Новый Мир ( № 12 2010)

А Алан, глотнув воздуха, замолк.

На магов было жалко смотреть. Глаза их бегали, пальцы дрожали, а лица, казалось, посерели. Еще миг, думалось мне, и они с криками ужаса кинутся прочь.

Я их недооценила. Старший что-то коротко крикнул младшему — и вот уже в свете факела блеснули ножи. Не зря я опасалась. Ну, начнется сейчас.

И началось — то, чего уж я никак не ждала. Мальчишка Гармай вдруг метнулся вперед, что-то сцапал, отпрыгнул в сторону — уже крепко сжимая обеими руками посох. У кого именно из “синих плащей” он его позаимствовал, я с ходу и не поняла.

Маги остолбенели от подобной наглости — и потеряли драгоценные мгновения. Вращая посохом как дубинкой, парень ловко выбил нож у младшего и тут же, заехав ему по уху, резко ткнул в колено. “Синий плащ” рухнул на пол, проехался носом по глиняному полу. Прыжок, поворот — и навершие посоха метит в горло старшему. Тот, правда, сумел увернуться, но тут уже и у меня оторопь прошла. Я завизжала раненой пантерой и кинулась на мага. Смазала локтем по носу, от всей души угостила коленом промеж ног — и сейчас же выкрутила руку. С глухим стуком упал на пол нож.

Мальчишка меж тем вертелся волчком, младшему магу не удавалось не то что схватить его, но даже и близко подобраться. Зато отнятый посох нет-нет да и врезался “синему плащу” то в локоть, то под колено. Гармай, оказалось, умел обращаться с палками. Где только наловчился?

Старший маг пробовал достать меня, но, к неописуемому моему счастью, боец из него оказался совсем никудышный. Зря я сочла обоих мастерами ручного боя — видать, вся надежда у них была на колдовские штучки. Если совсем недавно я готовилась умереть достойно, в бою, то теперь дело клонилось к нашей полной победе.

Старший, очевидно, и сам это сообразил. Коротко крикнул что-то поднимающемуся с пола младшему — и оба, мимоходом сорвав висевшую циновку, метнулись назад, к входной двери. Гармаю, видать, очень не хотелось упускать добычу, он, вопя что-то невразумительное, кинулся вслед за ними, сжимая свой боевой трофей. Мне не оставалось ничего другого, как отправиться следом.

На самом деле все заняло несколько мгновений. Срывая завесы, мы пронеслись по темным комнатам — впрочем, не столь уж и темным, — там, где были окна, разливался бледный свет восходящей луны, — и оказались у входной двери. Краем глаза я отметила на полу обломки засова.

Две черные тени выметнулись во двор, с ходу перемахнули глиняный забор — и растаяли в уличной тьме. Мальчишка собрался было их преследовать, но я вовремя ухватила его за плечо:

— Остынь, малой. Не достанешь ты их... Пошли-ка в дом, прибраться надо.

Сердце у меня колотилось, перед глазами плавала багряная пленка, и жидкая муть плескалась в горле. Все-таки старовата я для таких дел. Сноровка, может, и осталась, а здоровье уже не то.

— А здорово мы их! — возбужденно орал Гармай. — Я ж не зря тебе говорил, тетушка, господин мой демонов гоняет как крыс! Именем Истинного Бога, во как!

Хотела я на дуралея рявкнуть, даже рот открыла — да и не смогла. Просто сил уже боле не осталось.

— Помолчи, стрекотун... Господину своему лучше пойди помоги. Да и вообще... Умом хоть маленько пораскинул бы. Жди теперь беды...

А чего ее ждать, тут же подумалось мне. Уже дождались.

Глава пятая

Изменила я своей привычке вставать раньше солнца. И прошлую ночь едва ли не всю на ногах, и в эту, почитай, до третьей стражи беготня.

В общем, провалилась я в плотный, вязкий, словно северное болото, сон. И не было никаких видений, чернота одна.

А когда открыла глаза, солнце уже высоко поднялось, на дюжинную долю небесного круга. Чирикали в кустах птицы, зноем тянуло из окна. Во дворе слышался плеск воды — знать, Гармай бочки наполняет. И как это раньше я сама на колодец таскалась? Давно пора кого-то из соседей к делу приспособить, не вечно же мальчишка хозяйство мое обихаживать будет.

Сколько раз я его ленивым называла, а ведь и двор он вычистил, и крышу в сарае залатал, и бочки всегда полны. На кухне управляется, точно родился тут. Да и за господином своим ходить поспевает. Раз показала, как повязки менять, так и перенял с ходу... Нет, несправедлива я к нему...

Оказалось, Гармай уже отыскал где-то крепкий дубовый брус и укрепил его заместо сломанного засова. Я поглядела на обломки старого, и настроение сразу испортилось. Дверь изнутри была заложена. Ни стука, ни звука, ведь ничего. А сломали. Выходит, все-таки волшбой?

Ужас как не хотелось мне верить, будто и в самом деле есть могучие маги, на такие вот чудеса гораздые. Коли есть в мире настоящее колдовство, так, может, и духи водятся? Невидимые, сильные, хитрые... А коли есть духи, отчего ж не быть тогда богам? Ведь они, получается, те же духи, только посильнее. И Хозяин Молний, и Ночная Госпожа, и сияющий Хаалгин, и Морской Владыка, и Управительница Рек... Почему же тогда поняла я в сердце своем — пусто небо? Да ведь и сейчас то же чувствую. Разум колеблется, тесно и муторно разуму, а сердце все равно этих Господ да Хозяев не принимает...

Ну, о богах можно и после поразмыслить, а вот с ночными-то гостями как быть? Ведь, выходит, я всей их Синей Цепи войну объявила. Примутся они за меня всерьез... И за меня, и особенно за постояльцев моих. Что ж, бежать куда? В восточные земли разве что... Да ведь не способен Алан пока ходить. Даже если на муле его везти — свалится. Ох, как все не вовремя... Впрочем, сегодня-завтра от магов гадости ждать не приходится. Пока они начальствующим своим доложат, пока те головы поломают, как же со мной, вредной старушкой, управиться... Быстро такие дела не делаются.

— Ты поешь, тетушка, — встретил меня Гармай на кухне. — Я уж и куриную похлебку сварил, с утреца бабка Аумисси притащилась, двух курей принесла. И от бакалейщиков пацана прислали, тертого зерна приволок да малый мешочек соли. Я в кладовку сунул.

— Господина-то покормил? — для порядку осведомилась я.

— А то как же! Ему уж получше будет, он сегодня вдоль комнаты несколько раз прошелся. Ребра, сказал, болят пока, но терпимо. Скоро, значит, дале отправимся.