Новый мир. Книга 2: Разлом. Часть вторая

«Не беги впереди паровоза», — осадил я себя. Призрак июня 86-го все еще витал надо мной, напоминая, что самый продуманный план может обернуться прахом в самый неожиданный момент. Лучше не загадывать наперед.

Пока я поднимался по внутренней лестничке этажом выше, успев несколько раз поздороваться с коллегами, я перебрал в уме не менее дюжины вариантов, с чем может быть связан вызов. Но ни одна из догадок не оказалась верна.

— Сэр? — я замер на пороге кабинета, обескураженный тем, что увидел.

— Садись, Войцеховский, — раздраженно махнул рукой Рейнолдс, легким прищуром как бы говоря: «Не мешайся ты, мелюзга, не видишь разве?!»

Матадор, с которым я встретился мимолетным взглядом, многое поведал своими выразительными глазами. За два с половиной года, что я служу в 44-ом батальоне, мы начали хорошо понимать друг друга без слов. «Смотри, Дима, какие дела. Все серьезно. Я и сам не ожидал, а то бы утром точно побрился», — говорил он без слов, почесывая подбородок. Лицо Гонсалеса успевало покрыться жесткой черной щетиной меньше чем за сутки без бритья.

Остальные трое в кабинете представляли больший интерес.

Тучный мужчина с тараканьими усиками и залысинами был мне знаком. Комиссар Майерс. Первый заместитель начальника Третьего Юго-Западного округа — одна из главных шишек в нашем «обелиске». В крайне сложной и запутанной бюрократической вселенной Полицейского департамента Сиднея Рейнолдс по большей части вопросов подчинялся не Майерсу, а командующему 5-ой дивизией быстрого реагирования Армстронгу, который тоже имел звание комиссара. Но все-таки с надутым индюком Майерсом было принято держаться уважительно.

Два других посетителями были для меня «темными лошадками». Сразу ясно — те самые типы из частной консалтинговой компании. Вот черт! А я-то надеялся, они уже ушли. С ними произошло краткое зрительное касание, во время которого я мысленно составил о каждом сжатый очерк.

Огромный чернокожий мужчина производил столь угрожающее впечатление, что хотелось сдаться в плен. Мясистый нос и надрезанная шрамом губа торчали из непробиваемого лысого черепа, насаженного на бычью шею. Холодные глаза предупреждали, что за ними спрятан изощренный мозг опытного головореза. Меня проткнул его взгляд профи: оценивал, долго ли пришлось бы попотеть, если бы приказали сломать мне шею.

Его спутник — ещё страшнее. Старше и представительнее, и казался бы мельче, если бы не особенный взгляд, благодаря которому этот человек нависает над тобой, даже если он сидит, а ты стоишь. В нём чувствовалась суровая воля, непринуждённая властность и непоколебимая решительность. Настоящему полковнику необязательно носить погоны — и без них никто не обознается. Что-то во внешности этого человека пробудило во мне призрак, который давно уже меня не посещал. Казалось, что его губами мне усмехается ещё более суровый и беспощадный человек. Генерал Чхон.

Вид этих двоих заставил меня подобраться. Похоже, предстоит какая-то серьезная операция. Наемников из ЧВК не стали бы приглашать ради пустяков. Честно говоря, я вообще ума не приложу, зачем их понадобилось приглашать.

— В общем, вы поняли, Рейнолдс, — окончил произошедшую здесь беседу Майерс. — Надеюсь, это не составит проблемы.

— Мои люди достаточно компетентны, комиссар, — елейно ответил комбриг, что переводилось как «Все-таки ты мне не начальник, так что нес бы свою напыщенную задницу в свой кабинет».

— Вот и хорошо, — обрубил человек, которого я окрестил «полковником», вставая. — А мои люди подстрахуют. Они имеют больше опыта в таких делах. Если что-то пойдет не так — команда Блэка подчистит за вашими.

«Я хотел бы, чтобы обошлось без этого, но мне приказали плясать под твою дудку, так что давай, не стесняйся!» — прочел я молчаливый сарказм на обреченном лице Рейнолдса.

— Это действительно ваш лучший командир взвода? — не замечая меня, «полковник» обернулся к лейтенанту Гонсалесу — вероятно, впервые за это утро.

— Да, отличный взвод и хороший командир, — ответил Матадор, дав понять, что удивлен этим вопросом и считает его неуместным.

— Староват для сержанта, — рубанул с плеча гость.

— В полиции другая система званий. Давайте-ка я сам разберусь в своей песочнице, Гаррисон, — все-таки не сдержал раздражения Рейнолдс, к которому посетитель бессовестно обернулся спиной.

— Служил в армии, сынок? — спросил Гаррисон покровительственно, проигнорировав Рейнолдса и переведя на меня взгляд.

Смысл и тон вопроса, да еще и «сынок», хотя на вид он не старше сорока, и в отцы мне никак не годится, покоробили. Но я сдержался и не подал виду — главным образом из-за присутствия двух начальников, которые порекомендовали меня как лучшего командира взвода. А может, из-за взгляда Гаррисона, в стальных глазах которого не отражалось ни малейшего желания шутить.

— Нет, — мрачно ответил я, хотя мог бы ответить, что за пять лет в полиции Сиднея мне довелось повидать намного больше, чем большинству ленивых солдафонов за всю их службу.

— Что ж, надеюсь, справишься, — ответил он с нескрываемым сомнением, словно весь мой опыт не стоит и выеденного яйца по сравнению с годом армейской муштры.

Быстрее бы свалил.

— Сделай все как надо — вернешься лейтенантом и отправишься в «Стражи». Я лично поговорю с Женевьевой, — небрежно бросил он мне кость, назвав по имени руководительницу Сил быстрого реагирования, третьего человека во всей полиции Сиднея, под началом которой находятся все шесть существующих дивизий быстрого реагирования, объединяющих восемнадцать бригад и пятьдесят четыре батальона.

«Мне не требуется заступничество», — гордо ответил я, но слова каким-то причудливым образом перемешались на языке, и на выходе получилось сдержанное:

— Спасибо, сэр.

§ 3

После того как гости удалились, мы перешли к брифингу по сути. Еще заходя в кабинет, я сразу догадался, что намечается нечто неприятное, даже по меркам нашей работы. И не удивился, когда предчувствие подтвердилось.

Из каких-то туманных источников, как это обычно и бывает, была получена информация о готовящейся сделке группировки «Либертадорес». Кажется, слышал об этой банде из Южного гетто раньше. А может, то была другая из сотен подобных: обычные отморозки, хозяйничают в свои фавелах, промышляют во всех отраслях нелегального бизнеса.