Новый Мир ( № 11 2009)

См. также: Сергей Роганов, “„Черный феномен” свободного сознания” — “Новый мир”, 2009, № 10.

Лев Рубинштейн. Нетленка в духовке. — “Грани.Ру”, 2009, 5 августа <http://www.grani.ru>.

“В 70-е годы в моей тогдашней компании имели широкое хождение словечки типа „духовка”, „нетленка” или „сакралка”. Такова была ироническая реакция художников и литераторов моего круга на высокопарные и абсолютно, как мы были уверены, лишенные реального содержания разговоры наших тогдашних оппонентов-традиционалистов о „непреходящих ценностях”, „нетленных полотнах”, „духовной основе искусства” и „сакрализации реальности”. Мне-то всегда казалось и кажется до сих пор, что одной из главных задач искусства является как раз десакрализация реальности, освобождение ее поверхности от водорослей и ракушек различных предрассудков и суеверий, пышно именуемых то сакральностью, то духовностью, то еще чем-нибудь в таком роде. Какой-либо позитивный смысл эти слова имеют лишь в богословском контексте. Будучи вырванными из него, они, как топоры, повисают в спертом от концентрированной духовности воздухе. Они становятся в лучшем случае метафорами. А метафоры всегда уместны лишь в качестве метафор”.

Александр Самоваров. Почему корежит Россию. — “Литературная газета”, 2009, № 32, 5 — 11 августа.

“Когда я работал над книгой, мне позвонил однокурсник и спросил, что за книжку я пишу. Я ответил: пишу о русском национальном самосознании. На том конце телефонного провода — тишина. А потом почти крик моего давнего приятеля, природного русского человека: „Да отвязались бы вы от евреев!” Я говорю: „Сережа, это книга не о евреях, а о русских”. Мой знакомый, между прочим, кандидат исторических наук.

Но его реакция показательна. Сочетание слов „русское национальное самосознание” почти пугает русских же людей”.

Александр Самоваров. Русский стандарт — в школу! — “Русский Обозреватель”, 2009, 1 сентября <http://www.rus-obr.ru>.

“И что будет в реальной школе, если в московских школах посвятить урок толерантности и рассказу о холокосте? Не знаю, в чью голову эта идея пришла. Может быть, это тайный враг еврейского народа? Ибо всякий, кто работал в школе учителем, понимает, во что может перейти такой урок. Далеко не все дети знают, что такое холокост, и у них сразу возникнут специфические вопросы — а за что немцы уничтожали евреев

в газовых печах? Ни за что? Все немцы вот так сошли с ума и ни за что сжигали евреев в газовых печах? „Да нет, — скажут учителя, — это не немцы, это Гитлер”? „А Гитлер чего хотел?”— спросят любознательные дети. И так далее. К тому же какая-то часть учеников знает про холокост и имеет собственное отношение ко всему этому, и вполне вероятно, что они на уроке или после урока поделятся этим своим отношением с остальными детьми. Бездумное перенесение западных образцов на нашу почву всегда будет приводить к обратным результатам: „Хотели как лучше, а получилось как всегда””.

Сергей Семанов. Быть русским достойно есть. — “АПН”, 2009, 7 августа <http://www.apn.ru>.

Среди прочего автор вспоминает: “В начале горбачевской перестройки (Горбачев — ничтожество и дрянь, но сперва повеяло чем-то свежим) меня избрали заместителем председателя жилищной комиссии Союза писателей (председателем был один „классик”, но он не отвлекался). То была вторая по значению комиссия в Союзе (после приемной, ибо поступить тогда „в писатели” было очень трудно). Мы распределяли квартиры, хорошие и бесплатно, что сейчас кажется чем-то невероятным. В работе нашей, как и во многих иных общественных и даже государственных организациях, четко, хотя и негласно, соблюдался принцип двоичности — наличие русской партии и еврейской. Свидетельствую, что в нашей важной и сугубо деловой сфере обе партии взаимодействовали разумно и успешно. Скажу, например, что в ту пору хорошие квартиры получили известный П. Палиевский и еврей А. Нежный, заметный тогда публицист. Взаимодействие достигалось просто. От русских прикровенные переговоры вел я, от евреев — малоизвестный прозаик, русский, но имел он долгосрочную еврейскую любовницу, от которой весьма зависел (ввиду щекотливых тех обстоятельств имя его опустим). Переговоры осуществлялись примерно так: подходил к нему я и говорил, что подал заявление такой-то, ваши его вроде бы недолюбливают, но литератор он хороший, а дела его плохи — жена беременна, теща больная, жить негде, надо помочь... Он обещал, видимо говорил со своими, все проходило спокойно и благополучно. Или он говорил мне примерно то же: ваши к этому писателю не очень, но жена больна, теща беременна и т. п. Я обещал, говорил с нашими, но не со всеми, была у нас поэтесса Т. Пономарева, патриотичная, но очень нервная, с такими договариваться в серьезных делах трудно, обходились без нее. Оба крыла нашей литературной птицы махали слаженно, и летала она в тогдашних взвихренных небесах вполне спокойно. Приятно вспоминать. Случаев подобного плодотворного сотрудничества русских и евреев было тогда крайне мало, но они имелись, и в этом проглядывается возможное будущее”.

