Новый поворот

— А я смотрю ты гордишься им. — Усмехнулась мамашка.

— Дорожу, очень сильно. Я проснулся, давай сваливай отсюда.

— Грубиян. Неотесанный грубый мужлан, грязный гнус… — Начал открываться грязевой фонтан.

— Может хватит действовать мне на нервы? Давай мириться? А то ты уже меня достала. В чем именно я провинился или ты сама по себе такая?

— Бесишь… Мямля.

— А иди ты куда подальше. — Расстроился я неудачной попытке и лег на бок спиной к ней.

— У меня имя есть! — На удивление не громко воскликнула мамашка.

— Ну так назовите его мне, чтобы я вас куда точнее послал, госпожа ре Мерия. Учтите, что уважения к вам я не питаю ни на грамм, поэтому…

— Розалья… Я — Розалья ре Мерия! — Удивительно спокойно проговорила бестия.

Я развернулся и сел к ней лицом. Даже потер глаза. И это было не показными действиями и паясничеством, а настоящим следствием удивления!

— Тарис, как же… Сольдат. — Вспомнил свою исковерканную фамилию и улыбнулся.

Я протянул руку, Розалья, хоть и фыркнула, но пожала ее.

— На этом наш конфликт на этом исчерпан?

— Да…

— Вот и славно, а я дальше спать.

— Слышь, ты! Кто вчера говорил, что ему не нравится моя готовка?

— Ну так там вкус и правда был…

— Иди и готовь, посмотрим, что ты сделаешь!

— А оно мне надо? — Лениво отозвался я.

— Надо! Смотри, на тебе одни кости! — Воскликнула Розалья и бесцеремонно задрала мне футболку до самого горла.

Я думал она сейчас, еще что-то сморозит, но она застыла в молчании, разглядывая мое тело.

— Это что такое? — Наконец сказала она хоть что-то.

Удивительно, но на моем теле не было даже шрамов после серьезной передряги, так небольшие розовые пятна молодой кожи. Однако места переломов и глубоких укусов все равно болели. Так что трудно оценить степень лечения зельями и магией. А с животом творилась беда, вздутие на боку как мозоль у покрышки, было заметным и сильно болело едва я напрягал там мышцы.

— Болячка это.

— Да это ужас.

— Ну и ладно, как-нибудь справлюсь. Падение со стены и клыкачи меня не убили и это, может быть, не убьет…

— А ты чем лечился? Раны серьезные были? — С ноткой волнения спросила Розалья.

— Укусы и разорванная шея прошли почти бесследно. Кости в труху, но они срослись более-менее. А вот что там, неизвестно. Лечился я… Как же это больно вспоминать, проще помереть было.

— Это все из-за меня? — Серьезно спросила Розалья.

Надавить на чувство вины и поиздеваться над ней? Не, не интересно.

— Самую малость, даже если бы я в тот день не ушел из лавки, а ушел бы в другой и при иных обстоятельствах, то все равно попал бы в ту группу, где ни на этом, так на другом задании меня бы предали. Шел и выбирал путь я сам, ты стала просто отправной точкой. Хотя, так даже лучше. Там целая стая клыкачей была, а видели только одного, самого здорового, их матку. Еще бы месяца два, и они дружной стайкой вломились бы в деревню и всех бы сожрали. Не помогли бы ни стены, ни воины в гарнизоне. — Размышлял я, но мои хвалебные слова ни капли не изменили напряженного лица Розальи

— Тебя волнуют чужие жизни?

— Самую малость, глупо желать всем зла. В конце концов, какими бы все не были уродами, общество держится на общих трудах. Поэтому я за то, чтобы все жили счастливо и хорошо, но при этом чтобы это особо меня не касалось.

— Эгоист.

— Наплевать, я жрать пошел готовить. — Встрепенулся я и пошел творить кулинарные подвиги.

Глава 12. Несбывшиеся перспективы

Заглянул по пути на кухню в лабораторию к Вальдии. Она с увлеченным видом препарировала скальпелем непонятную увядшую траву… Я даже не представлял как из этих газонных сорняков получаются такие мощные препараты. А потом, чуть-чуть незаметно понаблюдав за Вальдией из-за угла, по велению брюха пришлось следовать на кухню и разведывать новую теперь условно-нейтральную территорию… Так… Все очень интересно, но ничего не понятно. Единственной известной переменной в уравнении блюда была лишь баночка крупной соли. Найденные овощи имели явные отличия от земных, в которых я тоже не особо смыслил. Нашлось нечто похожее на рапсовое или оливковое масло в небольшой и мутной стеклянной бутылке. Мясо отсутствовало априори, даже по паукам взгрустнул, чувствовал себя альфа-самцом при тотальном уничтожении и унижении всякой мелочи.

Если не знаешь, что делать, делай винегрет. Я так считаю. Не известно, можно ли эти овощи есть сырыми, но варенными точно! Приправлю все найденной маслянистой фигней и готово, в горло пролезет точно! Что и получилось у меня через, наверное, два часа непрерывных и напряженных трудов. Как же тяжело без часов, еще и все продукты использовал на глазах шокированной Розальи. То есть прям все, без остатка, только черствый хлеб остался. Видимо с деньгами у семьи ре Мериев все еще туго или до рынка поленились сходить.

После долгих приготовлений я снял пробу из широкой выдолбленной в дереве миски, которая больше напоминала тазик. Овощи отварились как надо, и прямо таяли во рту. Почти идеальная точка готовности между переваренным и сырым, надеюсь, что я везде правильно снял кожуру. Но вкус не горчил, и в отсутствие особых приправ напоминал все тот же винегрет. К сожалению, без соленых огурцов, горошка или кукурузы… На вкус и цвет, как говорится. Кто-то окрошку кефиром заправляет… вот это жутко и непонятно.

— Ты чего за голову держишься? — Обратил я внимание на Розалью, которая проявляла чрезмерно яркую реакцию.

— Ты же все испортил!

— Да, не… нормально все. Бахнуть бы еще укропа и огурчиков, получилось бы огонь. Вот, сама попробуй.

— Оно точно не ядовитое? Ты хоть знаешь, что и как готовить? Конечно, нет! Ты все в одну кучу запихал и как попало сварил! Ни пропорций, ни обработки… Ничего!

— Я даже названия овощей не знаю и вижу их почти впервые в жизни. — Загоготал я, чувствуя себя злобным гением, повелевающим первородным хаусом.

— Если я умру, Вальдия обидится на тебя! — Решилась Розалья.

Она выхватила из рук мою ложку, так нагло и быстро, что я даже не успел осознать этого факта. Теперь придется другую брать, разочаровался я. Розалья нагребла ложку с горкой и, зажмурившись, положила в рот. Я не стал смотреть на реакцию этой ненормально, которая еще вчера хотела меня избить, а сегодня более-менее нормально разговаривает. Поэтому я позвал Вальдию, лаборатория была буквально в соседней комнате, и сам принялся есть.

Но так или иначе мне пришлось понаблюдать за Розальей. Она посмаковала, положила ложку на стол и боком-боком тихо ушла к Вальдии.

— Мама, все в порядке! Со мной же ничего не случилось! — Вскоре послышался приближающийся голос Вальдии. — Тарис, говорит, что готовка и алхимия — это разные вещи! Я ему верю, но тоже не понимаю как!

— Но как? — Спросила Розалья.

— И я не знаю как, может у него просто талант?

— Я годы убила, чтобы начать нормально готовить! А он с тупой харей как попало закидал и сварил ингредиенты, даже не зная их названия!