Новый мир, старые правила

Пламенный всполох ослепил боцмана, а позади его тут же возникла Келиксия, уже делая удар своими когтями. И если бы не молниеносная реакция капитана, то всё бы закончилось быстро и жестоко. Однако стоит отдать должное этому ублюдку, помимо белоснежной улыбки он обладал и прилично магической силой.

Первая абордажная сабля столкнулась с когтями Келиксии, а вторая уже мчалась к её шее. Кроме того, клинки оказались покрыты молниями, что делало и без того смертельные удары ещё опаснее.

Моя энергия начала утекать. Бой затягивать нельзя ни в коем случае, поэтому я пошёл в прорыв. Грозным ударом сломал колено первому врагу на пути, пока он корчился и кричал в агонии, я уже выбил челюсть следующему. Планы ублюдков явно были нарушены жестоким сопротивлением.

И вот я уже почти добрался до боцмана, как вдруг тот снял пояса свой магический жезл со сверкающим рунами навершием. Одно движение руки, потоки энергии соединились с артефактом и в следующую секунду я отправился в полёт. Меня будто протаранила фура, я отлетел метров на тридцать, стукнувшись спиной о скалы.

Позвоночник мой, кажется, хрустнул или это были другие кости? Не знаю, но встать сразу мне не удалось, меня парализовало, а разум разрывался от чудовищной боли. Лишь метки не дали мне потерять сознание.

А затем я вдруг почувствовал в своём сознании чужое наслаждение и злорадство. Огонь не спешил меня исцелять. По всей видимости Келиксия упивалась моими мучениями и страданиями.

Тем временем ко мне направились сразу пятеро матросов, которые тоже знали об изначальном плане капитана. Ублюдки собирались меня добить, хотя уже считали, что я мёртв. Однако во избежание недоразумений в этом мире было принято отрубать головы. А то знаете, все эти светлые маги Ароса, воскрешающие людей, или, например некроманты, привязывающие душу к останкам. Лучше отрубить голову, чтобы наверняка.

— Вот же стерва, — в разуме моём раздался второй голос, Вилии. — Она совсем без тормозов. Неужели не понимает, что если ты сдохнешь, то хуже будет всем, в том числе и ей?

И метка на моей шее засияла, забирая примерно треть общей энергии. Регенерация в этот момент замедлилась, однако вдруг головорезы передо мной остановились. На их лицах стали появляться странные глупые улыбки, взгляды начали стекленеть, повышалось давление.

— Ха, бесхребетный сброд! Свежее мясо для сирен, — усмехаясь говорила Вилия, насылая свои чары на слабовольных матросов, думающих по всей видимости только одним местом. — Но ты вставай быстрее, долго мои чары не продержатся.

— КЕЛИКСИЯ!!! — прорычал я, вкладывая ещё больше воли, а также концентрируя своё сознание на последствиях подобного неповиновения: я ведь метку могу и снять.

И в следующее мгновение прямо передо мной из вспышки огня появилась сама Келиксия, озлобленная и бешенная. Прямо бестия, готовая впиться в глотку и разорвать плоть. На лице её появился кровожадный оскал, в глазах была лишь ненависть, будто бы она со мной обручилась, а я в последний момент сбежал со свадьбы.

И вот сверкнули её когти, пробившие мою грудь. Когти проходили между рёбер, не задевали органов, но они горели пламенем. Затем когти начали растворяться, вернее расправляться и попутно двигать мой треснувший позвонок. В какой-то момент я отрубился от боли, но затем резко мой разум пронзила магическая игла. Я уже стоял на ногах, а молот мой покрылся пламенем.

Одним круговым ударом я снёс головы сразу всем головорезом, не успевших закончить начатое. Разум мой объял гнев, а метки на руках начали расти.

— Воу-воу, полегче, — тут же воспротивилась испуганная Вилия, начиная бороться с Келиксией, решившей взять полный контроль над моим телом.

Я начал терять контроль над собой, но вдруг руку охладил молот. Молот хотел сражения, его вела вперёд воинская доблесть, Келиксию толкали гнев и ярость, Вилия также преследовала свои интересы, что могут быть раскрыты в перспективе, как и я обладал своими личными желаниями. Однако сейчас мы все пересеклись одной общей гранью, одной целью — мне нужно выжить.

— СДОХНИ!!! — моими устами кричала Келиксия, совершая прыжок аж до корабля.

От такой нагрузки мои кости чуть не сломались. Эта дура просто мчалась в лобовую атаку, она вообще не думала и просто желала рвать и кромсать врагов. Это вызывало мои возмущения и возмущения молота. Воин обязан оставаться хладнокровным, иначе долго не проживёт.

Невероятных усилий мне стоило сдерживание Келиксии, так ещё нельзя отвлекаться от боя. Вилия также начала бороться, но она тоже жрёт мои силы, которые не бесконечные.

Меня же атаковал боцман, снова пытаясь использовать артефакт. Но один и тот же трюк со мной дважды не сработал. Я ушёл в сторону, пропустив ударную голову, после чего ярость Келиксии на мгновение взяла верх над телом. И из моего рта неожиданно вырвалось адское пламя, ударив прямо в лицо закричавшего боцмана.

После удар в колено и тут же мне прилетела молния в бок от капитана. А затем последовал неожиданный рывок, словно вихрь он помчался ко мне. Моё же тело онемело из-за разряда. Но прямо навстречу капитану вылетела материализовавшаяся Вилия. Полностью голая, развратная и желающая устроить оргию прямо здесь и сейчас.

Сказать, что удивился я — не сказать нечего. Капитан также, мягко говоря, пришёл в шок от такого. Он ожидал многого, но не этого. Нет, он не впал в ступор, но замедлился, прежде чем разрубить своими абордажными саблями суккубу. А как только Вилия растворилась, то за ней уже появился я, наносящий встречный удар.

Капитан же не успел перегруппироваться и получил молотом прямо в солнечное сплетение. Грудина треснула и продавилась, мой враг отшатнулся. Несмотря на такую чудовищную рану, он попытался контратаковать, однако потерял стремительность, да и очередная молния оказалась принята на молот, который оказался неплохим диэлектриком.

Я же нанёс второй удар, метя в висок, но попал лишь в челюсть, в нижнюю. Хрустнула кость, вылетели зубы, но капитан ещё не сдавался и сделал новый шаг вперёд, попутно проводя финт саблей. Тогда молот обрушился на его правую руку. Затем на правую. Когда капитан упал, то я на всякий случай сломал ему ноги, после чего занёс молот и опустил его рядом с головой.

— Он твой, Келиксия, — буркнул я, унимая свой гнев.

Демоница же удивилась, но хоть здесь не стала спорить. Смерть капитана оказалась мучительной. Помнится, по Данте на самые чудовищные муки отправляются как раз люди обманувшие чужое доверие. Что же, этот капитан заслужил путёвку в преисподнюю, как никто другой.

— Я докушаю выживших? — попросила Вилия.

— Нет, сегодня ест Келиксия.

— А я? Я тоже помогала.

— Сдались тебе мучения этих ублюдков? Ты же вроде суккуба, лучше в борделе развлечёшься.

— Ловлю на слове.

Я лишь кивнул, после чего осел на борт корабля, на котором и закончился бой. Кажется часть матросов выжила, всё же большую часть внимания я переключил на себя. Капитан явно допустил чудовищную ошибку, но, судя по всему, он решил, что стоит рискнуть ради молота.