"Новый Михаил-Империя Единства". Компиляцияя. Книги 1-17

И даже если я сегодня как-то пропетляю, то что прикажете мне делать завтра-послезавтра, когда придет весть о Червищенской катастрофе и о гибели двух русских дивизий? Удастся ли избежать общественного взрыва? Ведь наивно полагать, что мне удастся утаить от общественности информацию о катастрофе больше чем на день-два. Правда все равно всплывет, и тогда общественная буря уже примет масштаб катаклизма, сметающего меня с престола.

Что ж, коль споткнулся – не пытайся остановиться, беги изо всех сил, авось ноги вынесут.

Москва. Большая Никитская улица.

20 марта (2 апреля) 1917 года

На углу с Тверским бульваром творилось оживление. От бывшего Дома Коробковой одна за другой отъезжали автомобили РОСТА, заполненные пишущей братией. В них же шла погрузка флагов и транспарантов, а также рупоров. Одни машины отправлялись в сторону Красной площади, другие разъезжались по обе стороны по Бульварному кольцу, а третьи выезжали на Малую Никитскую навстречу приближающемуся шествию.

Всюду царило возбуждение, и было неясно, чего в нем больше: радости, тревоги или профессионального азарта.

Москва. Дом империи.

20 марта (2 апреля) 1917 года

Величественный Екатерининский зал бывшего Сенатского дворца встретил нас гулким эхом, в котором отражались и наши шаги, и шелест бумаг, раскладываемых по столам офицерами Ситуационного центра, и приглушенные распоряжения, отдаваемые Кутеповым своим подчиненным. Разумеется, никакой паники не было, но нервозность явно витала в воздухе.

– Докладывайте обстановку!

Поймав мой взгляд, встал Глобачев и начал:

– Сегодня, после выхода газет с текстом Высочайшего Манифеста «Сто дней для мира», стали образовываться толпы, которые затем сформировались в колонны и с песнями двинулись в сторону центра города. По данным, полученным от филеров, дворников и агентуры, вначале, еще до выхода газет, в казармах, на площадях и перед проходными предприятий наблюдалось оживление, были также замечены подозрительные личности, которые сновали среди собирающейся на улицах публики. Несколько таких подозрительных были задержаны для дачи объяснений. Но это мелкие сошки, которые мало что знают.

– Плохо! Дальше!

– А дальше вышли газеты, которые были встречены ликованием. Радостные толпы двинулись в нашу сторону. Я, до выяснения всех обстоятельств, распорядился пока не препятствовать движению колонн.

– Ваши прогнозы?

– Сведений мало. На первый взгляд все сравнительно благополучно, и сии демонстрации якобы выражают верноподданнические чувства и полную поддержку мирной инициативе вашего величества. Но нельзя исключать, что в толпе могут быть провокаторы, толпа может быть обстреляна с какой-нибудь крыши или из какого-то окна, и тогда ситуация может выйти из-под контроля. На всякий случай я бы готовился к беспорядкам или попыткам прорваться в Кремль под предлогом вручения государю какой-нибудь петиции, а может, и без такого формального повода.

– Как ведут себя владельцы предприятий?

Глобачев ответил:

– По нашим данным, никакого противодействия демонстрациям нет. Более того, по распоряжению администрации некоторых предприятий, якобы в честь праздника, закуплены пирожки и булочки для раздачи идущим на демонстрацию. Но опять-таки это все формально носит верноподданнический характер.

– Где демонстранты сейчас?

– Ближайшие дошли примерно до Садового кольца. Колонны сильно растянуты, движутся с разных концов города хаотично, без всякого построения и организации.

Я прошелся по залу. Что делать в этой ситуации? Их там, вероятно, десятки, если не сотни тысяч. Никакими кордонами такие толпы остановить невозможно. Во всяком случае, без применения оружия и казаков. Но далеко не факт, что солдаты и казаки выполнят приказ стрелять на поражение. Ведь тут не мятеж, а просто поход. Да еще и верноподданнический. Но вся беда в том, что народ начинает привыкать ходить по улицам с транспарантами и флагами. И загнать его обратно будет весьма непросто. Три недели назад в Петрограде пришлось стрелять, да и то, если бы монарх не сменился, то не факт, что братцу Коле удалось бы все утихомирить даже при помощи оружия.

– Что войска московского гарнизона?

Главнокомандующий московским военным округом и генерал-губернатор Москвы тут же ответил:

– Пока не отмечены случаи присоединения войск гарнизона к демонстрациям.

– Каково настроение в частях? Насколько они устойчивы к пропаганде? Будут ли выполнять приказы на подавление, если такие вдруг поступят?

В этот раз великий князь Сергей Михайлович ответил куда более осторожно:

– В настоящее время в Москве расквартировано достаточно фронтовых частей, еще не разложенных пропагандой деструктивных элементов. Но я бы не был настолько уверен, что в случае чего они выполнят приказ по подавлению массовых демонстраций. Одно дело подавлять военный мятеж, а другое стрелять в толпу, славящую императора и желающую мира. Тут могут быть неприятные эксцессы. Так что я бы твердо рассчитывал лишь на Дикую дивизию.

– Что говорят о мирной инициативе?

– Поддерживают. Воевать всем надоело. Да и понравилось многим в столице. Куда уж лучше, чем гнить в окопах.

– Прелестно.

Что ж, так и есть. Да, если кто-то решил меня свергнуть, то такой сценарий, когда толпы идут по улицам и славят императора, действительно самый лучший. Куда лучше попытки мятежа или военного переворота. И если не дай бог что, то не факт, что Кремль вообще кто-то будет оборонять. Во всяком случае, сразу. Так что лучше не доводить до проверки дисциплины и испытания лояльности войск, зараженных пацифизмом.

– Демонстранты несут какие-то флаги и транспаранты?

Глобачев покачал головой.

– Лозунги о мире и верноподданнические. Флагов не очень много. Есть несколько красных, значительно больше триколоров. По моим данным, по мере продвижения в центр к колоннам присоединяется все больше чистой публики. Эти часто приходят со своими флагами.

– Какими?

– Всякими, государь, – пожал плечами мой министр внутренних дел, – немало бело-сине-красных и черно-желто-белых, но есть и красные.

– Господа, ваши рекомендации!

Присутствующие переглянулись. Первым взял слово Кутепов.

– Предлагаю закрыть все входы и выходы из Кремля, а гарнизон подготовить к отражению возможного штурма. Оцепить также здание Дома Правительства. Демонстрантам предложить выбрать делегацию для встречи с премьер-министром.

– Они идут не к премьер-министру, а ко мне.

– Все равно, я бы ограничился лишь небольшой группой выбранных делегатов. И обыскать их ненавязчиво. Иначе гарантировать безопасность вашего величества будет весьма трудно.