О египетских мистериях

11. Итак, вот каков и вот каким образом возникает один вид боговдохновенности; другим же является многообразное прославленное и наиизвестнейшее боговдохновенное прорицание оракулов, относительно которого ты объявляешь вот что: одни пьют воду, например жрец Аполлона Кларийского в Колофоне, другие сидят подле пещер, например прорицательницы в Дельфах, третьи вдыхают водяные испарения, например пророчицы в Бранхидах⁹¹. Ты, безусловно, вспомнил именно об этих трех славных оракулах не потому, что они имеются только здесь,- ведь неупомянутых много больше, а потому, что эти превосходят все остальные, и, кроме того, ты даешь достаточное представление о способе действия того, ради чего было проведено исследование,- я говорю о восприятии посылаемого людям богами пророчества,- и именно поэтому тебе достаточно перечисленного. Итак, и мы скажем об этих трех оракулах, оставив без внимания многие другие.

Так вот, оракул в Колофоне дает ответы при помощи воды, с чем согласны все. Ибо в подземном помещении существует источник и прорицатель пьет из него. В некоторые определенные ночи, после того как сперва было совершено множество священнодействий, он, выпив воду, изрекает оракул, будучи уже не виден присутствующим зрителям. Итак, отсюда вполне очевидно, что та вода является пророческой. То же, каким образом она оказывается таковой, уже не мог бы, как гласит пословица, «всякий муж познать». Ведь считается, что ее пронизывает некий пророческий дух. Однако на самом деле это не так. Ибо божественное не получило распространения в причастном ему столь обособленно и отдельно-напротив, оно наполняет источник своей пророческой силой, приближаясь к нему извне и освещая его. Однако не все вдохновение, которое предоставляет вода, является делом этого самого бога – напротив, она только приводит в готовность и делает чистым наш собственный сияющий дух, благодаря которому мы и оказываемся способными воспринять бога. Другим же, причем более важным, чем это, сияющим свыше является присутствие самого бога; оно, конечно, не покидает никого из причастных ему вследствие соприкосновения подобия с самим собой. Бог прямо присутствует и непосредственно пользуется пророком как орудием, неподвластным самому себе и не сознающим ничего того, что говорит и на каком свете находится. Таким образом, последний, после того как дает оракул, с трудом приходит в себя. А прежде чем пить воду, как описано, он целый день и ночь постится и уединяется в неких недоступных толпе священных местах, начиная приобретать божественную одержимость. При помощи удаления и отстранения от человеческих дел он очищается для восприятия бога. Именно благодаря этим действиям

он и приемлет на чистый престол своей души сияющее вдохновение бога и предоставляет беспрепятственную одержимость и совершенное и не мешающее участие.

А пророчица в Дельфах или возвещает людям оракул благодаря тонкому огненному духу, поднимающемуся откуда-то из пещеры, или пророчествует, сидя на медном стуле с тремя ножками, который является священным сидением бога. В обоих случаях она тем самым предоставляет себя божественному духу и озаряется лучом божественного огня. И всякий раз, когда собранный воедино многообразный огонь, поднимающийся из пещеры, со всех сторон охватывает ее, она исполняется благодаря ему божественным сиянием; а когда она находится на троне бога, то приходит в соприкосновение с его неподвижной пророческой силой. Благодаря обоим этим действиям она целиком подпадает под власть бога. И вот именно тогда возле нее оказывается бог, сияя обособленно и будучи иным, и чем огонь, и чем дух, и чем собственный трон, и чем окружающая это место природная и кажущаяся священной обстановка.

Далее, и женщина, дающая оракулы в Бранхидах, или исполняется божественным сиянием, держа в руках жезл, изначально предоставленный неким богом, или предрекает будущее, сидя на оси, или восприемлет бога, смачивая ноги или край одежды в воде или вдыхая исходящий от воды пар. Во всех этих случаях она, приготовляя необходимое для встречи бога, получает его частицу извне.

Совершенно понятно и множество жертв, и установление всего священного обряда, и все то остальное, что совершается перед тем, как сообразно с богом дать оракул: и омовение пророчицы, и воздержание от пищи в течение целых трех дней, и пребывание ее в недоступных частях

храма, когда она уже находится во власти света и насыщается им в течение длительного времени. Ведь все это представляет собой приглашение бога, направленное на то, чтобы он приблизился и явил свое присутствие вовне, а удивительное воодушевление, предшествующее его приходу к обычному месту и пребыванию в самом духе, восходящем от источника, и являет некоего иного, старшего и не связанного с этим местом бога, причину и места, и самого источника, и мантики вообще.

12. Итак, прорицание оракулов на самом деле оказывается согласным со всеми предположениями, которые мы ранее высказали относительно мантики. Ведь описанная сила, будь она неотделимой от природы местностей и подчиненных ей тел или пребывая в движении, ограниченном некоторым замкнутым пространством, не могла бы знать наперед в равной мере о том, что происходит повсюду и всегда. Освобожденная же и покинувшая определенные местности и отмеренные числами времена – ведь она превыше и возникающего во времени и распределенного по местности, она в равной мере присутствует в существующем повсюду, постоянно сопутствует произрастающему во времени и собирает вместе истину всего вследствие своей обособленной и высшей сущности.

