О детях и прочей нечисти
Шрифт:
– - По-моему, кто-то забыл, что вышел из подросткового возраста, -- озадаченно тяну я.
– - Мне кажется, я его чем-то обидел, -- делится соображениями Азамат.
– - Тебе сегодня весь день обиды мерещатся, -- говорю.
– - Я думаю, его расстроило то, что он увидел в будущем, -- хмуро предполагает Эцаган.
– - Пойдёмте, он там надолго, а потом захочет побыть один дома.
Мы расходимся: я с Алэком -- в жилую часть, а мужики -- в офисную, поработать остаток вечера.
В гостиной мама с Сашкой уже расположились за буками и вешают в блоги фотографии и дневные впечатления, потягивая чаёк. Я закрываюсь
В дверь робко скребутся, и Алэк так резво оборачивается на звук, что я уже жду, сейчас скажет "Войдите!" -- но приходится всё-таки самой.
Заходит Орива. При виде Алэка она широко улыбается и машет рукой. Он задумчиво пару раз сжимает-разжимает кулачок над головой.
– - Ой, он мне помахал, -- радуется Орива, присаживаясь на краешек кровати.
– - Ничего, что я вас отвлекаю?
– - Да ты не отвлекаешь, -- говорю.
– - Ты интересный объект для рассматривания. Ну-ка помаши ещё рукой...
– - Ого, да он за мной следит! Надо же, такой маленький... Он у вас прямо не по дням, а по часам растёт!
– - Кстати, -- вспоминаю я.
– - Всё собираюсь у кого-нибудь спросить. С какой скоростью у вас дети растут? Год-то в два раза длиннее, чем у нас. Вот, например, когда дети ходить учатся?
– - Примерно в годик, хотя все по-разному. У моей сестры старший до полутора ползал.
– - Погоди, до полутора муданжских лет?
– - Ну а каких же?
– - Эммм... А такого, чтобы, скажем, в девять месяцев вставали -- не видела?
– - Да я не то чтобы много детей видела, -- пожимает плечами Орива.
– - Но в девять, мне кажется, рановато. В пятнадцать -- двадцать пять больше похоже. А что, земные дети быстрее растут?
– - Пожалуй, да...
– - чешу в затылке.
– - Яна ничего по этому поводу не говорила?
– - Не знаю, она ворчит всё время, когда детей осматривает, особенно совсем маленьких, неразборчиво так ворчит, да и часто не по-муданжски, так что я не понимаю ничего. Но, может, вы и правы, она поначалу удивлялась, что дети старше, чем кажутся. Вообще, скорее бы уже вы снова к работе приступили. Вы и говорите понятнее и детей реже лечите, а Яна всё время.
– - Ну, естественно, она по ним специалист. А что тебе не нравится? Не любишь детей?
– - Не люблю родителей, -- морщится Орива.
– - Тётки все сумасшедшие после родов, как мои сестрицы. А мужики трясутся и под руки суются, думают, они лучше знают, как их детей лечить, потому что вгрохали в них дикие деньги. Ой, простите!
– - она быстро закрывает рот ладонью.
– - Я не про вас. Но знаете, бывают такие...
Я хохочу.
– - Да уж, могу себе представить. Я-то гормональные стабилизаторы пью, но если ты вдруг заметишь, что я рехнулась, обязательно предупреди остальных земных целителей!
Орива краснеет, но хихикает.
– - Ой, ладно, что-то я заболталась. Вообще-то пришла с вами посоветоваться.
– -
Советуйся, -- я пересаживаюсь на кровати поудобнее и подгребаю мелкого, чтобы Орива могла с ногами залезть. Она долго устраивается, складывает ноги и как-то мнётся. Странно, её обычно трудно смутить.– - Я вот слышала, -- осторожно начинает она, -- что земные женщины получают удовольствие от секса.
И замолкает. Я прыскаю.
– - Правильно слышала, небось от меня же или от Янки.
Она смущённо пожимает плечами. Потом снова собирается с силами и продолжает.
– - А это врождённое или можно как-то... ну...
– - Не знаю, -- говорю.
– - У нас считается, что если женщина не получает удовольствия, то либо у неё мужик идиот, либо надо лечиться. А почему с вами такая история -- это я не в курсе. Я же не учёный, а практик. Тут надо исследования проводить... А чего это тебя вдруг любопытство разобрало?
– - Да тут один парень мне всё предлагает... Деньги-то его мне не нужны, у меня теперь денег куча. Но он такой забавный, я всё думаю, может, правда дать ему, а потом думаю, да ну, только расстроюсь...
– - А ты вообще когда-нибудь пробовала?
– - Естественно, дома-то на островах только с этого и жила. Видите, насколько противно было -- аж в столицу приехала работать, только бы эти рожи похотливые не видеть!
– - Орива передёргивает плечами в отвращении.
– - Не понимаю, как это может быть приятно...
– - А ты пробовала с мужчиной, который тебе нравится?
– - Так мне до сих пор никто не нравился! Потому и пришла за советом, я кроме вас больше ни одной женщины не знаю, которая к мужу бы хорошо относилась.
– - Ещё одну такую женщину ты точно знаешь, это Гарнетка, -- говорю.
– - Ладно, подай-ка мне бук, он у тебя за спиной стоит. Ты как, на всеобщем чуток понимаешь?
– - Немножко нахваталась...
– - Сейчас я тебе накачаю энциклопедий... для начинающих, так сказать. Видео, с субтитрами. Кстати, Старейшины сейчас над словарём работают, со всеобщего на муданжский. Он пока не закончен, но у меня есть предварительный вариант, я тебе его скину, поможет разобраться. Только не давай никому, пускай дождутся официального.
Орива подползает поближе и следит за тем, как я складываю в корзину один фильм для молодожёнов за другим.
– - Я вам что-нибудь должна? Вы же покупаете...
– - Да ну, там гроши. Лучше просто расскажешь, что из этого выйдет.
Орива удаляется вся в предвкушении новых знаний, сжимая в кулаке флэшку в виде сердечка -- у Азамата в коллекции разные есть.
Муж мой приходит, как и обещал, не поздно. От него веет прохладным ночным воздухом.
– - Ты с улицы, что ли?
– - спрашиваю, потягивая носом.
– - Да, заходил к Алтонгирелу, проверить, как он.
– - И как?
– - Ничего, хандрит, но с ума не сходит. Эцагану позволил остаться, это хороший признак. Но на меня даже не смотрит, я уж не знаю, что и думать. И не признаётся ни в какую, в чём дело. Сказал только, что с тобой всё будет хорошо, и что этот загадочный второй ребёнок будет здоровый, и почему-то рассмеялся как-то нехорошо после этого.
Пожимаю плечами.
– - Душа Алтонгирела -- потёмки. Небось девочка будет, вот он и бесится.