Нуждаюсь в тебе

Как всегда “мозг” группы выдал самую рациональную и трезвую идею. На то, то он и лидер! Отправив двух младших спать, а именно Чимина и Ви, старшие остались сидеть в комнате. Именно их заботило больше всего состояние макне, ведь, они считай вырастили того мальца, который пришел к ним в свои 15 лет. Вспомнив этот маленький факт из жизни, Намджун ухмыльнулся, да и остальные хёны тоже. Приятная тишина зависла в воздухе, в то время как в голове крутились тысячи мыслей, миллионы воспоминаний связанные с этим “ребенком”. Закрыв глаза рукой, РэпМон засмеялся, эту эмоцию было сложно описать. Радость от всей той нелепости, что произошла за последние три года, с их дебюта и одновременно нахлынувшая грусть от того, что эти лишь прошлое. Грусть от того, что происходит сейчас с их макне. Как бы почувствовав эмоцию Лидера, остальные трое тоже засмеялись сквозь грусть.

– Я не могу представить нашу группу без этого мальца, - наконец, качая головой и улыбаясь, сказал Шуга и тихо посмеялся.

– Это точно… Было так.. Так странно чувствовать себя, когда Чонгук переживал за нас, сильнее чем за себя. Как его расстраивало то, что у нас проблемы или что-то случилось. Мне даже казалось, что его это волновало больше чем нас самих. И… - Намджун замолчал, собираясь с мыслями, - и… То, что он никогда не рассказывал о наболевшем.

– Он пытался выглядеть сильным, боялся нагрузить… нас? Эх… Если бы Чонгуки сразу все рассказывал, то… может быть сейчас этого не произошло, - Джин покосился на осколки зеркала, некоторые из которых были в капельках крови.
– Думаю, стоит их убрать.

Кивнув в знак согласия, хёны не спеша стали собирать осколки зеркала, осторожно поднимая каждый кусочек и кидая их в мусорное ведро. Когда пол был чистым и безопасным для ходьбы, парни выпрямились, сами не зная, что сейчас натворили. И не знаю, что сейчас происходит в голове Золотого макне.

***

Вокруг Чонгука сгущалась темнота… Комната, которая в прошлый раз была окрашена яркими и жизнерадостными красками, погрузилась в кромешную тьму. Сжавшись в маленький “комочек”, макне пытался вглядываться в черное пространство. Но это оказалось слишком утомительно и он снова уснул… Уснул, погрузившись в другой жуткий сон.

Лабиринт из тысячи, а может и миллионов зеркал окружал Чонгука. Куда бы он не кинул свой взгляд, повсюду были эти чертовы зеркала. Видя повсюду себя, макне уже начинал ненавидеть свои же отражения. Крича от злости и гнева, Чон замахнулся кулаком и разбил зеркало. И так продолжалось бесконечно долго, пока не осталось одно, последнее. Оно было красивым, овальное и стояло на золотых “ножках”. Подойдя ближе к зеркалу, бантан увидел… Нет, не себя. Это был кто-то другой, или же он? Боясь подойти ближе, Чонгук лишь протянул руку к поверхности и попытался коснуться. Но тут же отдернул себя и отпрыгнул назад. Отражение в зеркале стало искажаться, постепенно меняясь на него.

– Это я?
– спрашивая у самого себя, Чон осмелился подойди максимально близко.

Отражение не повторяло за ним и будто жило своей жизнью. Тот Чонгук лишь улыбался и следил за его движениями глазами. Такая игра продолжалась довольно долго, до того момента, пока покой не нашел себе место в сердце Золотого макне. И резко отражение стало выбираться из зеркала, схватившись за края, вытягивая себя из Зазеркалья. Спустя несколько мгновений отражение полностью покинуло зеркало и тут сразу же по поверхности пошло множество трещинок не оставляя не единого целого места.

– Мы одно и то же… - сказал Чонгук, которому на вид было не больше 16 лет, и схватил макне за плечи, притягивая к себе.
– И я не позволю тебе стать другим!

Лицо подростка исказилось в жуткой и злобной гримасе. Пытаясь спасти себя, старший Чонгук отталкивает младшего и набрасывается на него. В ушах звенело, вернее он слышал песню. Песню той, которая сейчас звала его. Зажмурившись от боли и страха, взглянуть на себя еще раз, макне повалил на пол себя прошлого и сел сверху.

– Я не могу быть вечно таким, - прошипев ответил старший и вдавил в “пол” себя младшего.
– Прости Чон Чонгук, но пришло время… Время стать лучше!

От натиска отражение, как и зеркало, покрылось тысячами трещинок и разбилось на мельчайшие осколки. Тяжело дыша, парень схватился рукой за грудь и попытался отдышаться. Теперь песня слышалась гораздо четче и не долго думая, макне поплелся в ту сторону, откуда шел звук. По мере приближения, слова слышались лучше и Чонгук уже мог разобрать текст:

– Я шепчу своему отражению в зеркале “давай все отпустим”…* - отдавался женский голос кромешной тьме и зазывал к себе.
– Ты принимаешь меня как должное, но это ты, до сих пор, останься, останься, останься со мной…

Добравшись до места, откуда исходил звук, золотой макне стал оглядываться по сторонам. Никого нигде не было, он по прежнему оставался один. Лишь “Останься со мной” отдавалось в его голове и он, не долго думая, стал тихо подпевать неизвестной девушке, голос которой звучал в его сне. Тьма вокруг стала развеиваться, постепенно превращаясь в белую комнату. Он проснулся и вновь вернулся в свой первый сон. Но одиночество… Оно не покидало его даже здесь, в этом привычно белом месте.

– Ч-чонгук?
– услышал только макне, перед тем как проснуться.

***

Намджун, Хосок и Юнги не покладая рук работали над новой песней. Первые строчки складывались великолепно и внутреннее “я” подсказывало хёнам, что это будет одна из их лучших песен. Чонгук все еще спал, но договоренность не позволяла его будить. От чего Чимин и Тэхён недовольно сидели, сдерживаясь от соблазна поиздеваться над спящим парнем. Перешептываясь, оба придумывали коварные планы, как по-другому пошутить над Золотым макне. Но мысли были прерваны, когда в комнате появился сонный Чонгук удивленный тому, что никто из хёнов не разбудил его.

– Как спалось?
– неожиданно для младшего спросили хёны.

– Хорошо, - соврал Куки и налил себе в стакан воды, осушив его залпом.

Макне ничего не помнил… Ни снов про девушку, ни того, как разбил зеркало. Но хёны напомнили ему о ночных похождениях, объясняя почему ему так сильно болит рука и от чего она перебинтована. С трудом веря бантанам, Чонгук криво улыбался не веря тому, что слышит. Однако, их повествование помогло найти ему связь в том, что снилось. Кивая головой и стараясь отвести тему в другое русло, макне задал друго1 вопрос и хёны спокойно перешли на другую тему, толком и не осознав этого.

***

Всю неделю, после того случая с зеркалом, Чонгук больше не входил в ступор и стал “прежним”. Вновь веселый шутник и озорной проказник, вечный ребенок. Даже злые сны покинули его и ничем не отличались от тех, что снятся обычным людям. Память будто сама очистилась, стерев те две недели, полные небольших странностей. У Лалисы Монобан происходило тоже самое. Она забыла обо всем том что ей снилось, полностью отдав себя тренировкам и времяпрепровождению с онни. Жизнь налаживалась… До одного момента… До маленького скромного момента, когда эти двое вновь встретились…