Нюрнберг: балканский и украинский геноцид. Славянский мир в огне экспансии

Однако вряд ли кто лучше умеет воевать чужими руками. В этом вопросе американцы очень хорошо умеют инспирировать партизанское движение, банды и «интеллектуальные майданы». Есть у американцев на этот счет даже боевые наставления.

Так вот, 14 мая 2014 года в Пентагоне принята новая версия полевого устава «Партизанское движение и борьба с ним». Идеологом подобного устава еще в антибольшевистской борьбе с участием подготовки нацистского «похода на Восток» был русский офицер-эмигрант. Американцы взяли его идею-учение для своих целей.

Ключевая мысль устава: там, где развязана партизанская война, страна должна сама подавлять у себя партизан, как говорится в уставе, «обеспечивать решение, удовлетворяющее политику США».

Интересно и другое – американцы четко выделили в теории фазы и ключевые точки партизанской войны: у каждого мятежа или восстания имеются контрольные точки и фазы развития конфликта. И, согласно этой теории, «мятеж» против киевской нацисткой хунты уже прошел стадию «быстрого поражения». То есть – та самая «точка возврата» пройдена, ибо восстание в Донбассе захватило широкие народные массы, и они обзавелись своей армией, а бойцы – оружием.

Вот и получается, что на июль у восставших уже есть все необходимые «ключевые элементы» для длительной войны с киевским режимом (понимай: с американскими кукловодами). В числе этих «элементов» одно из главных мест занимает базовая территория, которую ополченцы контролируют (по американской теории, на начальной стадии войны, длящейся до пяти лет, у партизан такой территории может и не быть).

Стремительно вырастают госструктуры, формируются военные силы, есть поддержка населения, имеется доступ к запасам вооружения и поставка его из-за внешней границы (границу ополченцы контролируют на значительной протяженности). И еще: имеется реальный постоянный приток добровольцев в ряды ополченцев (понимай: в армию).

Можно говорить, что это все «в начальной стадии» и вроде бы не приобрело состояния устойчивости. Но все это есть!

Справка. Партизанское движение под руководством Сидора Ковпака начиналось с двух десятков человек, а через год это уже была бригада, затем – армия. Она отвлекала немецкие соединения на уровне сил для фронтовых операций. И в дни Курской битвы партизаны Ковпака и других бригад полностью парализовали передвижение по железным и иным дорогам немецкой техники и сил к месту сражения. Откуда такой успех? Потому что народ помогал!

А пока этот партизанский устав американцев предрекает длительную вооруженную борьбу украинцев с русскими украинцами. Успех может быть и для хунты, и для восставших. Причем для последних, если «любые попытки жесткого подавления восстания при достаточно слабой и неумелой, плохо мотивированной армии и слабом правительстве» приведут к тому, что за каждого погибшего мирного жителя Донбасса, за каждого бойца встанет еще больше новых.

Разве не это произошло к концу июля 2014 года?! Как тут не вспомнить Отечественную войну с ее девизом: «Кровь за кровь! Смерть за смерть!». А крови пролилось… По последним данным ООН: 1128 убитых мирных жителей (на самом деле далеко за 2000) и беженцев в Россию – почти 800 000 тысяч.

И это все Западом еще не признается геноцидом?! Люди ожесточились, и те, кто еще вчера не хотел воевать, уже готовы рвать противника зубами. Выходит, что в Киеве, очевидно, с «партизанским уставом» американцев не знакомы? И выходит, что хунта поступает на Юго-Востоке так беспощадно, чтобы восстание только ширилось и крепло.

А ведь уроки Движения сопротивления в год войны с фашистами и в Европе, и тем более в том же Донбассе, напоминают, как воевать против антинародной власти. Не правда ли?

