Новый год в драконьем замке
Шрифт:
Хм, это же совсем рядом. Данная башня притулилась как раз возле самого «английского» крыла. Стало как-то немного не по себе. Впрочем, не проломят же они стены голыми руками. Да и сидят по-любому под землёй.
– А глава клана тоже не может магичить в каземате? – вдруг полюбопытствовал Кирилл.
– А с какой бы стати мог?! – бросил Форил и посмотрел на оборотня так, словно уж от него-то никак не ожидал столь глупого вопроса. – Когда магия там вовсе невозможна.
– Ну мало ли, – по губам того скользнула загадочная улыбка. – У альтеранских вампиров, например,
– Хм, классная идея, – заметил Ярнил. – Надо бы взять на вооружение.
– Ладно, идём, – сказал ему Форил.
– Подождите, – остановил их Сонирал. – Вы куда собрались привести Шантару — сюда? А зачем им знать, что мы добрались до их тайника?!
– Действительно, – нахмурился Ярнил, осознав правоту отца.
– Давайте лучше сами сходим к каземату и выясним всё, не отходя далеко.
– Правильно. Пошли, – решил Гирзел.
Отправились он, Форил, трое Кодо, Джита и севшие им на хвост мы с Кириллом. Конечно, нас туда не звали, однако и возражать никто не стал.
Собственно, в сам каземат мы вовсе не попали — лишь на первый этаж башни, на котором даже имелись нормальные окна. Здесь дежурили двое охранников.
А вот никакой двери в каземат в круглом помещении не обнаружилось, только два люка в полу. Один побольше — квадратный, возле самой стены, а другой в центре — круглый, совсем маленький, человеку в него точно не пролезть.
Как мне объяснили потом, служил он для передачи вниз еды, свечей и всего прочего.
Первым делом открыли именно его. Внутрь заглянули Ярнил с Дэйнарией — видимо, чтобы взять заключённых под контроль.
После чего подняли уже крышку второго люка.
Обе дверцы, кстати, были толстенными, явно жутко тяжёлыми и запирались как-то хитро — кажется, по типу сейфовых дверей.
Через несколько секунд на первый этаж поднялась злая-презлая мать Гирзела. Никто больше вылезти из подземелья не пытался — контроль действительно успешно работал.
Как ни странно, проклятий снизу тоже не посыпалось. Впрочем, кто бы им позволил открывать рты.
Большой люк снова затворили, а вот маленький Кодо просто накрыли пологом тишины.
– Что, уже задницы этим плесневелым червям лижете, жалкие недоноски?! – зарычала Шантара, едва ей дали возможность говорить. – А ты, пародия на главу клана, – это уже относилось персонально к сыну, – ещё и главного урода Белой Гнили додумался сюда пустить?!
Мда, лексикон у неё под стать муженьку. Впрочем, в некоторых эпитетах она всё же была оригинальна. По крайней мере я таких в адрес Кодо ещё не слышала.
– Так ты... – начал Гирзел, стиснув кулаки, и вдруг застыл, похоже, лишённый дара речи.
Вместо него заговорил Сонирал.
– Я тоже рад видеть тебя, Шантара, – его тон был просто образчиком ядовитого сарказма. – Не расскажешь нам, что это такое? – Кодо показал ей мензурку.
В первый момент в её глазах проступил испуг. Однако она быстро взяла себя в руки.
– Не твоего ума дело, белёсая крыса! – высокомерно бросила Шантара. И тут же
накинулась на сына: – Ты совсем рехнулся, безмозглый дебил, показывать смертельным врагам наши секретнее разработки?!– Так что это, мама? – вопросил Гирзел, буквально выплюнув последнее слово. Дар речи, ему вернули, возможно, перед этим мысленно объяснив, чего именно говорить не стоит.
– Я не стану ничего рассказывать тупоумному предателю, якшающемуся с Белой Гнилью!
Ну вот и она начала повторяться.
– Что ж, тогда спросим кого-нибудь другого, – равнодушно бросил Сонирал.
И тут я услышала его голос у себя в мозгу:
«Полагаю, Кертазу тоже следует проверить. Вдруг беременна и она?»
«Да, давайте», – ответил ему голос Гирзела.
Ого, Кодо здесь целый аудиочат организовали!
Шантара отправилась вниз, а затем к нам поднялась другая брюнетка.
Поначалу отвечать на вопрос она тоже отказывалась, но когда ей пообещали, что сотрудничество зачтётся на суде, заявила, будто в мензурке средство для усиления мозговой деятельности.
«Так она беременна?» – поинтересовалась я мысленно.
«Нет», – ответили мне сразу несколько голосов.
«Можно отводить эту лгунью обратно», – решил Гирзел.
«Нет, погодите!» – возразил Сонирал и буквально впился в брюнетку взглядом.
«Что ещё?» – напрягся глава Мадо.
Глава 63
«По-моему, она не соврала. В том смысле, что, боюсь, действительно принимала какую-то дрянь, которую ей выдавали за усилитель мозговой деятельности», – ответил учёный Кодо.
«А на самом деле?» – с подозрением спросила Джита.
«А на самом деле это тоже была некая подчиняющая отрава. Конечно, не столь убойная, как гадость в мензурке, но всё же. Давайте-ка проверим и остальных».
«Мать также его принимала?» – спросил Гирзел. Как мне показалось, с надеждой.
«Нет, на ней я никаких следов ментального воздействия не заметил, кроме того, что исходит непосредственно от плода. Но, конечно, могу посмотреть ещё раз».
Гирзел застонал в голос и, похоже, с трудом устоял на ногах.
Затем из каземата поочерёдно вывели четырёх мужчин. Ни один из них на вопросы не отвечал, несмотря на все посулы поблажек — как видно Вазлисар уже успел запретить им раскрывать рты. С Кертазой просто повезло, что её вывели раньше, чем Шантара рассказала муженьку про мензурку.
Причём с последним учёным брюнетом вообще творилось что-то странное. Он то стоял, опустив глаза в пол, то бросал быстрые и какие-то болезненные взгляды на Джиту.
Интересно, почему именно на неё?
И тут я наконец вспомнила — она же тоже дочь кого-то из учёных. А это, очевидно, её папаша, и, похоже, у того неожиданно проснулась совесть.
Впрочем, следы ментального подчинения Сонирал обнаружил не только на Кертазе, но и на всех четырёх мужчинах. Так что совесть совестью, а говорить он также не стал.