О доцентах с любовью

– Подавятся. А вообще, пусть жрут, мне плевать.

– Плевать?! – Эдик начинает злиться. – Ты что, готов пожертвовать своей должностью и вообще работой ради этого парня? Ты понимаешь, что тебя потом ни в один вуз даже лаборантом не возьмут?

– Значит пойду куда-нибудь программистом работать. Там моя ориентация никого волновать не будет.

Эдик вздыхает, а потом тихо спрашивает:

– Что, у тебя всё так серьёзно?

– Да.

– Я так и подумал. Поэтому и рассказал тебе.

Я молчу. Я думаю о том, может ли эколог оказаться геем. Я не верю. Я очень хочу верить, но не верю. Это просто невозможно.

– Что думаешь делать теперь? – спрашивает Эдик.

– Я не знаю. Надо убедиться.

– И как ты хочешь «убедиться»?

– Не знаю. Не в лоб же его спрашивать: «Эколог, а ты случайно не голубой? По парням не прикалываешься?»

– Было бы забавно! – ржёт Эдик-зараза.

Я задумываюсь. Ну правда, как?

– Я за ним прослежу, – выдаю я гениальную идею.

– Чего? – Эдик смотрит на меня и не понимает. – Это как?

– Очень просто. Как в кино.

– В каком кино? – Брат явно офигевает от моей затеи.

– Да в любом. Везде кто-то за кем-то следит. И я прослежу.

– Ты дебил, Дэн? Как ты собрался за ним следить? Да и что ты хочешь увидеть? Ну идёт он с парнем, или с девчонкой, это же не значит, что они трахаются. А может он, как и ты, один и одинок на данном жизненном этапе?

– То, что трахаются, не значит. Но может он её или его за руку возьмёт, поцелует, посмотрит как-то особенно, или ещё чего-нибудь. Я сразу пойму.

– Удачи, Шерлок!

Эдик смотрит на меня как на больного и уходит.

Я бросаюсь к компьютеру, нахожу конкурсные документы эколога. Вот адрес! Распечатываю. Так. Не буду откладывать в долгий ящик. Сегодня же поеду. Скорее всего, Эдик прав, и я ничего не увижу, я просто потрачу время на эту дурацкую затею и ничего не выясню.

Потрачу время… Мне вдруг становится так грустно. Вечера, выходные… На что я их трачу? Я один. Я уже так давно один. Да, у меня есть друзья, и я общаюсь с братом, с его женой и с их детьми – двумя моими племянниками. Но я всё равно при этом один.

Я один с тех пор, как научился жить без Ярика. С тех пор, как смог наконец его забыть. Но, когда я перестал страдать от его измены, я начал страдать от одиночества. Да, мне уже не было больно, но мне стало одиноко. Тем не менее ни каких новых отношениях я не допускал, я боялся очередного предательства. Я боялся опять влюбиться. Я боялся, что опять придётся страдать. Страданиям я предпочёл одиночество. С тех пор я один и я одинок.

Когда я учил английский язык, нам объясняли разницу между «alone» и «single». «Single» – это когда у тебя нет партнёра, но ты об этом и не паришься, тебе и одному сейчас хорошо, ты понимаешь, что партнёр рано или поздно будет, а если не будет, то и не надо, ты и так довольная самодостаточная личность. А «alone» – это когда ты не просто один, а одинок, когда тебе реально плохо одному, когда ты страдаешь от этого одиночества.

Так вот, я уже очень давно «alone». Поэтому я с удовольствием потрачу свои бесконечные одинокие вечера и выходные на слежку за экологом. Даже если это не даст ровным счётом ничего, уверен – я не пожалею.

Убираю листок с адресом в карман и возвращаюсь к работе.

Глава 4

Денис

Второй вечер подряд сижу в машине около дома эколога. Двигатель заглушил, свет выключил. Два часа уже сижу. Чувствую себя идиотом. Блин, эколог, где тебя черти носят?

О, идёт. С пакетом. Из магазина, наверное. Он прям упал в моих глазах сейчас – какой же он после этого пакета эколог? Ну ладно, ладно, не упал. Он вообще в моих глазах упасть не может, даже если гадюку будет тащить вместо пакета.

А вот и гадюка. Точнее рыжая девица рядом с ним. Идут, смеются, обсуждают что-то, прям семейная идиллия. Зашли в подъезд. Что ж мне тоскливо то так стало? Ошибся, ты, Эдик. Девочки ему нравятся. Можно уезжать. Или нет? Посижу ещё, куда мне торопиться?

Через два часа вижу девицу эколога, выходящую из подъезда. Что-то быстро. Скоростной ты, эколог. А чего ночевать девочку не оставил? Выставил на ночь глядя. Чувствую внутри пустоту.

Всё, десять часов вечера, пора домой, завтра на работу, а ещё надо успеть придаться унынию по поводу разбитых надежд.

На следующий день сижу в своём кабинете мрачнее тучи. Вчера до часу ночи рассказывал бутылке коньяка какой я несчастный, и что жизнь вообще боль. Утром понял, что терапевтический эффект не наступил. На душе погано.

Заходит Эдик.

– Как слежка?

– Кверху каком.

– Что злой такой? Ничего не увидел?

– Увидел. Ошибся ты. Баба у него есть.

– Откуда такие выводы?

Рассказываю ему, что видел вчера. Эдик хмыкает:

– Ну и что? Может это подруга? Или вообще сестра! Ты же не видел, как они целовались?

– Не видел.

– И как за ручку держались не видел?

– Не видел.

– Ну вот, значит ничего не доказано. Улик недостаточно. Продолжайте работать, детектив!

А действительно, что это я сразу скис? Ведь правда, не ясно пока ничего! Не знаю почему, но мне становится легче. Спасибо, брат!

***

Слежу за экологом уже полторы недели. Сегодня суббота. В моей детективной деятельности вынужденный перерыв. Эколог уехал на все выходные с друзьями на какую-то экскурсию. Эдик вчера сообщил мне, что слышал, как он рассказывал в преподавательской парням о своих планах на выходные. Так что в ближайшие два дня я свободен и могу посвятить время уборке и другим домашним делам.

Ну а что? Полы сами себя не помоют, и еда сама не приготовится. К тому же последние полторы недели, включая прошлые выходные, я приходил домой только чтобы поспать. Днём я был на работе, а по вечерам и выходным дням сидел в машине во дворе у эколога. Так что сегодня уберусь, завтра схожу в магазин, приготовлю что-нибудь на неделю, а в понедельник снова в засаду.

За дни слежки я привык проводить время таким образом. И несмотря на то, что ничего не происходит, и я не продвинулся в своём расследовании ни на шаг, я чувствую, что рано или поздно что-то узнаю.

Начинаю убираться.

Я живу один в двухкомнатной квартире. После смерти родителей нам с братом осталась эта квартира и участок с домом, расположенный практически рядом с городом. Брат тогда только женился, и мы решили, что ему достаётся дом, а мне квартира. Он этот дом перестроил – сделал большим и удобным, и теперь живёт там со своей семьёй. Ну а я вот один.