Новый мир. № 11, 2003

Как отнеслась русская общественность к подготовке польского восстания?

Русское общество, особенно его интеллигентная часть, не сразу поняло опасность польского террора. Слишком велико было чувство славянского единства поляков и русских. Вот почему на начальном этапе выдвинутое поляками требование национальной автономии поддерживали и значительные слои русской интеллигенции. Одним из первых идеологов антироссийского террора стал А. И. Герцен. Симпатии Герцена к полякам как славянам были широко известны. Именно к нему обратились польские террористы за поддержкой. В советский период историки всячески восхваляли деятельность «революционного демократа», боровшегося с царизмом. Попытаемся абстрагироваться от политических квалификаций и оценим действия Герцена сквозь классическую призму государственности. С этой точки зрения приходится сделать вывод, неприятный для почитателей великого демократа: он явился одним из первых идеологов и подстрекателей антироссийского террора, жертвами которого в конечном счете стали в основном рядовые подданные Российской империи: поляки, русские, литовцы, белорусы.

Герцен обратился с воззванием к русским офицерам в Польше, в котором подсказывал, «что должно делать русским офицерам, находящимся в Польше, в случае польского восстания?» [12] . Зная, каким весом в офицерской среде пользуется его слово, Герцен попытался подвигнуть русских офицеров на нарушение воинской присяги, на отказ от подавления антигосударственных выступлений и даже на помощь им. Его не смущало, что за это офицеры будут отданы под суд.

Великого демократа не смущало и стремление поляков вновь оккупировать земли Малороссии и Литвы. «Что Польша желает остаться в федеральном союзе со всеми народами, входившими в целость Речи Посполитой, это совершенно естественно… она не может признать насильственного разделения, не отрекаясь от самобытности своей» [13] . Хотя он и предполагал, что желание поляков сохранить в своем подчинении народы Литвы, Малороссии и Белоруссии может не совпадать с желаниями самих этих народов. «Знать, чего желает Литва, Белоруссия, Малороссия, — очень трудно» [14] .

12

Бурцев В. За сто лет. (1800–1896). Сборник по истории политических и общественных движений в России. В 2-х частях. Лондон, 1897, стр. 53.

13

Бурцев В. Указ. соч., стр. 54.

14

Там же.

Герцен предлагал объединяться в «офицерские круги» во всех армиях, войсковых частях, сближаться не только с солдатами, но и с народом. То есть создавать организационные базовые центры идеологической направленности, заниматься в армии политической деятельностью. Не опасаясь кары за измену — «идти под суд, в арестантские роты, быть расстрелянным… быть поднятым на штыки… но не подымать оружия против поляков» [15] . Вступать в союз с поляками, сохраняя «самобытность организации», то есть фактически перейти в оперативное подчинение польских мятежников, сохраняя собственно русскую структуру и готовясь в последующем к самостоятельному участию в «русском деле».

15

Там же, стр. 53.

Антигосударственный террор всегда начинается с выработки экстремистской идеи. Она формулирует цель, достижение которой возможно только насильственным путем; дает мотивацию криминальной деятельности. Наряду с «польской партией» значительный вклад в ведение антигосударственной пропаганды внесла общероссийская политическая антиправительственная организация тех лет — «Земля и воля», в состав которой первоначально входили или примыкали: Н. П. Огарев, братья Н. А. и А. А. Серно-Соловьевичи, Н. Н. Обручев, А. А. Слепцов, Н. Г. Чернышевский и другие. Организационное становление тайного общества завершилось в основном к осени 1862 года. Название «Земля и воля» дал обществу Герцен. Организация создавалась теми же людьми, что поддерживали польский террор. Пропаганда велась с целью свержения существующего государственного строя: самодержавие признавалось врагом народа, правительственные реформы — уродливыми [16] . Не меньшего внимания заслуживают организационные принципы этого тайного общества. Главный из них — централизация. Инициативно созданное ядро объединило уже действовавшие кружки различной направленности [17] . Привлечение уже сложившихся структур позволяло за короткий срок расширить состав организации. Затем — конспирация. Вновь принимаемые члены группировались по «пятеркам», и лица, входящие в руководящее ядро, центр, не были известны рядовым участникам «Земли и воли».

16

С учетом того, что проводившиеся Александром II и правительством реформы объективно вели к укреплению России, антигосударственную деятельность «Земли и воли», на наш взгляд, следует рассматривать как целенаправленную попытку сдержать прогрессивный ход развития государства, то есть как деятельность антироссийскую.

17

См.: «Революционный радикализм в России: век девятнадцатый». Документальная публикация под редакцией Е. Л. Рудницкой. М., 1997, стр. 43.

Другими словами, «Земля и воля» создавалась по принципам, крайне типичным для террористических организаций.

Общество стремилось проникать в молодежную среду, привлекать студентов, были попытки вербовки армейских офицеров.

