О мысленных разговорах (внутренних диалогах), как виде построения страстных помыслов

Авва Авраам (Собеседования Иоанна Кассиана, гл.4): «…однако ж поелику они (монахи живущие в общежитии), занимаясь земледелием, мало пребывали в затворе, то, приходя в эти некрасивые места, в которых мы живем, или в Скитскую пустыню, они подвергаются такому обуреванию помыслов, такой душевной скуке, что, как невежды, которые никогда и слегка не брались за упражнения в уединении, не могут сносить пребывания в келье и молчания в безмолвии и, тотчас выгоняемые из них, как неопытные и новички, возмущаются. Ибо они не научились укрощать возмущения внутреннего человека, сопротивляться буре своих помыслов постоянною заботою и непрерывным вниманием к себе; те, которые, ежедневно занимаясь работою под открытым небом, весь день не только телом, но и духом носятся по воздушному пространству, с движением тела в разные стороны рассеивают и свои помыслы. И потому они чувствуют пустоту в своей душе от многих желаний, не могут удержаться от легкого рассеяния мыслей; не снося сокрушения духа, самое молчание свое постоянное считают для себя нестерпимым; не утомляясь тяжелыми полевыми работами, побеждаются праздностью и утомляются продолжительным покоем своим».

(«Кто имеет уши слышать, да слышит!» (Мк.4,9))

Заметим, что есть разные значения понятия внешнего «безмолвия». Так, безмолвие может быть непосредственно при общении, когда человек старается меньше говорить. А есть безмолвие как бы вынужденное, когда прекращается любое общение (на работе, дома) причем как на минуты, так и на часы, когда люди просто молчат, и когда человек остается один. Такое внешнее безмолвие бывает у каждого человека живущего в миру, и является естественным. И вот в это время надо христианину следить за своими мысленными разговорами и эмоциями.

Также в христианстве считается, что мирскому христианину не стоит брать на себя подвиг внешнего безмолвия, если он живет в семье, ходит на работу и т. д. Т. к. тогда он находится в общежительных условиях проживания (когда невозможно без общения с другими людьми), а не в отшельнических. И именно поэтому святые отцы предупреждали:

Игнатий Брянчанинов (Письма к мирянам, письмо от 14 ноября 1847 года): «Христианам, живущим посреди мира, не должно касаться возвышенных иноческих деланий, особливо безмолвнических. И Господь заповедал: не вливать вина нова в мехи ветхи (Мф. 9:17)».

Христианин должен только стараться не вести праздные беседы, спорить, много говорить и т. п.

И особо заметим, что не всякое уединение и молчание несет внутренний покой. Так, можно сидеть в уединении и не иметь внутреннего покоя, потому что до этого общался с другими людьми, тем более, если кого-то укорял или осуждал. Тогда душе очень трудно успокоиться.

Пимен Великий (Отечник Игнатия Брянчанинова, 73): «Брат спросил авву Пимена: что мне делать? я, безмолвствуя в келлии, не могу придти в спокойное состояние? Старец сказал ему: не укоряй, не осуждай, не злословь никого, и Бог даст тебе покой: ты будешь безмолвствовать, не тревожимый смущениями».

Это что касается внешнего безмолвия и удаления от мира.

Но наравне с внешним безмолвием, происходящим от уединения и удаления от мира, есть и понятие «внутреннее безмолвие».

Говоря о внутреннем спокойствии от эмоциональных волнений и «бурь», следует дать определение понятию «безмолвие» и как оно может выражаться у людей, живущих в миру, а не в затворе, и даже не в монастыре.

Оно не означает полное отсутствие мыслей (как представляют себе некоторые люди), т. к. ум не может не мыслить.

Григорий Синаит (Добротолюбие, т.5, Наставления безмолвствующим, гл.3): «Знай, что никто не может сам собою удержать ума, если не будет он удержан Духом: ибо он неудержим, не по естеству, как приснодвижный, но потому что, по нерадению, усвойствовал себе кружение или скитание туда и сюда, изначала навыкнув сему».

