Нюша и Вяча

Нюша вздрогнул от капель холодной воды упавших на разгорячённое тело. Вяча подкравшись, обрызгал друга, и, засмеявшись, улёгся рядом.

– Ты слышал группу «АББА»? – спросил он через некоторое время.

– Конечно. А что? – Нюша продолжал лежать с закрытыми глазами.

– Матери тут пластинку фирменную принесли. Приходи сегодня вечером к Наташке, послушаем.

– Я сегодня не могу. Мать просила съездить к бабушке, - Нюша врал. Просто на вечер у него были другие планы, но прямо сказать о них Вяче он не мог. Тот бы просто его не понял.

Дело в том, что Нюша кроме Вячи дружил и с другими парнями из своего класса. Те были простыми хулиганистыми ребятами, не читавшими правильные романы, а познающими жизнь исключительно на улице. Как Нюша мог быть своим и для интеллектуалов, и для хулиганов остаётся только догадываться. Ему было интересно и с начитанным индивидуалистом Вячей, плюс общая мечта о горных восхождениях, и с разболтанными уличными пацанами, воспитанными яркой и суровой жизнью улицы. Окончив школу, Нюша стал потихоньку покуривать, как не странно больше боясь быть уличённым Вячей, который как ярый спортсмен к курению относился очень отрицательно, чем собственной матерью. Но его уличные друзья все поголовно курили, и он не мог от них отставать. Друзья-хулиганы иногда выпивали, и Нюша тоже стал совать свои, тайком от матери скопленные, рубли, когда их компашка собиралась послать гонца в гастроном. Вот и вчера он и ещё двое парней договорились о встрече сегодня вечером, чтобы немного выпить и пойти в гости к однокласснице, которая на зависть всем имела отдельную от родителей жилплощадь. Геныч и Ролик, те парни с кем встречался Нюша, очень недолюбливали Вячу, тот отвечал им тем же. От того Нюша и не мог сказать правду, он просто не хотел терять ни кого из своих друзей. Он ещё не научился делать выбор, но жизнь со временем всё же заставит.

– Когда документы понесём? – Нюше надоело лежать, он сел и стал вспоминать, как когда-то в детстве отец учил его определять время по солнцу. Он начертил на песке круг, в его центр воткнул найденную спичку и чуть отклонил её к востоку. Тень от спички должна была по идеи указать примерное время. Если он всё правильно сделал, то уже было два часа дня.

– На следующей неделе. А чего? Не терпится за учебники засесть? – Вяча опёрся на локти и внимательно смотрел на Нюшины манипуляции.
– Ну, и сколько на твоих?

– Да, уж обедать пора, - усмехнулся Нюша, - надо бы точно узнать.

– Да чего узнавать, и так жрать хочется, - Вяча встал и сделал несколько энергичных наклонов.
– Пошли по домам, хватит на сегодня. У тебя уже неплохо гребок пошёл, только под водой резче надо руку проводить.

– Стараюсь, - Нюша встал и ногой затёр свои солнечные часы.

Парни собрали свои нехитрые пожитки, и, не одеваясь, пошли к понтонному мосту, соединяющему пляж – а он находился на острове, – с городским берегом. Перед самым мостом они остановились, вымыли от песка ноги и обулись. У Вячи были новые кроссовки – московский «адидас», мечта всех мальчишек 80-ых, а Нюша напялил своё чудовищное изделие Кимровской фабрики. Парни натянули выцветшие футболки, а вот джинсы одевать не стали – плавки ещё не успели высохнуть.

Пройдя по мосту, они поднялись по бетонной лестнице и оказались на набережной. Вернее сказать они оказались перед самым входом в пивной павильон, знакомый всем городским алкашикам как «на Марата», по улице носящей имя вождя Великой французской революции. Весь город знал что вечерами, не говоря уже о ночах, на улице Марата появляться неместным было очень рискованно. Дурная слава была и у всего этого района, и у пивнушки в частности. Нюша всегда внутренне подбирался, когда приходилось проходить мимо распахнутых с утра до глубокого вечера дверей этого увеселительного заведения.

