О маленьких рыбаках и больших рыбах. Наш аквариум

— А вот возьмешь! А вот возьмешь! — белые волосики у него взъерошились, лицо красное, а на глазах слезы.

А Володя отмахивается от него лениво то удочкой, то корзинкой и повторяет с насмешкой:

— А вот и не возьму!

Подошли они к нам. Вася сейчас же к Шурке и жалуется ему, как судье какому:

— Он меня на Прорву брать не хочет. Скажи ему, чтобы взял! — И смотрит на Володю с яростью.

— Что ж ты его не хочешь брать? — говорит Шурка. — Ведь он нам не помешает и даже поможет.

— Так ведь я так! Он сердится больно, так я и подзадориваю. А хочет, так пусть едет. Мне все равно.

Вася сразу успокоился, но не утерпел, взглянул на брата и говорит:

— Дразнила несчастная! Только бы ему дразниться! Вот дам по морде!

II

Ехать нам предстояло более пяти верст и против течения. На веслах сделать этот путь нам было не под силу. Поэтому Шурка решил идти на бечеве — тащить лодку попеременно на длинной веревке. Бечеву за один конец привязали к уключине. Шурка на корму сел с правильным веслом, мы с Володей — на среднюю скамейку, а Андрейка с Васей потянули бечеву, и пошла лодка вдоль берега.

Скоро мы уже за селом были. Сменились. Андрейка с Васей в лодку сели, а мы с Володей потянули лодку. Тянуть оказалось не тяжело. Лодка давала себя знать только тогда, когда приходилось круто огибать мели или когда дна касалась, а в остальное время легко шла. Очень надоедали «задевы». Бечева наша низко была натянута над землей и беспрестанно цеплялась то за тычки на берегу, то за камни, то за кустики. Тогда Шурка кричал нам с лодки:

— Засорилось!

И нужно было бежать и освобождать бечеву от задевы.

Незаметно проехали мы уже полпути и нисколько не устали. Как вдруг впереди нас над высоким берегом показалась синяя туча с оторочкой из ярко-белых барашков и стала быстро-быстро расти. От тучи сначала потянуло прохладой, а потом задул ветер. Яркая молния вдруг прорезала ее от края до края, а потом и гром загремел. Стало ясно, что навстречу нам надвигается гроза.

Эх, думаю, не видать нам сегодня Прорвы! Если гроза и скоро пройдет, так ведь вымочит она нас до нитки и еда наша промокнет и одежда теплая, и придется нам домой возвращаться. А спастись от дождя негде — около воды песок, а на высоком берегу только мелкий лесок растет.

Размышляю так, а сам иду за Володей, тяну бечеву, а голову наклонил, чтобы ветер в лицо не дул и песком не слепил глаза.

А ветер все больше и больше. Заходили волны с белыми гребнями, и тянуть лодку все тяжелее и тяжелее. А туча уже полнеба облегла и солнышко закрыла собой, и уж не синяя она, а серая и страшная, и полосы дождя видны на дальнем ее крае.

Слышим мы с Володей — кричит нам Шурка что-то. Остановились. Видим, Шурка повертывает лодку носом к берегу и показывает нам знаками, чтобы мы бечевой ее подтягивали.

Ткнулась лодка в берег неподалеку от нас, Шурка и другие ребята вылезли из нее. А Шурка командует:

— А ну, берись все за лодку да тяни ее на берег дружнее! Ну, дружно! Раз, два! — и сам первый за уключину ухватился.

И я хоть и не понимаю, зачем это нужно, но тоже вместе с другими ребятами взялся за лодку.

Дернули мы за лодку, раз и два и хоть с трудом, но выволокли ее на прибрежный песок и оттащили от воды сажени на полторы. В это время налетел такой сильный порыв ветра, что чуть всех нас с ног не сбил и принес к нам первые крупные капли дождя.

Смотрю, у Шурки лицо опять стало таким же веселым и удалым, как и тогда, когда мы с ним в бурю переезжали через Сну.

— Ну, ребята, — говорит, — давай лодку опрокидывать!

Встали мы все с одного борта лодки, взялись за него дружно и разом поставили лодку на другой борт, затем опрокинули ее вверх дном. А потом приподняли подветренный борт и веслом подперли, и получился у нас навес.

Подсунули мы под него свои корзины, другие свои пожитки и сами забрались. И как раз вовремя — только успели спрятаться, как забарабанил над нами крупный дождь, видно было, как побежал он вниз по реке дальше к Людцу и весь горизонт закрыл. А мы прижались друг к другу в самой средине нашего навеса и сидим, и ни одна капелька не попадает на нас.

Вот как, думаю, надо от дождя спасаться, если он тебя в пути на лодке застанет! Но какой молодец Шурка — во всякой беде найдется.

Летние грозы недолги — мы и часу под лодкой не просидели, а ливень уже утих, и его сменил мелкий дождь. Стих и ветер. А скоро и солнышко засияло, и прямо перед нами через всю реку, словно сказочный мост, перекинулась радуга.

Видим, вдали идет буксирный пароход с караваном судов. Из-за дождя его раньше не было видно. Ребята стали между собой спорить, какой это пароход. Один говорит «Храбрый», другой — «Восток». Когда пароход поближе подошел, решили, что это «Восток» — только у него есть блестящий шар на мачте. А Шурка говорит:

— Вот дождемся его здесь, выедем и зачалимся. Он нас и довезет до Прорвы.

— Боязно! — говорит Володя. — «Восток» ходко ходит, хоть и с караваном. Заливать лодку, пожалуй, будет.

А Вася на него набросился:

— Трус ты, — говорит, — большой, а трус! А я так ничего не боюсь. Хоть один так выеду!

А я слушаю их и молчу, а самому и любопытно, и страшно немного — в таком деле я ни разу не участвовал.

Дождик совсем прошел. Вылезли мы из-под лодки, поставили ее опять на дно и на реку стащили. Положили в нее свое имущество и сами сели. Мы с Андрейкой — в весла, Вася на среднюю скамейку, а Володя в самом носу сел — так Шурка нас посадил, а сам он сел в корму с правильным веслом. Стоим у бережка и ждем.

Ждать недолго пришлось. «Восток» шел, действительно, ходко, и скоро Шурка велел нам выезжать.

Выехали мы на самый фарватер, — прямо на нас пароход идет, — и гребем легонько, только, чтобы нас течением не снесло. Пароход дал нам короткий свисток, дескать, убирайтесь с дороги. Мы чуть-чуть поотъехали в сторону, и вот уж пароход идет совсем рядом с нами. Полюбовались мы им — такой чистенький, пестро раскрашенный пароходик! Дождевая вода на нем еще не просохла, весь он так и блестит на солнце. С кормы матрос погрозил нам метлой, а мы над ним засмеялись, и Шурка нос показал ему.

За пароходом тянулись только две черные просмоленные, тяжело загруженные баржи, но такие громадные, каких я еще не видел. Ребята назвали их волжскими. Как только миновал нас пароход, Шурка велел нам сильнее грести, а сам правит лодкой так, чтобы она все ближе и ближе подходила к баржам. Мне показалось сначала, что это сами баржи притягивают нас к себе, как магнит.

Когда проходила мимо нас последняя баржа, мы уже так близко к ней были, что каждый гвоздь в ее обшивке был хорошо виден.