О каретах и тыквах

Но всё хорошее однажды заканчивается. Сила светлого, тёплая и совсем не обжигающая, гуляла по моим жилам, постепенно растворяясь, и ясность мыслей начала возвращаться - вместе со способностью критически мыслить. Это я вовремя - светлый как раз посмотрел на меня очень серьёзными глазами и сообщил:

– Я должен отвести вас к своему наставнику.

Вот и приплыли.

– Вы обещали никому не сообщать!
– хотя, кто бы верил светлым обещаниям...

– Послушайте, - парень был серьёзен.
– Рана не закрывается окончательно, простым вливанием силы тут не обойдёшься. Это всё не шутки, понимаете? Вам нечего бояться, мой наставник - высший маг Ордена Священной Чаши, сторонник Императора. Он не станет предавать произошедшее огласке, просто поможет.

– Нет.

– Донни... не так. Миледи, верно? Вы ведь... наследница Древних? Я должен был понять сразу, как только увидел вашу кровь... Миледи, я ещё не получил квалификацию лекаря, имеющего право лечить магических тварей. Я просто не имею права...

– Мы - не твари!
– я это выкрикнула.

Наконец.

Сейчас мне стоило бы бояться того, что он раскрыл мою природу и может использовать это против Тёмной Империи, стоило строить планы и играть, но светлая сила ещё гуляла по моим жилам, и напряжение, в котором я жила всё это время, дало трещину, как трескается порой плотина.

"Мы - не твари!"

Мне хотелось это сказать. Всё время, все бесконечные два месяца, проведённые здесь, мне хотелось сказать это здесь всем и каждому, хватать их за грудки и трясти. Как? Как вы можете так обращаться с нами, пусть речь трижды идёт о политике и давней вражде? Мы - лично мы - ничего не сделали вам! Смотрите на нас, как на шлюх, хотя далеко не у всех девочек в группе хоть раз были отношения; смотрите, как на монстров, хотя мы не виноваты в том, какими родились; кто вы такие?!.. Кто вы такие, чтобы так о нас говорить?! То, что я вижу здесь, то, с чем я сталкиваюсь - лицемерие и жестокость. Это такой он, ваш Свет?! Это вы тут твари, не мы! Ненавижу, как же я ненавижу вас!

– Я не... Я не это имел в виду. "Лечение магических тварей" - это название дисциплины, - отозвался светлый тихо.
– Я не подумал, как оно прозвучит. Я не...

В этот момент я поняла пару вещей.

Во-первых, всё это я сказала вслух. Во-вторых, плечи дрожат и на губах солоно от слёз.

И, в-третьих - у меня проблемы.

Серьёзные.

Для изменённых потеря контроля над собой - ошибка очень, очень опасная. В моём же случае хуже не может быть, пожалуй, вообще ничего. Если я сорвусь... Нет. Не думать.

– Дайте мне минуту, - приказала я светлому, чувствуя, как дрожит голос.

Уже было не до приличий, потому я села в позицию Спокойствия, не особенно заботясь о том, насколько неправильным это может показаться светлому (не уверена, что их девушкам позволено подбирать юбки, перекрещивать ноги и ложиться всем телом вперёд, вытянув руки и соединив запястья и кончики пальцев). Мимолётом я отметила, что лекарские способности свои мальчишка здорово недооценивает: рана практически затянулась и перестала кровоточить.

Но это уже неважно.

Ничто в этом мире не важно. И не истинно.

Опустить веки, чтобы видеть перед собой только тьму и чувствовать свои энергетические каналы ясно, как маленькую вселенную. Вдох-выдох...

Как там учила леди Адри? Представить воду...

Сознание похоже на чистую воду, что собралась над вязкой, топкой трясиной - как это часто бывает на болотах. Там, в этом слое кристально-чистой воды, мечутся рыбы-мысли, сверкая на свету своими серебристыми спинками, вспыхивают и гаснут, как кометы; там таятся, как водоросли, переплетения каналов, по которым проносится информация; там лежат внизу, как ил, наши воспоминания, покрывая собой неверное, зыбкое, топкое дно...

Туда падают, как камни, слова и поступки окружающих, оставляя за собой порой расходящиеся раз за разом круги; иные бесцеремонные личности постоянно пытаются помыть там ноги или постирать грязное бельё; туда выливаются, как яд, чужие злоба, ненависть и зависть...

Но это всё не важно.

Что бы там ни было, мы должны делать всё, чтобы вода оставалась чистой.

Я позволила энергии течь вокруг меня, рядом и сквозь, подстраивая собственное дыхание и сердцебиение под окружающий ритм... я позволила себе быть частью мира и подчиняться его воле. На миг мне, правда, показалось, что внешние потоки, пропитанные светом, не позволят мне этого... но в следующее мгновение это чувство пропало, сменившись ровным, спокойным теплом.

В какой-то момент, прислушиваясь к собственному сердцебиению, я поняла, что у него есть эхо, и у дыхания тоже; что есть кто-то рядом, кто тоже подстраивает свои ритмы под ритм мира. И, как это обычно бывает в зале для медитаций, куда допущены только свои, я потянулась к соседу, чтобы объединить силы...

И он потянулся ответ.

*

В реальность мы со светлым вернулись одновременно; так же единовременно посмотрели друг на друга и сказали хором:

– Не знал, что тёмные владеют этой техникой!

– Не знала, что светлые владеют этой техникой!

Н-да, максимально неловко. Вообще-то разделённое единение с миром считается у нас интимной практикой. Даже не так... Поясню, чтобы было понятнее: для тёмных это куда более личное, чем постель. Во-первых, шагнуть на такую ступень владения энергией и телом могут далеко не все, и даже взрослым колдунам это зачастую не по силам; во-вторых, одновременно с кем-то открыть своё сердце перед миром - это та ступень откровенности, на которую мало кто из нас способен.

– Что же, - улыбнулся светлый.
– Это неожиданная ситуация, но у неё есть важный положительный аспект: в общем энергетическом потоке я вылечил вас, миледи. И не стану настаивать на походе к своему наставнику - хотя, по правде, лишним бы это не было. Мне не хватит сил убрать шрам, а ему бы было очень приятно познакомиться с вами. Это честь - встретить столь молодого Мастера Энергий третьей ступени.

– Это ничего, - я отмахнулась, намеренно проигнорировав фразу касаемо "приятно познакомиться" и "Мастера".
– Шрамы - это интересно и интригующе, за каждым шрамом есть какая-то история. Вот и мне будет теперь что рассказывать любовникам длинными-предлинными ночами, когда ни на что другое сил уже не останется...

Ох, как он на меня посмотрел! Вот кто меня за язык-то тянет с ним рядом, а? Знаю же, что нельзя у них шутить о таких вещах! И честно придерживалась этого правила - ровно до того, как парень влез на дерево.

Как-то он на меня дурно влияет. А ещё светлый...

К слову, не нравится мне выражение у него на лице. Он смотрит так, как будто пытается на что-то решиться. Неужели напасть хочет?

– Миледи, позвольте вопрос, - валяй, мне уже интересно!
– Возможно, он покажется неловким, но... почему вы не посещаете общие танцевальные уроки? Это из-за того, что у некоторых донов сложилось о тёмных девушках превратное впечатление?