 Вот и сейчас из задымлённого зала выползла компания еле державшихся на ногах мужиков в сопровождении одной местной «синеглазой» красавицы. Пьяная в хлам женщина сунула в рот смятую сигарету без фильтра и пыталась добиться от кавалеров, чтобы ей дали прикурить. Трое мужчин неопределённого возраста с поблекшими зоновскими наколками на пальцах и предплечьях лениво отмахивались от неё, посылая по знакомому адресу. И тут мутный взгляд тётки упал на проходивших мимо Нюшу и Вячу.

– Эй, кавалеры, угостите даму спичкой, - «синеглазка» улыбнулась щербатым ртом и схватила Нюшу за руку.

– Нет у нас, - Нюша брезгливо стряхнул её пятерню.

– Ну, дайте рубль тогда, - «дама» была настойчивой.

– Нет у нас ничего, - Нюша чувствовал, что его начинала бить нервная дрожь.

– А чего и поговорить со мной не хочешь? – вдруг визгливо заорала пьяная баба, стараясь опять схватить его за руку.

– Пошла на хер, сука! – рявкнул до этого молчавший Вяча и сильно толкнул женщину в обвисшую грудь. Та смешно шлёпнулась на задницу, и после секундного замешательства заверезжала ещё сильнее.

– Козлы, блядь! Женщину избивают! Люди, смотрите, что молодёжь вытворяет! Гондоны!

Её вопли услышала компания мужиков, и они, насколько могли, решительно направились в сторону парней.

– Вы чё, пацаны, творите, а?! – самый рослый и самый трезвый из пьянчуг сжал кулаки.

Гуляющая по набережной публика тут же шарахнулась в стороны от места предполагаемой драки. Мужчины делали вид, что их ничего не касается, что они в упор не замечают конфликта, а женщины тащили детей подальше, опасливо озираясь на участников ссоры. Всё как всегда.

На визг и ругань бабы, а та не прекращала орать, и, видя, что у неё появились защитники, свои вопли только усилила, из пивнушки стали выглядывать любопытствующие, а многие даже устремились поближе. Народ «на Марата» любил такие вот развлечения. Первая троица пьяниц почти вплотную подошла к Нюше и Вяче, мужики раззадоривали себя, выкрикивая в адрес парней оскорбления, но начать драку не решались. Было видно, что они ждали подкрепления из пивнушки, или того, что парни ударят первыми. Нюша и Вяча молча отступали по набережной в нужном им направлении. Драться они не хотели, не любили, да и не умели, если честно сказать. Хотя и физически развитые – постоянные занятия спортом давали о себе знать, – но привыкшие решать спорные вопросы мирно, с помощью своего подвешенного языка и светлой головы Нюша и Вяча старались избегать конфликтов. Были бы рядом с Нюшей в теперешней ситуации ребята из его другой компании, те с кем он сегодня вечером собирался выпить портвейна, возникшая проблема давно бы уже решалась силовым методом, драки с пьянчугами избежать бы не удалось. Просто ни кто из друзей-хулиганов даже бы и не задумался – бить или не бить. Конечно, бить!

Но сейчас ситуация становилась всё более угрожающей. Из пивной на подмогу своим «коллегам» подтянулись и другие завсегдатае шалмана. Баба, так и не вставшая с асфальта, начала протяжно выть, явно провоцируя мужиков на драку. Ещё бы пару минут и началась свалка. Но, когда Нюша краем глаза увидал, как Вяча поднимает сжатые кулаки, да и сам уже стал примеряться, кому он нанесёт первый – а скорее всего и последний – удар, агрессия мужиков как-то резко спала. Те, кто стоял первыми замолчали вовсе, и смотрели куда-то за спины уже приготовившимся к драке парням. Нюша обернулся и понял, что драки не будет.

По набережной в их сторону шёл милиционер в окружении парней с красными повязками на руках. Дружинники показывали милиционеру в сторону назревающего конфликта, и о чём-то оживлённо разговаривали. Пьянчуги сразу сникли, уж они-то хорошо знали, что те, кто ходит с повязками ДНД всегда не прочь приложиться по почкам и печени таких, как они, по поводу и без. Самый агрессивный из мужиков резко развернулся и пошёл к пивнушке, по пути он цыкнул на уже молчавшую «синеглазку», и крикнул своим друганам, что бы те подняли её. Набежавшие позднее «синяки» при виде патруля сразу же утихомирились, сбились в кучку, тут же закурили и сделали вид, что они совершенно тут не причём.