Новый мир. Древние

Я осторожно стала подниматься по насыпи, пробираясь к люку. Он находился в нескольких километрах от основного входа и был надежно замаскирован. Недалеко от него, в небольшой пещерке, укрытой от любопытных взглядов разросшимися кустарниками и плющом, располагался мой внедорожник. Максимально неприметный, покрытый специальной краской, позволяющей остаться невидимым для камер — он был просто мечтой для отшельника. Единственный минус — работал на бензине. Каждый раз приходилось цистерны для заправки наверх таскать. Благо этого добра в Мертвом городе было навалом.

Забравшись во внедорожник, я тронулась в путь. Город встретил меня светом неоновых вывесок и кучей машин, носившихся как по обычной дороге, так и по воздушным путям. Дороги внизу были для обычных людей. Не каждый мог себе позволить неземной автотранспорт. Еще и права нужны были специальные, и налог на подобный вид передвижения был просто огромным. Я вполне могла бы себе позволить такой автомобиль, вот только на верху меня укачивало, да и быть незаметной там у меня бы точно не получилось.

Добравшись, наконец, до небольшого супермаркета, я набрала полную тележку еды, загрузила все в машину и отправилась в бар. Он находился на отшибе и считался довольно опасным местом. Туда заходили либо отчаянные психи, такие, как я, либо обычные завсегдатаи, живущие неподалеку.

Зайдя внутрь, я глубоко вздохнула, втягивая в легкие прокуренный воздух. Сигареты и вся атрибутика давно были под запретом, но только не здесь. И хотя сама я не курила, запах сигарет вызывал у меня приятное чувство ностальгии. Я сразу вспомнила отца. Его сильные руки и спокойный голос. А еще совещания с друзьями в бункере, где мы обсуждали очередной дерзкий план вылазки в город.

Минуя обшарпанные столики, я направилась прямо к барной стойке. Повсюду слышались разговоры, громкий пьяный смех и нецензурная брань. Не успела я сесть, как ко мне тут же подлетела молодая девушка и начала предлагать разные напитки. Я прервала ее и попросила газировки и бокал пива. Передо мной располагался телевизор, по которому показывали какую-то политическую передачу. Темой опять была эпоха Перерождения. Очередной недоэксперт рассуждал о тех далеких событиях. Он как ненормальный тряс перед ведущим планшетом и тыкал в графики. Я прислушалась к разговору.

— Так вы утверждаете, что всех людей можно было спасти? — спросил ведущий, удобно раскинувшись в кресле и скрестив руки на животе.

— Конечно! Можно было создать вакцину, наладить производство! Жертв практически не было бы! А так, что мы имеем? Девяносто девять и девять десятых процента населения было уничтожено! Просто зверски убито так называемой великой Восьмеркой и их подручными! Эти нелюди в разы хуже заболевших! Те находились под влиянием вируса, не понимали последствий своих действий, эти же хорошо все знали. Им просто нравилось убивать и наслаждаться своей безграничной властью! Не удивлюсь, если именно они стояли у истоков заражения!

— О, это что-то новенькое! То есть вы смеете утверждать, что именно Восьмерка стояла за всеми событиями и именно они виноваты во всем?

— Да, именно это я и утверждаю!

— Но, Александр Альбертович, подобные утверждения бездоказательны!

— Это пока! Мой институт уже давно изучает вирус. Нам удалось восстановить часть кода, и теперь мы разрабатываем вакцину. Несколько добровольцев даже согласны испытать ее на себе. И мы это делаем без поддержки государства, без первоначальных сведений! У этих же зверей было все! Но они не хотели никого спасать. Теперь их время ушло, жаль лишь, что никого из них не осталось! Некому ответить за преступления перед народом!

— Ваши исследования могли бы вызвать беспокойства у многих граждан, если бы не один неоспоримый факт, — ухмыльнувшись, сказал ведущий, с пренебрежением рассматривая оппонента, — вирус давно уничтожен. Я не знаю, что именно вы изучаете в своем институте, но явно не его.

— А вот тут вы как раз ошибаетесь! Да он был практически уничтожен, но не до конца. Часть его кода навсегда осталось в крови Восьмерки, а следовательно — и в старой вакцине. С ней мы и работаем. Хотя скоро она не понадобиться. Новая, улучшенная формула уже давно успешно применяется, а старую практически перестали выпускать. Во всем мире осталось всего несколько заводов. Но и их скоро закроют. Мир, наконец, проснется и от наследия этих так называемых “людей” ничего не останется! А их самих признают самыми кровавыми тиранами за всю историю человечества!

— Вы, конечно, простите, что вас прерываю, но ваши высказывания не имеют под собой никакого основания! — вдруг послышался чей-то спокойный голос. — Вы не жили в то время и понятия не имеете, что там происходило. Вы утверждаете, что людей можно было спасти, но при этом забываете о безумии, охватившем зараженных. У обычных людей не было и шанса подойти к ним и при этом не быть разорванными на куски!

— Ха, кто тут рот открыл! Эдуард Позднякевич! Кто бы сомневался, что ты сразу начнешь здесь вякать! Ты же правительству со всем потрохами давно продался! Ты и подобные тебе только и можете, что деньги воровать и истину ото всех скрывать! Еще четыреста лет назад мой отец разоблачил всех ваших “героев”, вот только Черная смерть не дала ему шанс разогнать всю их шайку и, наконец, вернуть власть народу! Только правду не скроешь! Время идет вперед, и все больше историков, проводя исследования, приходят к тем же выводам, что и мой отец! Когда я закончу, у правительства не останется выбора! Им придется официально принять факт чудовищного геноцида, устроенного Восьмеркой!

На последних словах мужчина выпрыгнул из кресла и угрожающе двинулся на того, кого звали Эдуардом Позднякевичем. Тот же спокойно продолжал сидеть в кресле. Ведущий, пытаясь успокоить взбешенного ученого, резко встал, перегородил тому путь и быстро затараторил в камеру:

— Что ж, ждем результатов ваших исследований! А с нами был Александр Альбертович Пушной, политик, биохимик, глава партии “Справедливый мир”. А мы вернемся к вам через несколько минут. И далее вы увидите. Очередная загадочная смерть. Ему было всего триста пятьдесят лет. Что это — совпадение или закономерность?

— Какой кошмар! — вскрикнула девушка-бармен, ставя передо мной заказ.

— Да уж, обвинили участников периода Возрождения в массовых убийствах, еще опыты какие-то подозрительные ставят. У них что, мозгов вообще нет? Доиграются, получим вторую волну монстров.

— Да я не об этом! Всем давно плевать на этих динозавров, кому они вообще интересны? Я про очередную смерть! Что же это твориться? Уже пятый человек за месяц не дожил до четырехсот лет!

— Серьезно? Пятый?

— Да! А ты что, совсем новости не смотришь? — сказала девушка, и пристально посмотрела на меня. Потом вдруг резко побледнела и забрала мое пиво.

— Дайте руку, пожалуйста! — сказала барменша и потянулась за сканером.

— Что? — от удивления у меня отвисла челюсть.

— Мы лицам младше ста пятидесяти лет спиртное не продаем! Это закон! Так что давай руку или вали отсюда, пацан!

Я аж поперхнулась. Нет, я прекрасно понимала, что выгляжу как парень. У меня были короткие волосы, которые я прятала под кепкой, да и мужская одежда не добавляла женственности. Но чтобы меня приняли за школоту малолетнею — это было что-то новенькое.