Олег Сивун. Я левый буржуа. Или сдержанный левак. Беседу вел Сергей Шаповал. — “Культура”, 2009, № 32, 20 — 26 августа.

“Мне кажется, письмо не обладает никаким целеполаганием, оно ценно само по себе. Письмо — самодостаточный процесс, личность с ним не соприкасается. Когда ты начинаешь писать, ты перестаешь быть той личностью, которая существовала до писания. Акт письма — это прежде всего отход от самого себя. Язык более автономен, чем личность, он обладает правами на текст, автор вторичен. Основу всего составляют именно языковые потоки, причем они не всегда находятся в тебе, они проявляются в моменты письма. Поэтому я протестую против точки зрения, согласно которой личность и писатель — это одно и то же”.

Скрытый в тексте инстинкт. Андрей Аствацатуров анализирует собственные тексты. Беседовала Татьяна Соловьева. — “ OZON.RU ”, 2009, август <http://www.ozon.ru>.

Говорит Андрей Аствацатуров: “Прежде всего, я не до конца уверен, что критики настолько искушены в истории литературы и литературной теории, чтобы точно определить, что является романом, а что — нет. Границы любого жанра в принципе подвижны. Если считать, что роман прямо-таки обязан иметь последовательный сквозной сюжет с завязкой, развязкой и кульминацией, то тогда „Тропики” Генри Миллера — тоже никакие не романы. А отрицать, что „Тропики” — романы, вряд ли кто-нибудь сегодня решится”.

“Жизненный опыт, как и самая личность художника — серьезное препятствие для творчества. Жизненный опыт необходимо преодолевать в творчестве. Но всегда нужно иметь то, что приходится преодолевать. Бытописательство, если оно талантливое, всегда фантазийно в той или иной степени”.

Андрей Столяров. Будущий огонь. — “Нева”, Санкт-Петербург, 2009, № 8.

“<...> российский математик Шарыгин справедливо писал, что человек, имеющий миллиард долларов, социально опасен. „Никто не может чувствовать себя в безопасности даже в случае намека на конфликт с таким человеком... И это великое благо, что большинство из нас живет далеко за пределами внимания и зоны чувствительности подобных людей”. Я бы только добавил, что в России, где культура отношений очень низка, опасен человек, имеющий уже миллион долларов”.

Тилда Суинтон. Письмо мальчику от его матери. Перевод с английского Елены Паисовой. — “Искусство кино”, 2009, № 3 <http://www.kinoart.ru>.

Среди прочего: “На пресс-конференции в Лондоне, посвященной фильму студии Disney „Хроники Нарнии: Принц Каспиан” <...> я ответила, что никогда не переставала быть коммунисткой. Просто Коммунистической партии Великобритании больше не существует. Более десяти лет назад она стала партией левых демократов. Мое членство в партии объяснялось верой в идеалы справедливости и государство всеобщего благосостояния. Вскоре мне стало ясно, что парламентские левые готовы отказаться от этих идеалов”.

Шамиль Султанов. Знамения последних времен. — “Завтра”, 2009, № 35,

26 августа.

“Никто в действительности не знает, откуда, когда и самое главное — для чего появились на планете Земля люди. Но тем не менее человечество когда-то и почему-то возникло. И человечество когда-то обязательно исчезнет”.

Валерий Сумин. Поговорим о своем, насущном. — “Литературная газета”, 2009, № 32, 5 — 11 августа.

“Впервые за свою историю русский народ оказался в разделенном положении, которое зафиксировано не с помощью оккупационных войск, а международно признанными границами. Необходимо подчеркнуть, что вопрос о разделенном положении русской нации и ее праве на воссоединение — это не проблема русских „национальных меньшинств” в ближнем зарубежье. Это в первую очередь именно наша проблема — проблема большого народа, проблема „материковых” русских, которые всегда были и желают навсегда остаться единым народом”.