«Земля и воля» была связана с зарубежным организационным центром — редакцией «Колокола». Несмотря на отказ Герцена, Огарева и Бакунина стать «агентами общества», они с обществом тесно взаимодействовали и писали для него пропагандистские листки. Общество поддерживало постоянную связь с польскими революционными националистическими кругами, оказывало последним поддержку в подготовке вооруженного восстания.

Деятельность «Земли и воли» заключалась по преимуществу в издании листовок антиправительственного содержания. Наиболее известны прокламации: «Долго давили вас, братцы»; «Всему народу русскому, крестьянскому»; «Барским крестьянам»; «Льется польская кровь, льется русская» [18] . Об экстремистском характере листовок можно судить уже по их названиям.

Наибольшую известность получили выпуски «Великорусса» — агитационного листка, распространявшегося в Петербурге и Москве.

18

Видимо, от деятельности «Земли и воли» пошла анонимная подпись «Доброжелатель», ибо многие обращения землевольцев исходили от «доброжелателей»: «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон»; «Солдатам русским от их доброжелателей поклон»; «Государственным и удельным крестьянам от их доброжелателей поклон» и т. д.

Первый номер «Великорусса» был распространен уже в июле 1861 года, второй и почти сразу же третий — через два месяца. В них под видом рассуждений о «водворении законного порядка» как желания просвещенных людей публиковалась информация экстремистского содержания. Предлагалось подорвать ведущий слой империи — дворянство — путем лишения его земельной собственности: «Вся земля, поместья должны перейти в собственность крестьян… никакого выкупа за землю крестьяне платить не должны; помещики, потеряв решительно всю землю, удалятся из сел в города; вознаграждение получат они от государства» [19] . В этот период дворяне составляли основную численность функционального слоя — государственных служащих; изгнание дворян с земли способствовало бы массовой миграции представителей ведущего слоя империи.

19

«Материалы для истории революционного движения в России в 60-х гг.». Первое приложение к сборникам «Государственные преступления в России». СПб., 1873, стр. 19.

Ставилась задача нарушения территориальной целостности государства за счет безусловного «освобождения Польши» как условия «водворения законного порядка». Россия обвинялась в попрании норм международного права, в том, что она не выполняет тех условий, «под которыми Царство Польское было соединено с Россией на Венском конгрессе».

Авторы старались показать, сколь накладны для экономики России затраты, связанные с удержанием Польши в составе империи. Делался вывод о необходимости выведения русских войск и русской администрации из Польши, предоставления Польше государственной самостоятельности и подчеркивалось, что добровольный уход России из Польши сохранит уважение польской нации. В отстаивании интересов Польши примечателен один момент: авторы «Великорусса» требуют не только возвращения Польше ее исконных земель, но и передачи ей тех территорий, «где масса народа или говорит по-польски, или привязана к прежней униатской вере, потому что во всех этих местах народ имеет если не имя поляков, то польский дух». Тем самым поддерживалось требование поляков о передаче им земель Белоруссии и Литвы, которые в свое время были захвачены Речью Посполитой.

Обосновывалась желательность предоставления суверенитета «населению южной России». Парадоксальность такого требования заключалась в том, что мнение самого народа не учитывалось: автор признавался здесь же, что народ южной России «еще не мог высказать своих желаний» [20] . Тем не менее предлагалось отделение южных регионов России. Но эти регионы не так давно были отвоеваны у Турции. В условиях продолжавшегося передела мира отделенные земли тут же попали бы в зависимость от других государств.

20

«Материалы по истории революционного движения в России», стр. 21.

«Великорусс» предупреждал образованное общество, что если оно не составит оппозицию правительству и не решится способствовать достижению поставленных «Великоруссом» задач, то «мы должны будем действовать на простой народ и с ним будем принуждены говорить не таким языком и не о таких вещах. Долго медлить решением нельзя: если не составят образованные классы мирную оппозицию, которая вынудила бы правительство до весны 1863 года устранить причины к восстанию, народ неудержимо поднимется летом 1863 года» [21] . Фактически это был ультиматум «образованному обществу». Указывался и срок выполнения угрозы: это была дата намечаемого восстания в Польше.

21

Барриве Л. Освободительное движение в царствование Александра Второго. Исторические очерки. М., 1909, стр. 36.

Активное участие в распространении экстремистских идей принял герценовский «Колокол». Он предложил свою программу и методы разрушения существующего государственного строя. В числе прочего предполагалось создание промышленных и торговых заведений для формирования финансовой базы и «всяких средств», необходимых для ведения антигосударственной борьбы [22] .

«Земля и воля» и «Колокол» выпустили в свет такие известные листовки, как первое и второе «Видение святого отца Кондратия», «Емельян Пугачев честному казачеству и всему Русскому люду вторично шлет низкий поклон», «Письмо из провинции», «К солдатам», «К молодому поколению» и др. Как видно из их названий, каждая листовка была четко ориентирована на определенные слои населения.

22

Барриве Л. Указ. соч., стр. 39.