О, малышка!

Пока Джейк возился с пуговицами, в комнату пробралась такса, а следом за ней и Маделин, загипнотизированная ее хвостом. Он повернулся к ребенку:

– Пошли, Маделин.

Девочка проигнорировала его. Он направился в сторону двери.

– Будь умницей. Пошли со мной готовить маме обед.

Малышка подняла на него глаза, засмеялась и вновь занялась собакой. Не зная, как поступить, Джейк наклонился и взял ее на руки. Маделин принялась отчаянно вырываться, ее личико стало цвета перезрелого помидора.

– Поставьте ее на пол и позовите собаку, – предложила Энни.

– Что?

– Такса пойдет за вами охотнее.

Джейк тупо уставился на нее. Одно плечо у нее оголилось, а он знал, что под платьем у нее ничего нет.

– Мне нет дела до собаки. Я должен позаботиться о Маделин.

Энни терпеливо улыбнулась, как улыбаются выжившему из ума.

– Маделин будет кричать полчаса, если вы сделаете что-то помимо ее воли. Она очень упряма. Но если такса пойдет за вами, Маделин отправится за ней. И решит, что это ее идея.

– О! – Так просто, а он не сообразил. Джейк отпустил брыкающегося ребенка и пошел к двери. – Эй, Хот-Дог, пошли.

Собака с готовностью последовала за ним. И Маделин, конечно же, побежала следом.

Ему еще учиться и учиться, как справляться с ребенком. Надо отдать должное Энни, она умеет успокоить дочку. А вот с ним все наоборот.

Маделин плачет. Энни открыла глаза. В окно светило утреннее солнце. Часы стояли рядом с кроватью.

Девять часов. Бог мой, да она ни разу не вставала так поздно после рождения малышки! Ребенок обычно просыпался в шесть. Она, бедняжка, наверное, до смерти голодна. Похоже, что девочка уже пробралась на кухню.

Энни попыталась сесть, но тяжелый кулак боли опрокинул ее на подушку. Она все вспомнила. Аппендицит. Операция. Джейк.

При мысли о нем у Энни участился пульс. Она слышала, как лает собака. Плач Маделин постепенно затихал. Потом девочка радостно взвизгнула.

Откинувшись на подушку, Энни закрыла глаза. Джейк удивительно хорошо справляется с малышкой. И с ней тоже – призналась она себе. Он ухаживал за ней всю ночь. Хотя голова у нее была довольно тяжелой от обезболивающих таблеток, но Энни помнила, как Джейк сидел на краю кровати, подавал ей лекарства и воду. Он был без рубашки, в одних спортивных брюках. Сначала Энни подумала, что это ей снится. Он наклонился и помог ей сесть. От его прикосновения Энни окончательно проснулась. Его оголенные руки были твердыми и мускулистыми, грудь покрыта темными волосами, на подбородке – щетина, от него пахло мылом.

Энни, откинувшись на подушки, постаралась выпрямиться, несмотря на боль. Отдохнув минуту, она спустила с кровати ноги. У нее болел живот – очень болел. Но она не собиралась все время валяться в постели. К тому же доктор велел ей двигаться.

Энни добралась до ванной, почистила зубы и провела расческой по волосам. Стараясь, чтобы халат не касался шва, она босиком отправилась на кухню.

Она нашла Джейка около раковины, в которой он мыл тарелку. Маделин, сидя на высоком стульчике, пыталась очистить банан. Увидев Энни в дверях, малышка громко стукнула по столику кулаком и засмеялась.

– Ма-ма, ма-ма!

Энни улыбнулась ребенку:

– Доброе утро, дорогая. Джейк, вздрогнув, повернулся.

Энни почувствовала себя неловко, как будто она была чужой в собственном доме.

– Доброе утро, я… ээ… обращалась к ребенку. Джейк кивнул:

– Доброе утро. – Он отвернулся, но перед этим окинул ее взглядом, и ей стало неловко, что на ней только ночная рубашка и короткое кимоно. – Зачем вы поднялись?

– Пошла на запах кофе.

Джейк вытер руки о кухонное полотенце. Даже от этого слабого движения под его футболкой отчетливо выступили мускулы. Энни поневоле вспомнила, как он выглядел без нее.

– Вы не должны были вставать самостоятельно, – сказал он.

Энни пожала плечами и усмехнулась.

– Если вы не вызовете полицию, это будет нашим маленьким секретом.

Джейк нахмурился и хотел что-то сказать, но потом, видимо, передумал. Он повесил полотенце на край мойки.

– Как вы себя чувствуете?

– Более-менее. – Энни вошла в кухню. Он подвинул ей стул:

– Садитесь, я налью вам кофе.

Энни медленно опустилась на стул рядом с Маделин, стараясь не морщиться от боли. Чтобы отвлечься, она посмотрела на ноги Джейка. Он был в шортах, и его ноги, загорелые и мускулистые, были, как и его грудь, покрыты темными волосами. Она повернулась к ребенку:

– Как ты, Маделин?

Малышка хлопнула кулачком по столику стульчика и весело засмеялась.

– Она завтракает или просто играет?

– Маделин так увлечена бананом, что можно сказать, это у нее второй завтрак. Первый она съела, проснувшись в шесть.

Энни кивнула:

– Да, она ранняя пташка.

– Может, это в меня.

У Энни подпрыгнуло сердце. Ей потребуется время, чтобы привыкнуть к мысли, что это их общий ребенок.

Все так странно! Вот они втроем завтракают на кухне. Как все нормальные люди. За исключением того, что они с Джейком не женаты. Они даже не любовники. Произвели на свет ребенка, но ни разу не поцеловались.

Энни бессознательно посмотрела на его губы. Джейк подошел к ней с чашкой кофе. Их взгляды встретились. Какую-то долю секунды они смотрели друг на друга, и оба почувствовали одно и то же. Это был просто взгляд, но он говорил не меньше, чем слова, был материален и осязаем.

Джейк отвел глаза. Ее желудок нервно сжался, когда он поставил перед ней чашку.

– Спасибо. – Она сделала один глоток. Кофе был приятно горячим и крепким. Ей хотелось что-то сказать, чтобы разрядить атмосферу. – И спасибо за то, что вы нянчились со мной ночью.

– Пустяки.

Маделин опять ударила по столику, на футболку Джейка полетела банановая кашица. Он, отвернувшись к мойке, взял кухонное полотенце.

– Да, одежде от нее достается, – доброжелательно усмехнулся он. Девочка засмеялась и засучила ножками, затем ударила по соседнему стулу. – Не говоря уже о мебели.

Энни улыбнулась:

– Стулу ничего не сделается. Он твердый, как дуб, из которого сделан. В нашей семье переживает третье поколение. Его сделал мой дедушка, когда родился мой отец.

Джейк погладил резную спинку:

– Отлично сработано. Я когда-то тоже столярничал.

Брови Энни удивленно приподнялись.

– Вы не похожи на человека, который что-то делает своими руками.

– Думаю, да. Во всяком случае, не сейчас. Но когда-то мне это нравилось.

– А почему вы бросили? Джейк пожал плечами:

– Мои работы не вписывались в стиль меблировки дома. Да и мне казалось разумнее тратить время на гольф и теннис – они помогали карьере.

– Мне кажется, суть отдыха в том, чтобы делать то, что тебе хочется.