествам.

Существует несколько менее значительных отличий описания здесь и в Книге Царств. Упоминание о казни царских придворных и о пожизненном заключении самого царя (11–12) можно найти только здесь, что неудивительно, если принимать во внимание интерес, который представлял Седекия в данной книге. По–разному датируется вступление Навуходоносора в Иерусалим (на десятый день в ст. 12; ср.: седьмой день в 4 Цар. 25:8), что скорей всего вызвано ошибкой в записях одной из этих книг. Подобные расхождения можно найти в ст. 22 и 25 (ср.: 4 Цар. 25:17,19). Количество пленных в ст. 28—30 меньше, чем в 4 Цар. 24:14 и 16, возможно, из–за того, что брались в расчет только взрослые мужчины.

Конечное происшествие — освобождение царя Иоакима после смерти царя Навуходоносора — иногда воспринимается как знак скорого окончания плена. Может быть и так, однако само событие не содержит в себе твердого основания для надежды.

Надежда, вдохновляемая Книгой Пророка Иеремии, лежит гораздо глубже. Это упование на Господа, руководящего историей, покаравшего грех, но и обещавшего спасение, обещавшего новый завет (31:31—34) и исполнившего Свое обещание в Своем Собственном Сыне Иисусе Христе (Евр. 10:11–18).

McConville Gordon

Книга Плач Иеремии

Введение

Авторство и датировка книги

Со времени греческого перевода Ветхого Завета, или Септуагинты (LXX; составлена за столетие, или около того, до Рождества Христова), книга Плач Иеремии приписывалась самому пророку. Наши английские версии перевода следуют Септуагинте и помещают книгу вместе с Книгой Пророка Иеремии. Иеремия, безусловно, был автором нескольких плачей, как нам известно из его пророческой книги (напр.: Иер. 11:18–20; 20:7–13). К тому же, существуют некоторые схожие выражения в обеих книгах (ср.: Иер. 14:17 и Пл. 3:48–51). Более того, во 2 Пар. 35:25 читаем, что «оплакал Иосию и Иеремия в песне плачевной».

Хотя это свидетельство нельзя считать решающим, обе книги связаны друг с другом очень важными моментами. Пророк Иеремия присутствовал при событиях в Иудее вплоть до падения Иерусалима и разорения Храма при вавилонском царе Навуходоносоре в 586 г. до н. э. и даже после того, а создание Плача, похоже, если учитывать упоминания изгнания, гибели царей и разрушенного Храма (напр.: 1:3,10; 2:2,7), выпало на время, следовавшее сразу за этими страшными событиями.

Построение и стиль книги

Пять глав книги — это пять отдельных поэм. Они облечены в хорошо известную форму под названием «плач» (некоторые псалмы — также плачи). В этих плачах выражается протест или жалоба на несчастье, а также признание вины и мольбы о помощи. Поскольку авторы плачей знали, что Господь верен, они часто выражали уверенность, что в конце концов Он спасет их. Примером такого плача можно назвать псалом 73, который (как и Плач Иеремии) был посвящен вавилонскому пленению. Плач Иеремии так или иначе включает в себя все указанные черты.

Кроме того, этой книге присущи определенные стилистические черты. Ее размер (т. е. поэтическая форма) — это qinah, что типично для плача. Каждая глава книги (за исключением гл. 5) построена по принципу алфавитного стиха. Это значит, что каждый стих начинается с соответствующей буквы еврейского алфавита по порядку. Во многих ветхозаветных акростихах двадцать две строки или стиха (напр.: Пл. 1,2,4; Пс. 33) соответственно количеству букв в древнееврейском алфавите. Гл. 3 немного отличается, поскольку в ней каждая буква алфавита представлена тремя последовательными стихами, что в целом составляет 66 стихов.

Поразителен контраст между изяществом формы акростиха и интенсивностью переживаний, изображенных в поэме. Мастерство автора таково, что ему нет необходимости сдерживать силу этих переживаний. Усилия поэта направлены преимущественно на то, чтобы проявить свою преданность Господу. Это и есть то условие, без которого вообще невозможно даже касаться такой темы. Кроме того, это подразумевает тщательное и всестороннее освещение темы (что выразилось в использовании всего алфавита для передачи полноты страданий еврейского народа).