Внутреннее «безмолвие» означает, во-первых, удаление от мирских впечатлений, которые умножают наплыв мыслей и эмоций. Во-вторых, «безмолвие» это внимательное и с чувством произнесение слов молитвы, когда нет посторонних рассеивающих мыслей, и, в-третьих, не ведутся мысленные разговоры (без молвы — без разговоров, споров и т. п.) и не во время молитвы.

Никита Стифат (Добротолюбие, т.5, 2-я сотница, ст. 64): «Безмолвие есть состояние ума, нестужаемого (не досаждаемого) помыслами… стояние сердца в Боге, нетревожимое и невлаемое…»

Василий Великий (Письма, п.2): «…безмолвие служит для души началом очищения, когда ни язык не произносит чего либо человеческого, ни глаза не заняты рассматриванием доброцветности и соразмерности в телах, ни слух не расслабляет душевного напряжения слушанием песней, сложенных для удовольствия, или разговорами людей шутливых и смехотворных, что, обыкновенно, всего более ослабляет душевные силы. Ум, не рассеиваясь по внешним предметам, и не развлекаясь миром под влиянием чувств, входит в самого себя, а от себя восходит к мысли о Боге».

Истинный христианский покой приобретается определенными усилиями человека и есть дар Божией благодати

Истинный христианский покой (или смирение, как внутреннее спокойствие) приобретается душой посредством частого или постоянного трезвения, брани со своими помыслами, от которых и происходит волнение, и, конечно, благодаря помощи Божией, за которой подвижник постоянно обращается при мысленной брани. (Это мы отмечаем потому, что у некоторых людей существует мнение, что истинный покой придет сам собой, без занятий духовными деланиями).

Духовные подвижники учились внешне и внутренне не раздражаться, не быть недовольными и т. п.

Ефрем Сирин (Об истинном отречении от мира…): «Весь подвиг наш в том, чтобы безмолвствовать внутренне и отречься истинных мятежей, волнения помыслов и сопротивных сил. Иначе напрасно будет отречение и видимое удаление с места. Ибо вот истинное отречение — внутренне пребывать в мире и тишине».

Каллист Тиликуда (Добротолюбие, т.5): «…как желающий выучиться стрелять не без цели или знака натягивает лук, так и возжелавший научиться безмолвию пусть имеет свой знак, — именно, чтоб быть всегда кротким сердцем, и никогда ничем не возмущаться до гнева или неудовольствия. В этом легко успеть, если от всех уклоняться и больше молчать».

Сейчас кратко остановимся на вопросе о том, что у христианина душевный покой должен быть благодаря христианским рассуждениям (богомыслию) и молитве. Причем они бывают при разных внутренних состояниях и ситуациях.

Так, если ничего прискорбного не случается в жизни христианина, и если он находится в естественном душевном покое, то он не только думает о своих делах и потребностях, но и обдумывает что-то, что связано с верой, или повторяет постоянную молитву, например, Иисусову. Если же у христианина во времена естественного покоя нет памяти о Боге, и если он не занимается трезвением над своими мысленными разговорами, при котором он стремится останавливать их и повторять слова молитвы, то он находится в неправом покое — плотском (когда все мысли о мире и его делах).

Если же случается что-то, что задевает человека, то христианские истины и молитва помогают ему прийти в успокоение. Например, христианина укоряют или наоборот хвалят. Если он достиг высокой степени смирения, то остается покоен благодаря уже устоявшемуся в нем убеждению, что он действительно является грешным человеком, который достоин укоров, и не достоин похвалы, и поэтому не возмущается тем, что услышал о себе. Если же это ситуации, связанные с делами мира и возникающими проблемами, то он всегда помнит, что все происходит по благой воле Божией, и от этого происходит его неволнение (смирение, спокойствие) о том, что с ним случается. И все его напоминания себе об этом являются практическими первыми мыслями, возникающими после восприятия происходящего, и он молится Богу или с благодарением или с просьбой о помощи.