Новый мир. Книга 2: Разлом. Часть первая

— Да он уже и так не сильно невредимый! — заржала Рина в ответ на слова Джен, хрустнув гигантской тигровой креветкой — кажется, пятой или шестой за этот вечер. — Пусть лучше получит еще пару раз, но возьмет долбанное золото. Батиста не страшнее Соболева. Дима сделает его, как пить дать!

Дженет театрально закатила глаза, глядя, как кусочки креветочного панциря падают на скатерть и на пол. Палец девушки дотронулся до губы, тактично показывая нигерийке, что у той на губе осталось немного соуса, однако та даже не заметила этого жеста.

Рина явилась на ужин в своих лучших джинсах без дырок и единственной блузке, сочтя свой долг по соблюдению «элегантного» дресс-кода исполненным. Впервые на моей памяти она сделала даже что-то вроде макияжа, который, однако, получился настолько грубым и чрезмерным, что пришелся бы кстати разве что сотруднице недорогого публичного дома.

Предвидев, что Рина за одним столом с Джен будет представлять собой гремучую смесь, я настоял, чтобы она, для смягчения эффекта, явилась в сопровождении кавалера, которого, за неимением собственного (постоянного), предложил ей выбрать из числа своих одногруппников.

К моему ужасу, ее выбор пал на Германа Кенига, наименее подходящую для этой цели кандидатуру. Немец ухитрился раздобыть где-то старомодный белый костюм, сошедшийся на его широченной груди, но в окружении серебра и хрусталя совершенно растерялся и сидел, против обыкновения, тихим, как мышь, опасаясь притронуться хоть к одной из трех окружающих тарелку вилок.

К счастью, Рина сообразила влить в своего спутника сотню грамм водки, после которых бледные щеки немца взял румянец, а богатырские мышцы расслабились. Могучая рука Германа как-то незаметно переместилась на спинку стула, за которым сидела Рина, и я уже несколько раз я замечал, как великан игриво подмигивал нигерийке. Похоже, кое у кого будет интересный вечерок.

— Батиста намного быстрее и техничнее, чем Соболев, — проглотив сочный кусочек мраморной телятины, взвешенно заметил Джефф Кроуди, одетый в довольно приличный коричневый джемпер и светлые брюки.

Тренер пришел на ужин с женой — тоненькой и стеснительной азиаткой в скромном закрытом платье, и приемным сыном — бойким мальчуганом латинской внешности, который уплетал со стола почти с таким же аппетитом, как Рина. В отличие от меня, Джефф позволил себе не только наесться вволю, но и выпить вместе с Робертом солидную порцию двенадцатилетнего односолодового виски, после которой сделался красноречивее обычного.

— Очень легкий и подвижный боксер, который балансирует между тяжелым и супертяжелым весом, — продолжил он со знанием дела описывать Батисту. — Парень сейчас в превосходной форме. У него есть все данные, чтобы взять чемпионский пояс на профессиональном ринге уже через несколько лет.

— Кроме того, он провел легкие бои, не сравнимые с теми, что пришлось выдержать Диме, — произнес второй тренер и массажист, худощавый чернокожий мужчина Грег Донаван, давний приятель Джеффа. — Он почти не устал. Будет носиться по рингу, как угорелый.

Донован присутствовал за столом вместе со своим мужем, еще одним чернокожим мужчиной по имени Фрэнки, что было нормально воспринято сиднейцами, воспитанными в традиционном для современной Австралии духе толерантности к меньшинствам, но стало испытанием для бывших вознесенцев, некоторые из которых воспринимали гомосексуалистов неоднозначно.

— Мне это уже знакомо, — кивнул я, вспомнив 78-ой.

— В прошлый раз ты не смог справиться с его скоростью. А с тех пор его техника значительно улучшилась, — напомнил мне Энди Коул, почесав бородку.

Будущий программист явился сегодня один, так как недавно порвал со своей бывший пассией.

— Что тоже не сыграет нам на руку, так это то, что после боя с Молотильщиком Батиста больше не будет недооценивать тебя, — добавил Джефф.

— А вот я верю в Диму, — спокойно продолжал улыбаться сидящий слева от меня Роберт, гордо положив руку мне на плечо.

— Эй, мы все верим в него! — вскричала Рина, с легкостью опрокинув полбокала новозеландского полусухого вина, что заставило бы пожилого ресторанного сомелье поморщиться от боли. — У этого шустрого латиноса нет ни единого долбанного шанса!

— Мне хочется провалиться от того, что я сижу с ней за одним столом, — прошептала мне на ухо Джен.

Ши Хон вместе со своей подружкой дружно заржали над неполиткорректной репликой Рины.

— Сто процентов! — присвистнул Ши, опрокинув рюмку водки, и указал на меня пальцем, ткнув свою спутницу локтем. — Этот парень любит причинять людям боль. В интернате он заставлял меня приседать по сотне раз. Помнишь это, изверг?!

— Вот подлец! — осуждающе покачала головой Карен и подала своему парню одну из роскошных салфеток, скомкав ее в шарик. — На, брось в него!

— Не похоже, чтобы эти приседания дали хоть какой-то эффект, — ответил я, поймав брошенную мне в лицо салфетку и отдав подскочившему сзади официанту.

— Этот человек точно учился с тобой в интернате? — с ужасом следя за выходками корейца, недоверчиво переспросила мне на ухо Джен. — Я полагала, вас там строго воспитывали. Он же под действием наркотиков, ты не заметил? И где он нашел себе эту… м-м-м… девушку?

— Это место плохо на тебя действует, ты становишься ханжой, — шепотом ответил я ей.

Девушка обиженно засопела и выдернула свою ладонь из моей.

— Я никогда не была ханжой, и ты это прекрасно знаешь, Дима! Однако в этом заведении существуют определенные правила. И твои кореша, если бы они уважали тебя, хотя бы постарались придерживаться их.

— Тише, пожалуйста. Не суди их слишком строго, — попросил я.

В этот момент новая скомканная салфетка угодила мне прямо с тарелку.

— Ребята, вы же не на детской площадке, — не сдержалась от замечания Джен.

— Ой-ой, извините! — скривив лицо в театрально смущении и захихикав, Ши произнес: — Я ведь дикарь, вы разве не знали?

— Довольно уже, Ши, — попросил друга сидящий рядом Шон.

— Леди и джентльмены! — оценив обстановку, Роберт Ленц, улыбаясь, слегка постучав вилкой по бокалу и поднялся на ноги. — Предлагаю поднять наши бокалы за Димитриса! За будущего олимпийского чемпиона!

Звон бокалов нарушил установившуюся тишину и вновь немного разрядили атмосферу. Натянуто улыбнувшись, я поднялся и принялся чокаться со всеми стаканом с негазированной водой. Несмотря на немалые темпы, которыми лился бесплатный этим вечером алкоголь, я сомневался, что напряжение, повисшее между моими разношерстными спутниками, большинство из которых чувствовали себя в «Ауруме» не слишком уютно, полностью развеется.