Нож сновидений

Ранд почувствовал, что щекой прижимается к влажной земле. Перед глазами плясали черные пятна, и окружающее казалось каким-то размытым, словно он смотрит сквозь толщу воды. Где он? Что произошло? Такое ощущение, что голова набита шерстью. Что-то упирается в ребра. Рукоять меча. Старые раны – плотный сгусток боли. Через какое-то время Ранд понял, что смотрит на Драконов Скипетр. Вернее на то, что от него осталось. Наконечник и несколько дюймов обугленного древка лежали шагах в трех от него. Маленький огонек плясал на длинной бахроме. Корона Мечей валялась сразу за ним.

И тут он почувствовал, что вокруг направляют саидин. Кожу защипало, она покрылась мурашками, – значит, и саидар тоже! Усадьба. Семираг! Ранд попробовал оттолкнуться от земли и подняться, но со стоном рухнул вниз. Он медленно поднес к глазам левую кисть, в которой словно сосредоточилась вся боль мира, силясь ее разглядеть. Разглядеть то место, где должна быть его кисть. Там остался лишь искалеченный, обугленный обрубок. Он торчал из манжеты, от обгоревшей кожи поднимались струйки дыма. Но вокруг продолжали направлять Силу. Его люди сражаются за свои жизни. Они могут погибнуть. Мин! Он собрал все силы, старясь подняться, и снова упал.

Словно услышав его мысленный призыв, над ним склонилась Мин. Она прикрывает его своим телом, понял Ранд. Узы готовы были лопнуть от сострадания и боли. Не физической боли. Он бы сразу понял, если бы ей нанесли хоть самую незначительную рану. Эта боль была за него.

– Лежи тихо, – проговорила она. – Ты… Ты ранен.

– Знаю, – прохрипел он. Он снова потянулся к саидин и, как ни странно, Льюс Тэрин не стал этому препятствовать. Сила хлынула в него. Оттолкнувшись одной рукой, Ранд поднялся на ноги. И тут же принялся готовить несколько крайне неприятных плетений. Не боясь испачкать наряд, Мин подхватила его под здоровую руку, помогая устоять. Но бой уже подошел к концу.

Семираг стояла неестественно прямо, руки вытянуты вдоль тела, а юбки прижаты к ногам, – совершенно очевидно, ее завернули в потоки Воздуха. Из плеча у нее торчал один из ножей Мин. Вокруг пленницы наверняка поддерживают щит, однако ее смуглое красивое лицо дышало высокомерием. Ей уже доводилось провести некоторое время в плену во времена Войны Тени. Она бежала, наведя такой ужас на своих тюремщиков, что те сами устроили ей побег.

Раны других участников баталии оказались куда серьезнее. Маленькая загорелая сул’дам и высокая дамани с пепельными волосами, – между ними поблескивала цепочка ай’дам, – лежали на земле, глядя на солнце уже остекленевшими глазами. Еще одна пара стояла на коленях, прижавшись друг к другу, кровь вымочила их волосы и струилась на лицо. Остальные вытянулись точно так же, как Семираг. Над тремя дамани Ранд разглядел щиты. Все женщины казались будто парализованными. Одна из сул’дам, стройная, темноволосая девушка, тихонько всхлипывала. У Наришмы тоже виднелись следы крови, а его камзол местами пострадал от огня. Сандомеру тоже не повезло – прорвав шелк рукава, из руки торчала окровавленная белая кость. Оказавшись рядом, Найнив резким движением вправила кость на место. Скривившись от боли, Аша’ман негромко застонал. Айз Седай положила руки на перелом, и через пару мгновений мужчина уже сгибал руку, шевелил пальцами и бормотал слова благодарности. Логайн оказался цел, так же, как Найнив с Кадсуане. Последняя внимательно разглядывала Семираг. Так, наверное, выглядит Коричневая сестра, рассматривающая невиданное животное.

И тут повсюду стали открываться врата, и из них ринулись всадники – Аша’маны и Айз Седай со своими Стражами, за ними Девы с лицами, закрытыми вуалями, и Башир во главе своих конников. Объединившись, Аша’ман и Айз Седай могли создать Путевые врата куда больше, чем Ранд в одиночку. Значит, кто-то подал сигнал – красную вспышку в небе. Каждый Аша’ман уже удерживал саидин, и Ранд логично предположил, что и все Айз Седай удерживают саидар. Отряд Дев рассыпался по территории и исчез за деревьями.

– Аган, Хамад, обыщите дом! – распорядился Башир. – Мэтоун, строй копейщиков! Они ударят по нам при первой же возможности.

