О моем перерождении в бессмертного

Интересно, в каком мире он сидит? И не менее интересно, что же он из себя представляет?

Глава 28 — На поводу судьбы

— Часть 1 —

Мы вместе с Гамабуччи зашли в зеркало архимага, вот только по какой-то причине, на другой стороне я оказался один. Мы попали в разные миры? Но это не должно так работать. Может быть на зеркале установлен лимит посетителей? Не зная этого, гоблин и пропустил меня вперед.

В таком случае мне лучше выйти.

— Постой, — остановил меня голос парня.

— Прости. Не я здесь должен быть.

— Ты ошибаешься. С Гамабуччи я уже переговорил. Теперь твой черед.

Наконец развернувшись, я увидел красноглазого подростка с эльфийскими ушами. Его золотистые волосы доставали до шеи, а брови, по какой-то причине имели красный цвет. Его светлое, улыбчивое лицо сразу же бросилось в глаза. Он чем-то напоминал мне Сайка. Вот только одет он был явно побогаче. Золотисто-красная мантия отлично сочетались с его природной красотой. Хотя постойте, это точно парень? Ну голос вроде мужской…

Он во весь рост распластался на лавке, слегка приподняв правую руку. На его указательном пальце сидел ворон, который клевал крошки, аккуратно выложенные на мизинце. Его длинная мантия касалась пурпурных лепестков роз, которыми была усыпана местная земля.

Все это пространство являлось ботаническим садом, с множеством различных цветом, деревьев, кустов, и приятного для глаза интерьера в виде окутанных лозой фарфоровых арок и фонтанов. Помимо ворона, здесь было еще много различных птиц, но я узнал разве что зябликов.

— Переговорил? Когда успел? — переспросил я.

— Пару минут назад.

Мы же одновременно зашли? Тогда что произошло? Он мне типа память стер? Ой, ладно. Даже если так, я не ощущаю от него никакой агрессии. Может это просто специфика этого зеркала, или что-то в этом духе. Я вообще мало что понимаю в этом подземелье. Но это только сильнее захватывает мой дух.

— И на кой хрен я тебе сдался?

— Мне интересно пообщаться с тобой… — парнишка впервые перевел взгляд на меня.

Остроухий казался мне игривым, безмятежным и отстраненным одновременно. Странно…

Сперва я подумал, что этот пацан какой-нибудь ассистент архимага, но сейчас я отчетливо понимаю, что он и есть архимаг. Такой молодой…

— Не обращай внимания на мой внешний вид. В конце концов я попал в это подземелье еще в подростковом возрасте.

Только что он прочитал мои мысли?

— Видишь ли, за тысячу лет мое тело никак не изменилось, — он наконец-то поднялся на ноги. — Иримэ, последний эльф Темноземья. Прошу любить и жаловать, — приложив левую руку к груди, он поклонился.

Чего это он мне кланяется? А-а-а-ах… К черту. Надоело удивляться всяким чудикам.

Вот только почему мое сердце забилось так быстро? С момента как я зашел в это зеркало, творится что-то странное.

— Иримэ?... — вернув свое хладнокровие, я решил уточнить наверняка: — Ты последний?

— Наша раса была стерта с лица земли во-время самой масштабной войны во Фрилэнде. К счастью, на тот момент я уже находился в подземелье, так что меня это не коснулось. Здесь было еще несколько эльфов, но как только до них донеслась весть о гибели родственников, они решили выйти наружу. К сожалению, покинуть подземелье нельзя.

— В плане? Я тоже никогда отсюда не выйду?

— Ты здесь не причем. А вот для тех, кто провел здесь сотни лет, выход наружу закрыт. Видишь ли, в этом месте мы существуем вне пространства и времени, но стоит только выйти наружу, как это правило перестает работать. Все время проведенное здесь, настигнет твое тело в ту же секунду, как ты выйдешь из главного зеркала. Если говорить простыми словами, то появиться в Темноземье настоящим телом, я могу только в виде скелета.

— А что случилось с твоими собратьями? Неужели они не знали об этом?

— Конечно же знали, но понадеялись на свое долголетие. Однако в бесконечных тренировках глупцы потеряли восприятие реальности, и забыли, что эльфы живут порядка двухсот лет, а не четырехсот.

Если я правильно помню, то именно во время войны 300 лет назад, с лица земли было стерто большинство рас Фрилэнда. Что значит, эльфы, что опустились в подземелье, где-то 700 лет назад, решили выйти наружу спустя 400 лет, узнав о войне. Это конечно мои грубые подсчеты, но так хотя бы какая-то картина вырисовывается.

— Если ты не можешь выбраться наружу… В таком случае, ты вовсе не последний эльф Темноземья, — решил пошутить я. Хотя это не шутка, а скорее факт.

— Ха-ха, ты прав. Но мне нравится считать себя таковым.

Эльф сложил четыре пальца левой руки крест на крест и сотворил перед собой чайник, блюдце и кружку.

— Будешь чай? — наливая в кружку кипяток, он предложил и мне.

Затем эльф поднял лепестки роз с земли и закинул их в кружку. Те сразу же растворились, придав воде пурпурный цвет.

— Пожалуй откажусь.

— И правильно. У него все равно нет вкуса.

— Да? Зачем тогда пьешь?

— За столько времени, я уже перестал различать вкусы и запахи. Мне все напоминает грязь. Даже то, у чего вообще нет аромата.

— Давай ближе к сути. О чем ты хотел со мной поговорить?

Я думал он будет выгонять меня отсюда ссаными тряпками, а вместо этого он кланяется мне, да и чай предлагает. Может сюда все же принимают людей? Или он что-то скрывает?

— Мне нужна твоя помощь, — не скрывая, заявил эльф.

— Гамабуччи рассказал тебе, что я бессмертный, верно?

— Может быть… — улыбаясь, ответил он.

— И тебе сразу понадобилась моя помощь? На мне как будто весь мир клином сошелся. Всем от меня что-то нужно.

У меня есть цель — убить отца. Но последнее время, ко мне приковано слишком много внимания со стороны важных шишек этого мира. Да чего таить, с самого начала мое путешествие было странным. Я постоянно ввязывался в различные ситуации, в которые обычные люди не попадают. Неужели я не могу встречать побольше таких людей как Верго и Милан… Кстати о них… Надеюсь, с ними всё хорошо. Я не знаю, где они остановились в Октависе… Тот лазер же не задел их? Но что еще важнее… Сердце Глубин не повлияло на их тела? Почему я только сейчас о них вспомнил? Да что же я за человек такой…