О, малышка!

«Конечно! Только вы ее уже использовали, оплодотворив мисс Энни Холлистер из Лаки, Оклахома». Подбородок Джейка дрогнул.

– Я хочу забрать образец с собой. Сейчас.

Врач продолжал улыбаться, но скорее всего потому, что у него свело губы от напряжения.

– Боюсь, что этого мы сделать не сможем. Существует целый ряд законов по использованию медицинских отходов.

Джейк упрямо набычился:

– Хорошо, тогда проводите меня к холодильнику, где вы храните свои пузырьки или пробирки – как они там называются, – и покажите мне мою.

– Это невозможно, нельзя нарушать температурный режим.

Джейк сжал кулаки:

– Что вы мне голову морочите с вашим режимом? Это все не здесь?

– Ко… конечно, здесь… – У доктора дернулся кадык, его глаза откровенно врали. – Я вот что вам скажу. Так как ситуация нестандартная и так вас беспокоит, я готов один раз в порядке исключения нарушить предписание. – Его губы нервно подергивались. – Все равно мы собираемся изъять ваш образец, так что подождите здесь, я сейчас все принесу.

Джейк шагнул вперед:

– Я пойду с вами. Доктор приподнял брови:

– Я, по-моему, уже все объяснил: у нас жесткие правила температурного режима.

– А у меня свои правила!

Доктор Уорнер приподнял подбородок:

– Вы чересчур разнервничались, мистер Честейн. Почему бы вам не прийти сюда завтра, когда вы успокоитесь?

– Вы хотите сказать, когда вы поменяете ярлыки на пробирках и данные в компьютере. Не так ли?

У врача покраснел кончик носа. В глазах промелькнуло беспокойство, но он, быстро овладев собой, вновь стал изображать хозяина положения.

– У меня нет времени спорить с вами, мистер Честейн, меня ждут пациенты. Если вы потрудитесь прийти завтра, я отвечу на все ваши вопросы.

– Завтра мне ваши разъяснения не потребуются. Мне нужна правда сейчас. – Джейк вынул из кармана мобильный телефон. – Может, сотрудникам окружного прокурора повезет больше.

Доктор замер, теперь у него покраснел не только нос, но и все лицо.

– Кому… кому вы звоните? Джейк нажал на кнопку.

– Своему приятелю в окружной прокуратуре. Он пришлет патрульную машину, подготовит ордер на обыск. Вы не успеете словчить. – Джейк поднес телефон к уху.

Доктор молча уставился на него, вены на его шее вздулись, как голубые шнуры. Он издал какой-то шипящий звук.

– Подождите, давайте пройдем в мой офис и поговорим. Джейк настороженно посмотрел на него:

– Если вам что-то нужно сказать, говорите здесь. Доктор Уорнер покорно кивнул. Угроза прокатиться в полицейской машине подействовала на него отрезвляюще. Джейк внимательно наблюдал, как пальцы врача судорожно ощупывают подбородок.

– Ну, – потребовал Джейк.

Доктор Уорнер тяжело вздохнул:

– Я думаю, вам известно, что доктор Борден здесь больше не работает.

– Медсестра сказала, что он ушел на пенсию. Доктор кивнул:

– Но не добровольно. Мы обнаружили, что он совершил ряд серьезных ошибок.

– Каких?

Доктор Уорнер сжал, а затем разжал костлявые пальцы.

– Он… э… «занял» сперму у пациента, обратившегося к нам по поводу бесплодия, когда наш банк спермы был почти пустым.

– Не сообщив об этом оставившему образец?

Доктор Уорнер кивнул:

– Мы обнаружили это в прошлом году. Доктор Борден лишился своей медицинской лицензии, ушел на пенсию и уехал во Флориду. Оплодотворенная пациентка не забеременела, и мы решили, что никому не был причинен вред. – Врач с тревогой посмотрел на Джейка. – Мы решили, что будет лучше, если никто ни о чем не узнает. Если дело получит огласку, клинику придется закрыть. До сих пор мы считали этот случай единичным.

– Вы утверждаете… – уставился на врача Джейк. Похоже, что все так и было. – Вы хотите сказать, что доктор Борден ввел мою сперму женщине, которую я никогда в жизни не видел?

Доктор Уорнер так плотно сжал губы, что они вообще исчезли с лица.

– Судя по записям, да.

Хотя Джейк уже все понял, подтверждение, высказанное вслух, оглушило его. На верхней губе у него выступил пот.

– В компьютере записано, что она забеременела. Доктор Уорнер послушно кивнул.

– Значит, у меня где-то есть ребенок?

– Мы не знаем, чем закончилась эта беременность, – неловко выговорил доктор. – Мы не отслеживаем это.

– Но вероятность есть, – настаивал Джейк.

Доктор Уорнер ослабил узел своего голубого с серым галстука, старательно избегая взгляда Джейка.

– Послушайте, почему бы вам не пойти домой и не забыть об этом? Если вы будете копать дальше, то можете разрушить не одну жизнь.

Джейк с недоумением уставился на доктора:

– Вы предлагаете мне уйти домой и забыть о том, что у меня есть ребенок?

– Ну, в общем-то он не совсем ваш. – Доктор сложил пальцы домиком. – Я хочу сказать, что вы не отвечаете за него. Это была ошибка – ошибка врача, который больше не занимается медициной. – В его глазах была мольба. – Послушайте, вы провоцируете неприятности. Себе, нашей пациентке, ее семье. И потом, надо подумать о клинике. Она помогает сотням бесплодных пар каждый год. Если информация выплывет наружу, ей конец.

– Плевал я на вашу клинику. Вы только что сказали, что у меня, возможно, есть ребенок!

– Пожалуйста, мистер Честейн, не так громко. – Доктор наклонился вперед. – Во время беременности чего только не бывает. Только в первые шесть недель случается до двадцати процентов выкидышей. Знаете, мистер Честейн, иногда о чем-то лучше не знать. Неизвестно, чем могли закончиться роды. Почему бы вам не выбросить все это из головы? Так будет лучше для всех.

– Ну ты и сукин сын, – пробормотал Джейк. Он поднялся и, не говоря ни слова, миновал комнату, заполненную историями болезней, приемный покой и вышел через стеклянные двери на улицу.

От асфальта поднималась сухая жара. Он подошел к своему белому «вольво». Еще более горячая волна воздуха ударила ему в лицо, когда он, открыв дверцу машины, забрался на сиденье и нажал на раскаленную кнопку отделения для перчаток. Пот катил с него градом. Джейк достал карту штата Оклахома и развернул ее.

Машина казалась черной кожаной сауной, но все равно это не шло ни в какое сравнение с пожаром, полыхавшим у него в груди. Джейк склонился над картой в поисках ответа на вопрос, следом за которым последуют и другие вопросы. Где, черт побери, находится в Оклахоме это самое местечко Лаки?