Двое солдат тут же воткнули в землю копья, спешились и, обнажив мечи, бросились внутрь особняка. Остальные начали выстраиваться в две шеренги.

Аяко поспешно спрыгнула с лошади и бросилась к Сандомеру, не думая о том, что ее юбки волочатся по грязи. Мериса подъехала к Наришме и, не сказав ни слова, обхватила его голову руками. Юноша дернулся, спина выгнулась дугой, его голова едва не вырвалась у сестры из ладоней, – она Исцеляла его. У нее не очень выходило Исцеление по методу Найнив.

Не обращая внимания на суматоху, Найнив подобрала юбки перепачканными кровью руками и подбежала к Ранду.

– О, Ранд, – воскликнула она, увидев его руку. – Мне так жаль. Я… Я сделаю, что смогу, но не в моих силах вернуть все, как было. – Ее глаза светились состраданием.

Ранд молча потянул ей левую руку. Запястье буквально пульсировала от мучительной боли. Как ни странно, он все еще чувствовал свою кисть. Ему казалось, он может сжать в кулак пальцы, которых больше у него нет. По коже пробежали мурашки, – Найнив зачерпнула побольше саидар. Манжета перестала дымиться, и женщина обхватила его руку повыше запястья. Там начало покалывать, и боль исчезла. Обугленная кожа медленно сменялась новой, пока не закрыла небольшой бугор, который некогда был основанием кисти. Такое ощущение, что наблюдаешь за чудом. Ало-золотой чешуйчатый дракон также вернулся на свое место, утратив небольшой кусочек гривы. Ранд по-прежнему ощущал руку целой.

– Мне так жаль, – печально повторила Найнив. – Позволь, я проверю, есть ли у тебя еще какие-нибудь повреждения. – Это была просьба, но, конечно же, никто не стал ждать его согласия. Она обхватила его голову руками, и на Ранда накатила волна холода. – С твоими глазами что-то не так, – объявила она, нахмурившись. – Я боюсь Исцелять это, пока не смогу точно определить, что это такое. Малейшая ошибка – и ты можешь ослепнуть. Ты хорошо видишь? Сколько пальцев я показываю?

– Два. Я прекрасно вижу, – соврал он. Черные пятна пропали, но эффект аквариума остался. Ранду хотелось прищуриться от солнечного света, который стал теперь казаться чересчур ярким. Старые раны в боку болезненно пульсировали.

Башир слез со своего приземистого гнедого и хмуро воззрился на культю, оставшуюся от левой руки Ранда. Он расстегнул шлем, снял его и зажал под локтем.

– Ну, по крайней мере, ты жив, – хрипло произнес он. – Я видал раны и пострашнее этой.

– Я тоже, – откликнулся Ранд. – Правда, мне придется заново учиться владеть мечом. – Башир кивнул. Для исполнения большинства стоек требуются обе руки. Ранд наклонился подобрать корону Иллиана, и Мин поспешно отпустила его руку и, подняв венец, вручила ему. Ранд напялил корону на голову. – Мне придется привыкать ко всему заново.

– Ты в состоянии шока, – медленно проговорила Найнив. – Тебя только что ужасно изувечили, Ранд. Тебе лучше полежать. Лорд Даврам, прикажите кому-нибудь принести седло, чтобы положить его ноги повыше.

– Нет у него никакого шока, – скорбно сказала Мин. Узы гудели от печали. Она снова подхватила его под руку, словно чтобы не дать упасть. – Он потерял кисть, и с этим ничего не поделаешь. Поэтому он взял – и выбросил это из головы.

– Шерстеголовый болван, – пробормотала Найнив. Ее рука, испачканная кровью Сандомера, потянулась к косе, перекинутой через плечо, однако женщина сдержалась и не стала ее дергать. – Тебя изувечили. Горевать сейчас естественно. Чувствовать шок тоже. Это нормально!

– У меня нет на это времени, – ответил ей Ранд. Печаль Мин вот-вот выльется за пределы уз. Свет, да все в порядке! Что же ее так печалит?

Найнив вполголоса продолжала бормотать что-то в духе «шерстеголовый» и «болван», и «упрямец», но тут осеклась:

– Раны у тебя в боку открылись! – почти прорычала она. – Ты, конечно, кровью не истекаешь, но кровотечение есть. Может, мне, наконец, удастся что-то с ними сделать.

Но сколько она ни пыталась, – а попыток было три, – ничего не изменилось. Ранд продолжал чувствовать, как по ребрам стекает теплая струйка крови. Раны все также ныли. Наконец, он мягко отстранил руку женщины.