Ну разве она не милашка?
Шрифт:
— Нет, если не собираешься вставлять в нее откровенно эротические сцены.
Его большой палец нашел напряженную мышцу на шее и принялся разминать.
— Больше всего нам необходимо время, чтобы то, что есть между нами, спокойно развивалось естественным путем.
— Колин, тебе ведь нравятся только скромные женщины, верно?
— Ты мне тоже нравишься.
— Спокойно, сердце мое.
Она почувствовала, что он улыбается.
— Ты действительно необыкновенная женщина.
— А ведь я еще и не начала игру по-настоящему.
Ее оборона катастрофически слабела. Пора принимать
Она пошарила ногой в поисках затычки.
— Ты должен помнить, что с самого моего появления я не причинила тебе ничего, кроме неприятностей. И прости, если раню твои чувства, но я потеряла всякое желание связываться с явно неподходящими для меня мужчинами. И если уж на то пошло, с любыми мужчинами вообще.
— Вздор. Я именно тот, кто тебе нужен. Никто не может быть безопаснее меня.
Это большое тело каменщика, прижимавшееся к ней, совсем не казалось безопасным.
— Интересно, как ты до этого додумался?
— Мы прекрасно понимаем друг друга. Я язвителен и неприятен по натуре. Ты упряма и обожаешь манипулировать людьми.
— Благослови нас Бог.
Она нащупала кольцо на затычке и теперь пыталась поддеть его пальцем ноги.
— Совершенно верно. Мы не питаем никаких иллюзий относительно друг друга, следовательно, нет никакой опасности влипнуть в передрягу.
Затычка поддалась.
— Я была замужем трижды. Передряга — мое второе имя.
— И это исключительно твоя проблема. Ты выходила замуж. Может, выйдешь еще раз. Но со мной тебя ничего подобного не ждет. Я заранее устраняюсь от брачных уз.
Почему-то стало больно… не потому, что он не хотел жениться на ней — она больше никогда не пойдет по этой дорожке, — но от сознания того, что она неспособна на простые, нежные, ни к чему не обязывающие отношения, которые так легко завязывают другие женщины. На этот раз приходилось быть откровенной, но как это сделать, когда он близко?
Поэтому она, прежде чем заговорить, встала.
— Знаешь, все случившееся между нами, было единственным светлым пятном в моей жизни за последние несколько лет, но с какой точки зрения ни подходи, для меня это шаг назад. И огромный.
Рука, скользившая по ее ноге, замерла.
— Я не какой-то тип, которого ты сняла в баре, — заносчиво бросил он.
Она вышла из воды и завернулась в полотенце.
— Наверное, тебе трудно поверить, но я умею позаботиться о себе, и связь с тобой — не выход из положения.
— Не находишь, что уже немного поздно об этом говорить?
— Ты оказался соблазном, против которого я не смогла устоять.
Несмотря на комплимент, он казался мрачным как туча.
— И что хуже всего, я только сейчас сообразила, что мы испохабили чудесную дружбу.
— Глупости. Ничего мы не испохабили, — буркнул он, вставая. Вода лилась по бугрившимся мускулам его крепкого тела. — Вполне возможно быть и друзьями, и любовниками одновременно. Даже предпочтительно.
— Только не во вселенной Шугар Бет, — возразила предусмотрительно отходя как можно дальше. — По мне, так все или ничего, ваша светлость, и тот факт, что я стою здесь без трусиков всего четыре месяца спустя после смерти мужа, означает возвращение к прежним повадкам. — Ее голос дрогнул. — Что куда более угнетающе, чем ты способен
вообразить.— Но перед смертью он много месяцев лежал в коме. И судя по тому, что ты о нем рассказывала, вряд ли он хотел, чтобы ты весь остаток жизни провела в трауре.
— Ты не понял главного. Это вредно для меня.
— Неужели? А полчаса назад ничего другого тебе не нужно было.
Он отказывался понять, поэтому пришлось пустить в ход тяжелую артиллерию.
— У меня имеется весьма неприятная тенденция путать секс с иллюзией влюбленности.
Мгновенно промелькнувшая настороженность во взгляде дала понять, что ей наконец удалось привлечь его внимание.
— Шугар Бет, неужели ты искренне веришь…
— Что начинаю в тебя влюбляться? Почему нет? Вспомни о моей немалой практике. И если этого недостаточно, чтобы ты поскорее смазал пятки, лично у меня едва хватает времени, чтобы натянуть мои кроссовки и пуститься наутек. — Она глотнула воздуха, чтобы набраться сил для последней фразы: — Поэтому между нами все кончено.
— Черта с два! — шумно вознегодовал он. — Я не один из твоих мальчиков для развлечения, Шугар Бет. Со мной нельзя играть! Ты не можешь выкинуть меня, как ненужную тряпку, только потому, что впала в очередную истерику.
— Похоже, ты так и не пожелал меня услышать.
— Не волнуйся, услышал. Каждое слово. И все это чушь собачья. Ты слишком привыкла к тому, что мужчины стоят перед тобой на задних лапках. Ну так вот, от меня этого не дождешься.
— Уверена, что твой мозг заработает с минуты на минуту.
Он обвязал бедра изношенным полотенцем, испортив великолепный вид.
— И не стоит так драматизировать.
— Позволь мне выразиться яснее. За свою жизнь у меня было много весьма болезненных и малоприятных отношений с мужчинами, и больше меня в эту ловушку не заманишь. Никогда.
— Согласен. Никакой боли. Только удовольствие.
— Ты либо глух, либо глуп как пробка.
— Перестань упрямиться.
Она туже закуталась в полотенце и зашагала к спальне.
— Если угодно разыгрывать из себя идиота, ради Бога, но эту длинную дорогу к газовой камере придется пройти одному. Наш так называемый роман окончен.
Она уже открыла дверь, когда до нее донесся тихий, но решительный голос:
— Это, дорогая моя, ты так думаешь.
Глава 16
«Вы бесцеремонно играли моими чувствами, мадам. Мне следовало бы посмеяться над собой, глупцом, принявшим все за чистую монету. Впрочем, я должен был с самого начала понять, чего ждать от вашей семейки».
Райан подождал, пока помощница Уинни уйдет на ленч, прежде чем приблизиться к «Вчерашним сокровищам». Колокольчик над дверью жалобно тренькнул, когда он переступил порог. Уинни в одиночестве стояла у прилавка, рассаживая антикварных кукол в сплетенный из прутиков экипаж. Заслышав шаги, она подняла голову с заученно приветливой улыбкой на губах, но при виде мужа улыбка тут же исчезла. Это так взбесило Райана, что он проворно выставил в дверях табличку с надписью «Закрыто», запер замок и бросил на жену зловещий взгляд.