Нрзи 2. Пентаграмма войны

Попробовали разделиться и, перебираясь по трубам, разойтись в разные углы ангара, но стая так же разделилась, и каждому досталось по два противника, а мне четыре. Все же у меня уровень куда выше, чем у девчонок.

Изначально я планировал кирками развалить потолок и выбраться на следующую палубу. В таком состоянии многие трассы полей натяжения отключены или обесточены, так что это вполне реально. Вот только девушки в очередной раз меня убили. У них не было кирок. Никаких. И как можно играть без них, если модуль проще всего получить, поработав шахтером?

Моя же кирка им слишком высока по уровню. Они просто не потянут ее. А дебафы мне не позволят пробить палубу в одно лицо. Голод убьет быстрее.

Что делать я не представлял. А голод не тетка. Я уже решился на самоубийственную атаку, когда в ухе зашипела рация. Сигнал шел с перебоями и помехами, да еще и на исковерканном испанском языке. Точнее каком-то его диалекте, которых в латинской Америке хватало. Но, во-первых, он шел на личной частоте, которую тут знал лишь Тао и Джинн, а во-вторых, я четко разбирал свое имя. Кто-то точно знал кого ищет.

Голос был незнакомым. Что это подстава от азиатов? Вряд ли. Они бы меня в живых не оставили, если бы тогда нашли после взрыва. Слабый сигнал говорит, что вызывающий далеко и не пользуется усилителями и ретрансляторами станции. Еще один нелегал? И откуда он знает мое имя и частоту?

Бросаться в бой резко расхотелось. Домой нужно принести как можно больше информации. Даже если это подстава. Шансы отмахаться от крыс ничтожны, потому ответив, я ничего не теряю. А этот некто все так же упорно вызывал меня.

Испанский и английский я учил, так что кое-что разобрать мог, даже несмотря на непонятный диалект. Пусть и через слово.

– Ты кто?
– Ответил я по-испански на очередной призыв.

В ответ полился сплошной поток слов, чередующаяся с помехами и скрипами. Я тоже не мог подключиться к местным ретрансляторам даже через маячок дрона-тактика.

– Спокойно. Говори коротко. Я плохо тебя слышу и понимаю еще хуже.
– Остановил этот поток.

– Я Диас. Ты где?

– Откуда ты знаешь мою частоту?

– Стражи дали. Тиран.

Вот как? Это что-то новенькое.

– И чего ты хочешь?

– Отдать долг! Пасто!

Вот тут все стало на свои места. Похоже, этому парню действительно можно доверять.

С первых же дней своего появления дрим вызвал переполох во всем мире. Но не все приняли эту революцию как благо. Да, это резко удлинило активную жизнь людей и открыло новые горизонты, но нашлись и противники. Дрим со своей полной анонимностью забирал у правительств большую часть власти над своим народом и приводил их под руку корпорации, совет директоров которой состоял из марионеток, а хозяев не знал никто. Хуже всех ко всему этому отнеслись мусульманские государства. Они и до этого были в постоянной оппозиции и активной войне против всего мира, постоянно порождая радикальные партии и агрессивные ячейки. Так что их религиозные деятели объявили бойкот новой технологии, что в большинстве случаев и во множестве мусульманских стран, были и без того недоступны. Лишь пара стран кое-как могла обеспечить доступ к дриму, остальные же объявили священную войну. К ним присоединились ненавистники вирта, вроде группы «сбрось оковы» или противники корпорации и антиглобалисты.

Все это вызвало сначала волну протестов, а потом и оттока жителей из этих стран. Самые благополучные из государств, поняв, чем это грозит, тут же ужесточили законы для эмиграции и депортировали нелегалов целыми сообществами. Войска на границах получили приказы стрелять на поражение. А пограничный контроль резко увеличил сой штат.

Так что большая часть желающих свалить из стран без вирта стала оседать в государствах второго мира. В третьем ловить нечего потому как оттуда и бежали. Но сами беженцы хоть и рвались в дрим, не перестали быть мусульманами, впитавшими все каноны своей религии. Селились они общинами и не удивительно, что вскоре начались националистические и религиозные трения между пришлыми и старожилами.

Ко всему прочему несколько экономических кризисов связанных с появлением вирта и мгновенной утрате множества рабочих мест добавил угля в топку страстей.

В крайних случаях это приводило к стычкам и волнениям, постепенно перерастающим в полноценную гражданскую войну. И вспыхивали эти очаги достаточно часто, пусть и охватывали не всю страну, а только локальные регионы или провинции.

С возникновением Корпуса именно Стражей стали отправлять в миротворческие миссии. Отсюда и большой боевой опыт почти у каждого из тех, кто прослужил в Корпусе больше двух лет.

И Стражи стали основным островком спокойствия. Как всегда они подошли к своим обязанностям с присущим им максимализмом, честью и отсутствием страха смерти. При этом они не занимали ни одну из сторон и защищали и карали всех в равной мере. За смерть своего не мстили, как это делали остальные отряды, но находили виновников почти всегда и почти всегда брали мертвым. Жизнь за жизнь. Это справедливо.

Потому уже спустя год многие поняли, что проще посидеть молча и тихо как мыши под веником, пока территорию контролируют Стражи, а не всякие толерантные и гуманные и продажные наемники. Дождаться ротации и уже тогда снова устраивать свои разборки.

Но часто нейтральное к боевым действиям население попадало под раздачу. Впрочем, так всегда бывает. Большинство людей просто хочет жить, есть, любить и растить детей и только не нашедшие своего места в жизни и решившие что во всех их бедах виноват кто-то другой и этого другого нужно наказать и отжать что-то ценное, потому как работать как бы лень.

Но и Стражи не дураки и всегда спасая гражданское население раздавали «долги». Не всем, а только тем, кто действительно был благодарен за помощь. Никаких санкций за невыполнение не следовало и ни разу не каралось за отказ в помощи. Но отказывали редко. Такие люди очень боялись разочаровать своих спасителей.

Нас обучали многим наукам на факультативных семинарах включая психологию и физиогномику. Потому кому попало раздавать такие долги не торопились. Взявший на себя долг человек вносился в списки Корпуса и числился как помощник и связанный Словом. Это так же обязывало самих Стражей помогать таким людям. Выбирали их с оглядкой и осторожностью, но всегда на добровольной основе. Потом не жалели сил, чтобы защитить и помочь им. Те же в свою очередь становились как информаторами Корпуса так и негласной поддержкой в любой точке мира.

Чем был обязан этот Диас и кому не имеет значение. В специальной сети они указывали свои данные и местонахождение. И каждый Страж мог попросить помощи. Видимо Тиран пронюхал, что я попал в переплет на станции латиносов и прошерстил сеть. Даже в сети Стражей нельзя рассказывать об игровых реалиях. Корпорация очень нехорошо смотрит на вынос инфы в реал. Но никто не запретит в сети кинуть призыв о помощи, на который откликнется нужный человек.

– Ты где?
– Прервал мои размышления Диас.