Няня поневоле

Рука Скотта пробралась под ее пиджак, вытащила блузку… прикоснулась к ее разгоряченной коже…

Раз… и очки слетели с Саманты, со звоном грохнувшись на пол. И звук этот, эхом отдавшийся у девушки в ушах, заставил ее прийти в себя.

Оттолкнув Скотта, она попятилась назад, пока не уперлась в раковину.

– Что это вы делаете, мистер Броуди? – прерывистым от еще не утихнувшего волнения голосом спросила Саманта.

– Сам не знаю. – Скотт провел рукой по лбу, непонимающе оглядел стоявшую перед ним женщину. – Простите…

Саманта вздохнула, попыталась дышать ровнее, чтобы умерить свое учащенное сердцебиение…

– Мы не должны, – проговорила она, отворачиваясь к раковине, открывая холодную воду и умывая лицо.

– Думаете, я этого не знаю? – горько поинтересовался Скотт.

Он подошел к ней, развернул ее к себе.

– Что вы за человек, Саманта? – спросил, вглядываясь в ее глаза.

Девушка растерялась.

Она столько времени старалась выглядеть в его присутствии не слишком привлекательной… Но это абсолютно не помогло.

– Вы делаете мне больно, – тихо пробормотала она и сразу почувствовала, как его руки разжались, предоставляя ей свободу.

– Да, извините…

Они стояли и молчали, не в силах отвести глаза друг от друга.

И именно в этот момент Саманта отчетливо поняла: что бы она ни делала со своими чувствами, как бы ни загоняла их в самые дальние уголки подсознания, это не поможет. Потому что она любила Скотта Броуди, любила с той самой минуты, как увидела его в ночном клубе. Любила со всеми его достоинствами и недостатками. Любила просто потому, что любила. И ничего не могла с этим поделать…

Скотт наклонился, поднял очки, мельком взглянул на стекла, но Саманта резко выхватила из его рук очки и нацепила их на нос.

Сердито посмотрела на Броуди.

– Зачем вы их носите, мисс Уитт? – с интересом разглядывая ее, полюбопытствовал Скотт.

– У меня… глаза устают, если я хожу без очков, – ляпнула Саманта первое, что пришло на ум, и слишком поздно поняла, какую глупость сморозила, опасливо поднимая на Броуди свои ярко-голубые глаза, окаймленные длинными темными ресницами. Теперь, когда на ней были очки, Саманта чувствовала себя более защищенной.

– Вот как? – удивленно присвистнул Скотт. – Ни за что бы не подумал. И как? Помогает?

Девушка почувствовала, как румянец заливает ей щеки.

– Если бы не помогало, я бы не носила, – пробурчала она.

Скотт окинул ее насмешливым взглядом и… отошел.

Почувствовав свободу, Саманта едва заметно облегченно вздохнула. Путь к отступлению был открыт. Но почему-то она медлила, не спешила уходить с кухни…

Подойдя к окну, Броуди обернулся к девушке.

– Я рад, что вы нашли с моим сыном общий язык, – заметил он после непродолжительного молчания уже спокойным, почти равнодушным, голосом.

– Я тоже, – тихо пробормотала она в ответ.

Как странно…

Еще несколько мгновений назад Скотт был совсем другим. Что же произошло? Почему в ее груди все еще плещется не улегшееся волнение, а он уже выглядит довольно спокойным?

Как можно так быстро взять себя в руки, если она до сих пор не может утихомирить разбушевавшиеся эмоции?

И вообще, как она могла позволить, чтобы это случилось между ними? Ведь она тысячу раз давала себе зарок не позволять эмоциям брать верх. И что в итоге? Попранное самолюбие и взбудораженные чувства?

Увы. Но это так…

– Разрешите, я пойду, – тихо попросила Саманта.

– Да, конечно, – кивнул Скотт. – Не смею вас задерживать…

Саманта поспешно удалилась. Она явственно ощущала, что он смотрит ей вслед, и силой воли сдерживала себя, чтобы идти с достоинством, а не удирать, как последняя трусиха.

Трусиха.

Она и есть трусиха. Потому что всего боится: того, что влюбится в Скотта (поздно, уже влюбилась!), того, что привяжется к Алану (поздно, уже привязалась!), того, что будет мечтать о том, как все было бы, если бы они жили все вместе, но на других условиях (поздно, уже мечтала!). И все это заставляло Саманту осознать, что она не справилась с поставленной для себя задачей, а ее страх был вполне обоснован, ведь в итоге он победил…

Девушка поднялась к себе и упала на кровать.

Слезы полились из ее глаз.

Почему она никогда не думала о том, что захочет иметь семью, детей? Возможно, потому, что никогда не сталкивалась с теми людьми, с которыми действительно хотела быть вместе?

И вот она встретила Алана и Скотта, которые стали дороги ей. Но именно сейчас Саманта осознала, что, как бы она ни хотела этого, она не сможет ничего изменить…

Ведь она врала Скотту, врала Алану, и не могла строить на лжи дальнейшие взаимоотношения.

А что было бы, если бы она набралась мужества и призналась?

Вполне вероятно, ее сразу же выгнали бы из этого дома… навсегда…

И все же Саманта понимала, что когда-нибудь ей придется сказать правду, ведь когда-нибудь все тайное станет явным. Она знала об этом точно так же, как знала, что ее зовут Саманта Уитт…

Скотт в задумчивости стоял спиной к окну и все еще смотрел в уже пустой проем двери, в котором не так давно скрылась Саманта.

Он понимал, что давно должен был рассказать этой девушке о том, что знает, но не предполагал, как это сделать. Да и зачем?

В конце концов, она хорошо ладит с Аланом. И следовало признать, что это большое достижение, потому что за последние полгода у Алана сменилось с десяток нянь, которые просто не выдерживали взбалмошную натуру ребенка.

К сожалению, самому Скотту некогда было заниматься воспитанием сына: он готовился к предстоящему процессу, занимался делами фирмы, и у него просто не оставалось времени…

Поэтому ему требовался в доме такой человек, как Саманта Уитт.

Достав из нагрудного кармана пиджака небольшую фотографию, Броуди еще раз внимательно рассмотрел ее. На снимке были изображены две девушки в вечерних туалетах. Одна из них – черноволосая красавица, другая – обаятельная чувственная девушка с роскошными светло-русыми волосами, сногсшибательной фигурой, подчеркнутой облегающим платьем, и потрясающими голубыми глазами. Обе девушки, улыбаясь, смотрели в объектив.

Вздохнув, Скотт убрал фотографию обратно в карман.

Вот интересно, что заставляет женщину изменить свою внешность? Желание найти работу? Желание кого-то подставить? Или желание просто начать новую жизнь?

Как же он хотел докопаться до мотивации поступков одной из них. Как же хотел. Но не мог. Не сейчас…

С каждым днем ему становилось все труднее владеть собой. И все-таки он старался держать себя в руках. Хотя иногда у него не очень-то это получалось…

Вздохнув, Скотт вышел с кухни и выключил свет.