Новый Мир ( № 10 2010)

Никита Елисеев. Борис Слуцкий и война. — «Нева», Санкт-Петербург, 2010,

№ 5 <http://magazines.russ.ru/neva>.

«Следовательский опыт Бориса Слуцкого был „особенный и скверный”, но опыт комиссарства был опыт трагический. Кроме всего прочего, опыт этот научил его не бояться очевидных поражений».

Жизнь как замысел. Вышла книга эссе и воспоминаний об Иосифе Бродском. Беседу вела Елена Елагина. — «Российская газета» (Федеральный выпуск), 2010,

№ 124, 9 июня.

Речь идет о книге Якова Гордина «Рыцарь и смерть, или Жизнь как замысел.

О судьбе Иосифа Бродского» (М., «Время»). Говорит Яков Гордин: «Незадолго до его отъезда мы сидели в кафе Дома писателей втроем — Иосиф, наш общий друг физик Миша Петров и я. Иосиф вел веселый треп и вдруг замолчал. А я увидел, что он смотрит куда-то в угол зала, где за столиком одиноко сидел над недоеденным салатом — или чем-то вроде — грузный неопрятный старый еврей с седыми лохмами вокруг лысины. Он не ел, он просто уныло смотрел в свою тарелку. Меня поразило отчаянное лицо Иосифа. „Ты что?” — спросил я его. „Увидел свою старость”, — сказал он. Очевидно, к этому времени ощущение изжитости того странного типа существования, которое он вел в России, достигло болезненного предела».

Владимир Иванцов. «…Бога не было, но напротив была церковь». Метафизика «Утиной охоты» А. Вампилова. — « Toronto Slavic Quarterly », 2010, № 32 <http://www.utoronto.ca/tsq/32>.

«В этом году исполняется 40 лет со дня первой публикации пьесы А. В. Вампи­лова „Утиная охота” („Ангара”, 1970, № 6). <…> Представляется, что социально-психо­логический феномен Зилова исследован на сегодняшний день с исчерпывающей полнотой. Некоторые другие проблемы поэтики „Утиной охоты” оставались до сих пор в тени. Среди них — онтологическое устройство внутреннего мира пьесы и особая роль, которая отводится в организации этого мира герою. Проблема эта, как видится, напрямую связана с нелинейной пространственно-временной композицией сюжета пьесы, что следует из своеобразного дискурсивного построения текста, в котором сознание героя обладает собственной текстопорождающей активностью».

«Здесь важно учитывать дискурсивную природу воспоминания как такового, которое всегда является в той или иной мере творческой переработкой фактов действительности, и потому — фиктивно. В речевом акте воспоминания собственно реальностью „обладает лишь событие рассказывания”, и это значит, что в художественном тексте воспоминание фиктивно вдвойне. В тексте Вампилова актуальность данного утверждения подкрепляется наличием ряда сигналов, сообщающих внимательному читателю о том, что перед ним в форме воспоминаний Зилова разыгрывается пьеса, „сочиненная” самим главным героем».

Максим Кантор. Страх и трепет. Почему нам полезно перестать сводить счеты со Сталиным. — «Российская газета» (Федеральный выпуск), 2010, № 117, 1 июня.

«Казалось бы, разумный взгляд на вещи исключает возможность реставрации Сталина. <…> Сталинизм ушел в историю — это было специальное состояние российского общества при переходе от крепостного крестьянского хозяйства к индустриальному имперскому социализму. <…> Есть такая вещь, как фантомные боли: рука отрезана, но продолжает болеть. Есть также исторические фантомные боли. Демократии в России нет — а демократическая риторика у бизнесменов сохранилась, возможностей для сталинизма нет — а страх перед Сталиным остался».

«Возродить сталинизм на фоне финансового капитализма — задача невыполнимая в принципе».

«Сталину приписали поистине мистические свойства — и призрак его стал воплощением грядущей кары, некоего неотвратимого возмездия людям. <…> И забавно то, что современный финансовый капитализм переадресует свои страхи перед Страшным Судом — товарищу Сталину».

«Страх Сталина есть не что иное, как страх истории».

«Сталин — не единственное зло на свете. Мы страшимся вчерашнего дня — тогда как надо бы трепетать при мысли о дне завтрашнем».

Максим Кантор. Мы входим в состояние турбулентности. Беседу вел Дмитрий Лисин. — «Русский Журнал», 2010, 18 июня <http://russ.ru>.

«В 1990-е годы закончилось блаженное тридцатилетнее состояние Европы, не совсем нормальное состояние, которое все приняли за „статус кво”, за константу.

А это был „случайно случившийся случай”. Европа — в принципе больной организм. Как люди рождаются, чтобы болеть, так вся Европа раздирается на части. Весь Запад всегда стремится стать единым, начиная с Рима и Карла Великого, но никогда этого не получалось. <…> Правда Европы в том, что происходило в Тридцатилетнюю войну, в Столетнюю войну, в Первую, Вторую мировую. И, чтобы этого нам не видеть, на наши глаза набрасывается огромный платок. <…> А потом выяснилось, что большевики нас не обманывали. Жизни спокойной нет, а мы, глядя на итальянскую комедию, решили, что это — настоящая жизнь».

Игорь Караулов. Промежуточные итоги. — «Волга», Саратов, 2010, № 5 — 6 <http://magazines.russ.ru/volga>.

Я имею право

говорить себе.

Я не умираю

в классовой борьбе.

Ни в литературной (мутной и блатной),

ни в контрокультурной,

ни в какой иной.

..................

Я не актуальный,

не передовой.

Я полтораспальный,

теплый и живой.

Я таскаю тело,

как отшельник-рак.

И чихать хотел я

на грядущий мрак.

Андрей Коровин. «Верлибр — поэзия свободных людей». Поэт и руководитель «Булгаковского дома» считает: в регулярных стихах слишком много условностей. Беседовала Вера Величко. — «Частный корреспондент», 2010, 8 июня <http://www.chaskor.ru>.

«Одна девушка, побывав на поэтическом вечере, в газетной статье потом написала: „Андрей Коровин читал увлекательную короткую прозу”. Правда, потом мне сказали, что она не профессиональный критик, а писатель-фантаст».

«Я принадлежу к людям, которые считают, что сегодня поэзия переживает подъем. И активно спорю с говорящими про упадок».

Сергей Костырко. Формулы настоящего искусства не существует. Беседу вел Сергей Шаповал. — «Культура», 2010, № 23, 24 — 30 июня <http://www.kultura-portal.ru>.

«Любая книга — это большое количество листов, покрытых значками, все это помещено под обложку. Живым организмом этот предмет становится только при чтении».