Новый мир. Древние
Шрифт:
— Бомжевали? Что-то я не понимаю. У тебя что, хобби такое? Ты просто в обычном доме жить не можешь?
— Могу. Просто не всегда получается дом сохранить. Но речь не об этом. Как ты думаешь, почему их называли Великими?
— Потому, что они были очень сильными, и с помощью их крови была сделана вакцина, дарующая людям бессмертие?
— А вот и нет! Твое домашнее задание. Первое. Найди учебник по истории. Второе. Открой его. Третье, найди ответы на следующие вопросы. Зачем первоначально создавалась вакцина. Почему Восьмерку прозвали Великой. И вот тебе еще задание со звездочкой. Изучи биографию
— Я не понимаю, зачем? Ты ведь сама можешь мне все рассказать! Так будет быстрее!
— Учись находить информацию без посторонней помощи! Поверь, когда-нибудь тебе этот навык пригодится! К тому же так ты сможешь составить собственное мнение, а так получится, что я тебе свое навязываю.
Лия ничего не успела мне ответить, так как Олег схватил меня за локоть и утащил в сторону от посторонних глаз.
— Женя, завтра будет экстреннее собрание верхушки.
— Которой?
— Все будут. Ты тоже должна присутствовать.
— Зачем?
— Ты знаешь. Ты ведь не бросила наше дело? До сих пор все объекты как новенькие стоят, твои люди везде, и мы их не контролируем. Сейчас ты реально можешь помочь.
— Я тебя удивлю, но я своих людей тоже не контролирую. Я их спонсирую, все.
— Это ты так думаешь. Они преданы тебе.
— Они даже не знают о моем существовании!
— Ха, это ты так думаешь. Этот сумасшедший Григорий, глава твоей службы, всем курсантам мозг промывает, историю наизусть учить заставляет, видео тех далеких времен показывает, культ из Восьмерки делает. О тебе постоянно говорит. Берет самых талантливых и готовит их к апокалипсису! Они преданы ему, а он — тебе! Как скажешь, так они и поступят!
— Хороший он парень. Талантливый!
— Он знает о тебе. Видел, как ты заживо горела. Я до сих пор не понимаю, почему ты не стала девятой.
— Ты знаешь почему. И давай не будем к этому возвращаться.
Олег вздохнул, но спорить не стал.
— Олег! — тихо позвала я. — Я приду, но только если Вяземский пойдет со мной.
— Куда уж без него! Ты хоть знаешь, насколько он стал влиятельной личностью? В верхушку Альянса без мыла влез! Еще и часть теневой под себя подмял!
— А парень молодец!
— Как бы он не закончил, как отец.
— Если мы не найдем того, кто стоит за всеми этими беспорядками, мы все так закончим!
— Женя? Что ты скрываешь?
— Ничего. Помнишь период Черной смерти?
— Допустим.
— Он вернулся. И сейчас наблюдает за всеми нами.
— Что? Откуда у тебя такая информация? Почему ты все это время молчала?
— Я только сегодня узнала об его активности. Но то, что он никуда не исчезал — понимала всегда. Как, впрочем, и ты. Или ты действительно поверил, что он так просто отступит?
Я рассмеялась. Взглянув на Олега, я с грустью заметила глубокую морщину, прорезавшую лоб мужчины. Он знал. Тогда Восьмерке удалось вычислить базу отморозков, которые стояли за пандемией Черной смерти. Они зачистили там всех, надеясь, что подобное больше не повториться. Вот только организатора найти так и не удалось. Он просто исчез, и никто из террористов не знал, где его искать. Они даже не знали, как он выглядел.
А после воцарился мир на долгие
четыреста лет. Но, не смотря на видимое спокойствие, все слишком хорошо понимали, что человек, стоявший за пандемией, все еще жив и прячется где-то рядом, так что ничего еще не кончено.Я попрощалась с Олегом и подошла к Лии. Взяв девушку за руку, я потащила ее к машине. Разговаривать совсем не хотелось, поэтому, не обращая внимания на обиженное сопение девушки, я отвернулась к окну и сделала вид, что сплю. Завтра предстоял тяжелый день, и я хотела лечь пораньше. Поэтому войдя в дом, я сразу направилась в выделенную мне комнату, не обращая внимания на возражения Лии и компании. Вяземского тоже нигде не было видно, что не могло не радовать.
Войдя в комнату, я с грустью посмотрела на сломанную спинку кровати и задумалась. Что нас ждало впереди? Был ли хоть малейший шанс остановить все сейчас или мы опоздали? Сможет ли человечество выдержать очередной катаклизм, или на этот раз нам суждено исчезнуть навсегда?
Тяжело вздохнув, я, не раздеваясь, плюхнулась на кровать и тут же провалилась в глубокий сон.
Глава 7
Мне снилось, что Владимир снова маленький. Он носиться по дому, а рядом смеются Света с Владиславом.
— Девочки, хватит ругаться! — слышу я голос главы семейства.
Мы опять сцепились с Машкой. Даже не помню из-за чего. Нам и серьезного повода не нужно было. Она опять пыталась меня ударить, а я вывернула ей руку. Машка вопила не своим голосом, а я старалась себя контролировать, чтобы не замочить ее тут же в гостиной.
Владислав нахмурился и с грозным видом стал приближаться. Раскидав нас по углам, он снова затянул речь о том, что мы семья. Я нахмурилась, но спорить не стала. Я удобно устроилась в кресле, понимая, что это надолго. Маленький Вова подкрался ко мне сзади, пытаясь напугать. Вот только у засранца ничего не получилось. Он тут же был схвачен мной. Немного подергавшись, он обреченно вздохнул и уселся у меня на коленях.
— Тетя Женя, а почему ты до сих пор не замужем? — с наивной детской непосредственностью спросил он.
— А почему Маша до сих пор не замужем?
— У нее характер противный.
Я засмеялась, а Машка недовольно заворчала в противоположном углу комнаты. Владислав недовольно посмотрел на сына, но ничего ему не сказал. Все члены семьи давно заметили, что инициатором ссор всегда выступала Мария. Она словно специально провоцировала меня, пытаясь довести до белого каления. Я уже несколько раз хотела плюнуть на все и покинуть гостеприимный дом моих друзей, но Вяземский-старший не позволял.
— Ты красивая и добрая. Я бы женился! — задумчиво произнес Вова.
— Знаешь, я уже была замужем и мне не понравилось. Так что это не ко мне.
— Это хорошо! Тогда, когда я вырасту, я женюсь на тебе! Так что жди, и не вздумай передумать!
— Звучит как угроза! — засмеялась я.
Мальчик надулся, но ничего не ответил. Он уже не в первый раз поднимал щекотливую тему, но я не обращала на это внимания. Дети часто влюбляются во взрослых, и даже грозятся жениться, но это быстро проходит. Так что я лишь про себя посмеивалась над детской наивностью.