Есть ли лидеры во главе восставших? Есть, хотя, возможно, и не столь еще пока талантливые. Но американцы и это предусмотрели: лидеры постепенно выдвигаются сами. О растущей силе сопротивления говорят следующие факты: идет активная борьба ополченцев с авиацией – десять сбитых истребителей и столько же вертолетов, фоторазведчик. Причем потери летного состава – три десятка. Таковы итоги использования на Восточном фронте ПЗРК.

В середине июня перед Киевом стояла задачи идти по одному из трех путей: или начинать штурм городов (нельзя – небоеспособные экипажи танков, авиации и артиллерии погибнут на улицах городов или побегут, не выдержав диких потерь) (во-первых); или сносить города с десятками и сотнями тысяч населения (тоже нельзя – это совершенно открытый геноцид) (во-вторых); или договорится по-настоящему с Юго-Востоком, но Киев этого не хочет (и не может), ибо нацисты такого «поражения» не простят, и тогда новая борьба за власть (в-третьих).

По вопросу о талантливых лидерах в войсках ополченцев можно сказать следующее. Действительно, таких людей ополченцы из своих рядов выдвинули.

К середине июля Славянск находился в полной блокаде. Гибли мирные жители от обстрелов тяжелой артиллерией, установками «Град» и налетов авиации. Украинские войска имели приказ на уничтожение города с его домами, предприятиями и жителями. Геноцид своего народа фашистскими приемами расширялся.

Отступление частей 1-й бригады ополченцев Донбасса («стрелковцев») из Славянска, Краматорска и ряда других городов было неожиданным и для сторонников Новороссии, и для Киева. Естественно, возникли вопросы: правилен ли этот шаг? Не приведет ли он к поражению республик – ДНР и ЛНР? Или этот шаг – маневр к победе? А главное – что дальше будет с войной на Донбассе? Прорыв из Славянска был проведен почти без ошибок. Это стало ясно понимающим в военном деле: потери оказались минимальными – пострадала лишь бронегруппа прикрытия. И Киев празднует «победу» – организована «бурная радость победителей», демонстрируются якобы захваченные «арсеналы». Но…

Но, вероятно, действительно в городах были оставлены (а не брошены) запасы оружия, правда, в схронах, ибо уже началась диверсионно-партизанская война.

Что положительного в этом ночном прорыве? Ведь еще долго можно было в этих городах изматывать силы противника. Тем более что город имел оборонительные сооружения. Но жалко было мирных жителей, оставленных на поругание! С точки зрения стратегии этой войны, малые города, легко окружаемые противником, все равно пришлось бы оставить.

И все же стался вопрос: с какими потерями их оставляли? Кроме чисто военной необходимости? Отход, конечно, оставил моральный осадок у жителей, самих ополченцев и граждан России, которые всей душой были на стороне Донбасса со всеми его проблемами.

Была сохранена северо-западная группировка ополченцев – сильная, организованная, вооруженная и обстрелянная для дальнейшей борьбы. И именно в этом огромное достоинство операции «отход».

Этот отход группировки ополченцев породил для Киева проблемы: нужна передислокация войск, борьба с диверсантами, подрывавшими мосты и переезды. На севере карательные войска развить успех не могли, ибо ополченцы Луганска вооружились захваченной бронетехникой, артиллерией и даже танками. А установкой «Град» вместе с гаубицами ополченцы работали по целям противника регулярно.

Тем не менее наступление карательных войск замедлилось и затем остановилось – сил окружить Донецк с миллионным населением и Луганск с полумиллионным не было. Ведь нынешняя Украина не имела ни специально обученной, ни хорошо вооруженной, ни авиационной армии, а главное – карательная армия не обладала мотивировкой на войну против своих.

Справка. Что такое «украинская армия» – это много новобранцев и мало контрактников-профессионалов, это – национальная гвардия со смутным представлением о предложенной националистической западноукраинской идее, это – боевики «Правого сектора» (фактически озверевшие головорезы) и, наконец, наемники-добровольцы, для кого война – это профессия и смысл жизни – убивать…