Новый Мир ( № 7 2012)
Шрифт:
Составитель Андрей Василевский
«Вопросы истории», «Дружба народов», «Звезда», «Знамя», «Наше наследие», «Октябрь», «Посев», «Православное книжное обозрение», «Русский репортер», «Татьянин день», «Фома»
Константин Антонов. Герцен. Как вера в социализм заменила религию. — «Фома», 2012, № 5 <www.foma.ru>.
« Он посчитал, что поскольку в религии ничего рационалистически доказать нельзя, то нужно отбросить именно религию, а не философию. К тому же в этот момент Огарев
Так личный политический радикализм Герцена соединился в единое целое с его атеизмом. Это оказалось очень устойчивым сочетанием во всем последующем русском радикальном движении. Если ты радикал, то ты атеист. Если ты верующий, то ты консерватор. Хотя это скорее стереотип, с точки зрения религии такая ее увязка с консервативными политическими воззрениями не строго обязательна. Правда, тут надо отметить, что в какой-то степени отход от веры русского образованного общества объясняется и тем, что на тот момент в Церкви практически не нашлось людей, которые могли бы говорить с образованным светским обществом на его языке.
— Что Вы имеете в виду?
— Мне прежде всего не хотелось бы никого лично за это винить. Тут речь идет о глобальных культурно-исторических процессах, над которыми сами люди не имеют власти и которым они подчиняются. К тому времени сложился определенный тип церковно-государственных отношений, определенная структура и форма духовного образования. Они формировали у служителей Церкви определенный кругозор и взгляд на вещи, определенное отношение к общественным процессам. Нужно было быть очень рефлексирующим, практически гениальным человеком, чтобы выйти за пределы этого круга. Такие люди были, но их было очень немного, например святитель Филарет (Дроздов)».
«Беседы с академиком А. М. Панченко». Записал радиожурналист Николай Кавин. — «Звезда», Санкт-Петербург, 2012, № 5 <http://magazines.russ.ru/zvezda> .
«Но ведь декабристы были очень разные люди, и об этом надо всерьез задуматься.
Ну, например, Павел Иванович Пестель. В случае успеха восстания Пестель реально мог стать диктатором (к чему он и стремился), и это был бы жестокий диктатор. Это чувствовал Пушкин… <…> Разные были люди. Но у абсолютного большинства из них не было никакой личной корысти. Помню, как мэтр мне, студенту, объяснял, что такое революция: „Ты слезь с трона, а я сяду”. Этого у них, к счастью, не было. Хватало у них и земли, и денег, и домов, и всего, чего угодно. Это были все-таки бескорыстные люди. В отличие от Октября, когда была страшная корысть. И она сразу проявилась. И корысть даже не только во власти (корысть власти — это особая корысть), но и корысть самая гнусная. Какой-нибудь матрос Дыбенко в Одессе столько наворовал, что едва увез. Или Гришка Зиновьев… Тут, в Петербурге, было что красть. Но была, конечно, и корысть власти. У Ленина, прежде всего, была корысть власти. Но немало было и жуликов от революции. Вот декабристы, в отличие от большевиков, не жулики. Может быть, дураки, но не жулики. Вообще дворяне не наживались, а проживались. Прожились и исчезли с исторической арены».
«Большая созидательная программа». Проект доклада А. А. Риттиха Государственной думе о положении сельского хозяйства. 22 ноября 1916 г. Публикацию подготовила Б. Д. Гальперина. — «Вопросы истории», 2012, № 5.
На момент этого доклада А. А. был «временным», а с середины января 1917 г. уже стал министром по ведомству Земледелия . В том же ноябре 1916-го он впервые ввел продразверстку, которая сильно отличалась от будущей большевистской (см. ниже об этом в ссылке на текст С. Иванова в «Посеве»).
Планы Риттиха по выволакиванию страны из с/х кризиса были тщательно продуманы (в частности, он планировал по-новому опереться на работу с земствами), но ничто не пригодилось, хотя Риттих и успел — своим ведомством — немного поработать «на войну». После его смерти в 1930 году в Лондоне о нем вспоминали как об «одном из талантливейших специалистов в области сельского хозяйства».
«В январе 1917 г. Риттих посетил 24 губернии, провел множество бесед с земскими и волостными деятелями, побывал на фронте у Брусилова, у минского губернатора Друцкого-Соколинского. Собрав огромный материал о состоянии продовольственного дела, он, по возвращении в Петроград, на первом заседании Государственной думы, возобновившей свою работу после перерыва, 14 февраля 1917 г. сделал доклад, в котором раскрыл отчаянное, катастрофическое положение и просил депутатов отложить политические споры, подчеркивая, что еще есть — может быть, последний — шанс для спасения государства. Но призыв министра остался без ответа. Дебаты по докладу были бесплодными, на конструктивное обсуждение предложений Риттиха депутаты настроены не были. И 25 февраля, как будто не понимая происходящего, они отложили дискуссию до вторника, то есть до 28 февраля, когда в правом крыле Таврического дворца уже заседало Временное правительство, а в левом — Петроградский совет».
В том же номере — интересный материал Евгения Кринко и Ирины Тажидиновой «Питание военнослужащих в 1941 — 1945 гг.».
Андрей Василевский. «Культура не может жить только рынком». Беседовала Алиса Орлова. — Интернет-издание «Татьянин день», 2012, 12 мая <http://www.taday.ru> .
А. В. входит в попечительский совет Патриаршей литературной премии; интервью было записано после заседания, на котором был оглашен короткий список.
«— Патриаршая литературная премия безусловно задает некоторые ограничения нравственно-религиозного характера, поэтому — к чему тут лукавить — немалая часть современных активно и интересно работающих писателей (в том числе и авторов „Нового мира”) не могла бы по тем или иным причинам быть номинирована на Патриаршую литературную премию. К тому же есть писатели — атеисты, агностики или представители других конфессий и религий, которые и не хотели бы быть выдвинуты на такую премию. <…>
— Что для вас — «такого, как вы есть» — значит участие в работе попечительского совета?
— Мое присутствие в попечительском совете есть в первую очередь дань уважения серьезному литературному журналу, издающемуся непрерывно с 1925 года, признание несомненного вклада, который внес „Новый мир” в отечественную культуру ХХ века. Лично для меня это новый опыт, а также своеобразное и неожиданное продолжение некоторых семейных традиций. Думаю, мой дед-священник, служивший Церкви и при царе, и при советской власти, и в немецкой оккупации, и снова при советской власти, был бы доволен».
В короткой список премии был включен выдвинутый от журнала «Новый мир» Борис Екимов. Лауреатами стали Олеся Николаева и прозаик Виктор Николаев.
Екатерина Градова. «Многие дети уже не знают, с кем мы воевали». Беседовал Константин Мацан. — «Фома», 2012, № 5.
Екатерина Георгиевна Градова сыграла радистку Кэт в картине «Семнадцать мгновений весны».
«— Ваша мама ушла в монастырь, стала монахиней. Как и почему это произошло?
— С раннего детства в жизни моей мамы (она была сиротой) основой был труд. Мама не имела прав, а только обязанности. И вот это сочетание острого одиночества с чувством ответственности за людей, у которых она жила, не получая тепла, сформировало ее. Так протекла вся ее жизнь — не для себя. Когда пришла вера с многочасовым молитвенным трудом, через 13 лет, она приняла это решение, получив благословение схиархимандрита Кирилла (Павлова), человека высочайшего духа. Мама получила постриг в Даниловом монастыре в день святой великомученицы Екатерины с именем монахини Даниилы. Этот день был нашим с ней праздником.