Нянь

Всё бесит, чёрт!

Сажусь в машину, завожу мотор и выжимаю педаль газа. Качу на скорости по дороге, чтобы немного успокоиться. Торможу возле своего дома. Ничерта не помогло. Вообще не успокоился.

Через телефон захожу на почту и проверяю присланные из клиники результаты. Мне их тоже должны были отправить.

Да. Всё то же самое. Я не отец Ника.

Дерьмо! Брехня!

Что-то здесь не так...

Потираю пальцами подбородок, после чего решаю набрать знакомому. Он первоклассный следак. Таких поискать ещё.

– Дэн, не отвлекаю?

– Нет. Говори.

– Кое-что проверить надо. Поможешь? В долгу не останусь.

– Чем смогу, помогу. Рассказывай, что у тебя.

– Это касается теста ДНК. Надо узнать, возможно ли его подделать и проверить деятельность одной клиники.

Друг хмыкает в трубку.

– Сам знаешь – подделать можно всё. Говори название клиники. Сутки-двое и всё узнаю.

– Отлично.

Называю клинику, где мы сдавали биоматериал для теста и вкратце объясняю ситуацию Дэну. Тот присвистывает, но лишних вопросов не задаёт. Исключительно по существу. Следак всё-таки. Умеет держать эмоции при себе.

Попрощавшись с другом, захожу в банковское приложение и смотрю на сумму, что перевёл мне отец Тео за работу.

Нажимаю пару кнопок и перевожу деньги обратно.

Тео с Ником не моя работа. И будет честнее, если эти деньги я брать не стану.

27 глава

Теона

Жуткая ночь.

Я уже забыла, когда столько рыдала. В итоге, лицо всё в отёках и красное. Кошмар.

Так нормально и не поспала. Да и как уснуть, когда на душе тяжесть?

Мало того, что Илья встречается с другой, так ещё и Никита не его сын. А это значит, что мне и дальше придётся терпеть преследования Рената.

Бывший муж вчера, разумеется, звонил. Спрашивал, что там с результатами теста, пришли ли они. Ублюдок. Ненавижу.

Ещё и Бриг приезжал.

Я просто не смогла к нему выйти, не смогла ответить, да и зачем?

Какой теперь смысл? Обсуждать его ложь? Слушать оправдания?

К чёрту мужиков и их оправдания. Не собираюсь ничего слушать и верить в небылицы!

Достаточно того, что я отправила Илье результаты теста и попросила больше нас не беспокоить. Надеюсь, он и не станет.

После единственного с моей стороны сообщения, телефон я выключила и до сих пор не включала. Не хочу разговаривать ни с ним, ни с Ренатом. Никого не хочу видеть.

Кое-как заставляю себя принять душ и приготовить завтрак, пока Ник не проснулся. Аппетита нет, но если я не буду есть, то сил заниматься ребёнком и работать не будет.

Нельзя расклеиваться и раскисать. Мужики и их поганые поступки того не стоят.

Отец вчера сильно за меня испугался. Я, конечно, не стала ему объяснять, что именно случилось. Просто попросила выпроводить Брига и сообщить ему, что он больше на нас не работает.

Папа допытывался, но потом оставил эту тему. Видимо, не хотел сильней меня тревожить, когда я и без того ходила с зарёванными лицом.

Завтрак с первого раза у меня не получается. Яйца подгорают, каша тоже. Ну естественно. Я же в своих мыслях и даже за едой проследить нормально не могу.

Так, Тео, соберись! Ты уже через это проходила! Не истязай себя и не зацикливайся!

Выбрасываю испорченную еду в мусорку и снова приступаю к готовке.

Ну как он мог? Как?! Всё же было так хорошо... Так хорошо...

Чувствую себя раздавленной. Это так мерзко и подло. Почему мужчины такие гады?

Кое-как со второго раза завтрак удаётся приготовить более-менее сносно.

Радио-няня, лежащая на столе, включается, я слышу плачь Никиты. Поднимаюсь наверх и достаю сына из кроватки.

– Ма...

– Да, малыш. Доброе утро, – целую в нежную щёчку и шмыгаю носом.

Не получилась семья... Снова.

Только ты моя семья, Ник. Ты мой единственный мужчина, наверное, на всю жизнь.

Умыв и переодев ребёнка, спускаюсь на кухню, чтобы покормить. За столом уже сидит папа и с хмурым видом оглядывает меня и Ника.

Взгляд отца застывает на моём лице.

– Ты вообще спала? Видела, какие у тебя синяки под глазами? Господи, Тео, нельзя себя так мучить!

– Пап, пожалуйста, не начинай...

– Не начинай?! Ты мой ребёнок, в конце концов! Я имею право за тебя беспокоиться! – грохочет на всю кухню и бьёт кулаком по столу так, что звенят тарелки.

Ник тут же вздрагивает и с широкими глазами таращится на деда. Губки малыша начинают дрожать. Он вот-вот заплачет.

– Тихо, малыш. Дедуля не кричит. Всё в порядке. Не бойся.

Увидев реакцию Никиты, папа тяжело вздыхает и понижает тон.

– Прости... Просто я не хочу повторения того, что было, когда Ренат тебе изменил.

– Я всё понимаю, пап.

– Да ничего ты не понимаешь. Ничего вообще, Теона, – качает он головой. – Расскажи мне, что между тобой и Бригом произошло. Сегодня ты остыла и, может, поделишься?

– Нет. Не хочу. Это... личное, – сажаю малыша в кресло для кормления, после чего иду к плите, накладываю кашу и грею молоко.

Перед отцом ставлю сковородку с яичницей на стол.

– Кофе будешь?

– Тео, не переводи тему! Я тебе не чужой человек!

– Пап, ты пойми, – сглатываю и всё же плескаю отцу кофе из кофейника, хоть он так и не попросил. – Я взрослая. Я сама должна разобраться.

– Трудно держать всё в себе.

– Ничего. Мне не привыкать к трудностям, – пожимаю плечами и иду кормить Ника.

Пусть лучше папа ни о чём не знает. Ни о вранье Ильи, ни о тесте ДНК. Пусть всё остаётся как было. Живём дальше. Вот и всё.

*****

После завтрака я начинаю работать. Тяжело сосредоточиться, конечно, но хоть немного удаётся переключиться. Отец уезжает по работе, так что мы с Никитой остаёмся вдвоём.

Мне снова нужна няня.

Чёрт!

О чём бы я ни думала, все мысли возвращаются к Илье. Он был нашим персональным нянем. И телохранителем. Два в одном.

А ещё я влюбилась в него. Вот так быстро и бездумно.