Если мы в самом деле сказали это правильно, то пророческая сила богов не содержится обособленно ни в каком месте, ни в каком отдельном человеческом теле и ни в какой душе, пребывающей в одном виде отдельного,- напротив, будучи обособленной, нерасторжимой и повсюду целой, она присутствует в том, что в состоянии быть ей сопричастным, освещает и наполняет все извне и простирается через все стихии, объемлет и землю, и воздух, и огонь, и воду и не оставляет лишенным себя ни одно

живое существо и ничто, подчиненное природе; и большому и малому она предоставляет от себя некую частицу предвидения. Итак, сама она, прежде всего полагая начало собственно обособленному от нее, в состоянии наполнить все в той мере, в какой каждое может быть ей сопричастно.

13. Далее, давай взглянем здесь на иной, личный, а не общественный вид прорицания, о котором ты говоришь вот что: «Некоторые, встав на изображения, как бы исполняются проницательности» ⁹². Впрочем, охватить его одним рассуждением нелегко, поскольку люди пользуются им неправильно. Однако обыкновенный его вид, который имеется в обиходе у большинства людей и связан с ложью и нестерпимым обманом, вообще не имеет никакого отношения к присутствию какого бы то ни было бога, а вызывает некое движение души, оставляющее богов в стороне, и получает некий их смутный и призрачный образ, который из-за недостатка силы имеет обыкновение иногда искажаться дурными демоническими духами. Напротив, тот образ, который действительно относится к богам, не только в остальном не смешан, чист и неизменно истинен, но и недоступен противостоящим ⁹³ духам и не встречает в их лице препятствия. Ведь, после того как Солнце осветило все, тьме по природе не положено выдерживать натиск сияния – напротив, она мгновенно становится полностью невидимой, совершенно уходит прочь и отстраняется; и точно так же, когда всецело блистает исполненная всех благ сила богов, не остается места для исходящего от дурных духов искажения, оно не может нигде проявиться и отсутствует, подобно тому как ничто, или принадлежащее к несущему, никак не может прийти в движение в то время, как присутствует лучшее, или же не в состоянии беспокоить его всякий раз, когда оно блистает.

Итак, для определения того, что же порождает такое различие одного и другого, я не буду использовать каких-либо иных признаков, кроме тех, которые были названы тобой. Ведь всякий раз, когда ты говоришь: «Встав на изображение», это, похоже, не означает ничего иного, помимо причины всех связанных с этим зол. Ибо есть кое-кто, кто пренебрег способной достигать цели практикой и в качестве совершающего заклинания и в качестве зрителя не принял во внимание ни порядок религиозного обряда, ни наиблагочестивейшее претерпевание трудов в течение длительного времени, отверг божественные законы, строгий порядок и остальные священнодействия и полагает, будто достаточно лишь постоять на изображении, причем совершив это однократно, и считает, будто в него входит некий дух. На самом же деле, что благодаря этому могло бы произойти хорошего или совершенного? А разве возможно, чтобы вечная и истинно божественная сущность в священных обрядах соприкасалась с сиюминутными предметами? Итак, вот почему подобные опрометчивые мужи во всем обманываются, и не стоит причислять их к пророчествующим.

14. Относительно другого рода мантики ты говоришь вот что: «Иные, сознавая самих себя в остальном, в том, что касается способности воображения, пророчествуют по вдохновению свыше, взяв себе в помощники: одни-темноту, другие-проглатывание чего-то, третьи-заговоры и снадобья; одни воспринимают видения на поверхности воды, другие-на стене, третьи-на открытом воздухе, четвертые – на Солнце или на каком-то ином небесном теле». На самом деле все то, о чем ты говоришь, будучи многообразным родом прорицания, связано с действием одной и той же силы, которую можно было бы

назвать привлечением света. Она каким-то образом освещает окружающее душу воздушное, сияющее вместилище божественным светом, именно благодаря которому божественные видения, приводимые в движение волением богов, подчиняют себе нашу способность к воображению. Ведь вся жизнь души и все заложенные в ней силы приводятся в движение богами так, как захочется самим владыкам.

И происходит это в двух случаях: или если боги присутствуют рядом с душой, или если они испускают из себя некий нисходящий к ней свет. В каждом из этих случаев как божественное присутствие, так и сияние существуют обособленно. Итак, внимание и разумение души сознают происходящее, поскольку с ними не соприкасается божественный свет. Способность же воображения обращается к богам, потому что пробуждается к фантазиям не сама по себе, а благодаря богам, в то время как человеческое общение совершенно исчезло.

Поскольку или противоположное восприимчиво к противоположному вследствие изменчивости и выхода за свои пределы, или родственное и свойственное-вследствие подобия, именно поэтому, пожалуй, берут иногда стремящиеся к свету в помощники тьму, а иногда рассматривают как способствующий сиянию свет Солнца или Луны или вообще воздушный блеск.

Иногда пользуются и всеми теми свойствами некоторых предметов, которые подобают богам в смысле устремленности к будущему, или заговорами, или снадобьями, причем приготовленными так, как это необходимо, чтобы способствовать восприятию богов, их присутствия и появления. Кроме того, иногда свет пропускают через воду, поскольку она, будучи прозрачной, предрасположена к его