«О?дин» вызывает ЦУП

Саша обернулся, смерил ледяным и колким взглядом:

– С чего бы это вдруг?

– Прежние пилоты не возвращались, как бы… – Айван постарался подобрать слово помягче и не смог, – риски имеются, тебе о них известно лучше меня. А эта девочка – все-таки твоя дочь.

Саша прищурился, будто его ударили, и без того холодный взгляд наполнился гневом.

– Это не имеет значение, если одно мое дитя станет проводником для другого. Ценность жизни сильно преувеличена, знаешь ли.

* * *

Горловой люк – круглый, будто распахнутый рот хищного червя и такой же зубастый – приближался так быстро, что я не успевала рассмотреть детали: крепления платформы, датчики движения и бортовые компенсаторы, ломкие линии силовых кабелей и искрящиеся первозданной чистотой системные люки. Все это слилось в одно перламутровое марево и завораживало.

– Какой же ты красивый!

Я не могла сдержать восторг.

Платформа мягко коснулась шлюзовой камеры, выпустила пластичный переходной рукав. Тот, подслеповато покачиваясь, повернулся к шлюзу, чтобы накрепко примагнититься. Оператор, руководивший стыковкой, определенно нервничал. Я ждала. Наблюдала, как пазы сомкнутся, щелкнут крепления. Тогда на диагностическом клапане загорелся зеленый огонек – можно переходить на борт.

Я выдохнула, вытерла о комбинезон вспотевшие ладони и коснулась сенсорного табло гермопереборки – та послушно распахнула лепестки, предлагая шагнуть в переходной рукав.

Запах подпаленной полыни ударил в нос – это работала система дезинфекции: разработчики позаботились о том, чтобы я не нарушила стерильность внутренних помещений «Одина».

Впереди золотилась линия гравитационного мешка, через который мне придется пройти, чтобы оказаться внутри корабля. Не страшная, но немного неприятная процедура, когда кажется, что падаешь в пустоту. Я ускорила шаг и прыгнула руками вперед – так меня учили на тренировках. Хорошая техника, удобная – те полтора метра, которые мне предстояло болтаться в невесомости я прокатилась кубарем, ударившись ногами о бортовой люк, зацепилась за него руками и остановила вращение. Вышло ловко – там, за стенками прозрачного аквариума, откуда за мной наблюдали, кажется, зааплодировали. Наверняка все, кроме Саши. Да и бог с ним – он мне никто, а после сегодняшнего эксперимента я смогу войти в число навигаторов-испытателей и выйти из-под его душной опеки.

«Один» – мой билет к свободе.

Закрепившись ногами за скобы, я ввела код доступа, дождалась, когда бортовые огни на горловом люке окрасятся зеленым, а створки распахнутся, пропуская меня в переходный модуль. Нырнула внутрь и активировала гравитационный компенсатор. Рухнула на пол, придавленная всей тяжестью гравитации.

– Черт.

Ладони неприятно саднило, от колена к бедру тянулась ноющая боль – я умудрилась оцарапаться о жесткое покрытие стыковочной зоны.

– У тебя все в порядке? – поинтересовался Айван из наушника.

Я встала, отряхнула колени. Судя по интонации, куратор не был встревожен, ему скорее было любопытно. Я усмехнулась:

Конец ознакомительного фрагмента.