Новый Мир ( № 11 2005)
Шрифт:
До неоплаченных долгов
И ран, что я нанес.
Со всех сторон глаза, глаза
Глядят в упор и вслед,
Трепещут, по волне скользя,
Боясь сойти на нет.
А я вьюном иду ко дну
С тех пор и посейчас,
Но я забыл, что я тону,
Я тут в снегу увяз.
Снег, наледь, тяжело ногам,
На сердце скукота,
И я тащусь в универсам
За
И мне лицо секут ветра —
Двоится все от слез,
И два метра, и два Петра,
А посередке мост.
II
Не во сне, не наяву
Я иду через Неву.
Иду по мосту девять ден,
А мост стальной как жизнь длинен.
Небо присыпано золой.
Со мной играет ветер злой,
Дует в шею, валит с ног.
Спотыкаясь, скольжу, склоняюсь вбок.
В черной талой воде, во льду
Кто-то ночью попал в беду.
Вот он стонет, кричит, зовет —
То утонет, то вновь всплывет.
Где-то в городе бьет набат,
В черной проруби тонет брат.
Выплыл брат мой — гребок, гребок —
И обратно, как поплавок.
Что ты скачешь, как бес в волне?
Что ты плачешь — ко мне, ко мне,
Душу томишь — тону, тону!
Что ты стонешь, я сам стону.
Черт на мост меня занес,
Что ни шаг — сугроб, занос.
Иду по мосту девять ден,
А черный мост как жизнь длинен.
Снег-то по морде мне шлеп-шлеп,
Жалит щеки, жалит лоб.
Мороз горячий, как огонь,
К перилам прикипает ладонь.
Что ж, он хочет, чтоб так спроста
Я средь ночи к нему с моста?
Если правильно сигану,
Значит, точно пойду ко дну.
Буду там я лежать всегда,
Будет течь из ушей вода...
Если прыгну не в полынью,
То достанусь я воронью.
Череп, треснувшись о быки,
Разлетится на черепки,
Кости выскочат из колен,
И не будет мне перемен.
В бесконечность, в пустоту
На карачках по мосту
Ползу, как жучка, девять ден —
Проклятый мост как жизнь длинен.
А тот кричать уже устал.
С трудом открываются уста.
Голосом сдавленным, как во сне,
Руки, ноги выкручивает мне,
— Саня, Саня! — меня зовет,
То утонет, то вновь всплывет.
— Сил, — кричит, — на один гребок.
Саня, Саня, спаси, браток! —
Что он бьется в крутой волне?
Что он рвется ко мне, ко мне?
Темень жутче, мороз лютей,
Звал бы лучше других людей.
Скулы сводит от той возни,
Вот он вроде опять возник.
Вот он снова пошел ко дну:
— Братцы, это ведь я тону!..
* *
*
Как судьба ни корила,
Я писал что хочу
И катил по перилам,
Как школяр по лучу.
И про то, и про это —
Сам себе господин,
И о чем из поэтов
Не сказал ни один.
Да, писал я красиво,
А теперь завяжу.
Выпью кружечку пива,
И конец кутежу.
И заеду к Алехе
По пути из пивной,
Равнодушно к эпохе
Повернувшись спиной.
"Вы просите в частном порядке..."
Из блокнотов
Фрида Абрамовна Вигдорова (1915 — 1965) — педагог, писательница, журналистка, автор повести “Мой класс” (1949) о первых шагах молодой учительницы, трилогии о детском доме “Дорога в жизнь”, “Это мой дом”, “Черниговка” (1954 — 1959) и дилогии “Семейное счастье. Любимая улица” (1962 — 1964), где в личности одного из героев, Дмитрия Поливанова, отразилась ее собственная журналистская судьба. Яркие, запоминающиеся статьи Вигдоровой в “Комсомольской правде”, “Литературной газете”, “Известиях” неизменно становились событием. Но часто ей приходилось жертвовать своими замечательными журналистскими записями для “проходимости” статей, потому что важнее всего ей было с помощью газеты выручить самых разных попавших в беду и несправедливо обиженных людей: оступившегося подростка, отправленного в лагеря строгого режима, студентов, исключенных из института, заброшенных обитателей инвалидного дома, оклеветанную учительницу, стариков из тамбовской деревни, которым колхоз не дает соломы перекрыть крышу, и многих, многих других.
В 1964 году Вигдорова подготовила к печати “Блокноты журналиста”, из которых при ее жизни практически ничего не было опубликовано. Однако Ф. А. многим читала их сама и многим давала на прочтение. Их высоко оценивали Лидия Чуковская, Варлам Шаламов, Надежда Мандельштам, Анна Ахматова. И. Грекова писала о “Блокнотах...”: “Абсолютный слух на людскую речь — вот чем она была исключительно одарена. Заметить, выделить, записать все самое острохарактерное, вылепить человеческий портрет из слов — как это трудно, и как хорошо это у нее получалось!”