О проблемах языка и мышления

После железного закона Лассаля – панацея того же пророка. Вместо существующей борьбы классов подставляется газетная фраза «социальный вопрос», к «разрешению» которого «подготовляется путь».

Вместо процесса революционного переустройства, «социалистическая организация» коллективного труда возникает из «содействия государства» производительным товариществам, «созданным» государством, а не рабочими.

Вполне достойно Лассаля вообразить себе, что при государственной субсидии так же легко построить новое общество, как новую железную дорогу!

Из-за остатка стыдливости «государственную помощь» ставят… под демократический контроль «трудящегося народа».

Во-первых, в Германии большинство «трудящегося народа» состоит из крестьян, а не из пролетариев.

Во-вторых, слово «демократия» будет по-немецки «Volksherrschaft» («народовластие»).

Что же это за «властный контроль трудящегося народа»? Того самого народа, заметим, который не только не властвует, но своим же собственным обращением к государству с требованием помощи сознается в том, что не созрел еще для народовластия.

Что же касается до самого рецепта, который при Луи-Филиппе Бюше прописал против французских социалистов, а реакционные рабочие из «Atelier» приняли, то на нем не стоит останавливаться.

Главная беда не в том, что эти чудодейственные ассоциации вписаны в программу, а в том, что вся она идет назад от классового движения к сектантскому.

Перехожу теперь к демократическому отделу.

А. Свободное основание государства.

Сперва о «свободном государстве, к которому стремится (в отделе II) германская рабочая партия».

Что такое свободное государство? Сделать государство свободным никоим образом не может быть целью рабочих, освободившихся от верноподданного мышления. …

А какое беспутное злоупотребление словами: «современное государство», «современное общество» и какое еще более беспутное введение в программу полнейшего непонимания того государства, к которому она предъявляет свои требования.

«Современное общество» – это капиталистическое общество, существующее во всех цивилизованных странах, с большей или меньшей примесью элементов, унаследованных от средних веков, более или менее видоизмененное особенностями в историческом развитии или менее видоизмененное особенностями в историческом развитии. «Современное государство», наоборот, изменяется с переездом каждой границы. В прусско-германской империи оно совершенно иное, чехи в Швейцарии, и в Англии оно не такое, как в Соединенных Штатах. «Современное государство», следовательно, есть не более, как фикция…

(К. Маркс. Отрывки из «Критики Готской программы» 1875 г. – «Критика Готской программы». Петроград, 1919 г. // 19, 13 – 27.)

340

Что касается формы, то можно было думать, что многие иностранные слова вызовут недоразумения. Но уже Лассаль в своих речах и пропагандистских брошюрах не стеснялся употреблять иностранные слова, и, поскольку мне известно, на это особенно не жаловались. А с того времени наши рабочие гораздо усерднее и более регулярно читают газеты и по тому самому больше освоились с иностранными словами. Я ограничился тем, что устранил все не безусловно необходимые иностранные слова. Но, оставляя необходимые, я отказался от присоединения к ним так называемых пояснительных переводов. Такие необходимые иностранные слова, в большинстве случаев представляющие общепринятые научно-технические выражения, не были бы необходимыми, если бы их можно было перевести. Перевод только искажает их смысл; вместо того, чтобы объяснить, он вносит путаницу. Устные разъяснения помогают в таком случае гораздо больше.

(Ф. Энгельс. Развитие социализма от утопии к науке, 7 – 8. 1931 г. // 19, 322.)

341

Я думаю, что нам с нападками лучше всего подождать до появления Нищеты на немецком языке (т.е. я имею в виду главные возражения; перестрелки, чтобы заманить на огонь последователей Родбертуса, всегда хороши).

Я жду рукописи. Кстати, если во втором отделе гегелевские выражения представят для вас затруднения, то вы просто оставьте свободное место в рукописи, а я уже заполню его; по-немецки должна быть точная научная терминология, в противном случае это будет непонятно.

(Ф. Энгельс. Письмо Э. Бернштейну, 11/IV 1884 г. – Архив, I, 357 // 36, 118.)

342

Некоторые химики говорят еще о химической силе, благодаря которой происходят и удерживаются соединения. Но здесь мы не имеем собственно перехода, а имеем совпадение движения различных тел воедино и понятие «сила» (превращается в фразу; как и всюду, где думают исследовать неисследованные формы движения…) здесь оказывается, таким образом, у границы своего употребления. Но она еще измерима через порождение теплоты, однако до сих пор без значительных результатов; для ее объяснения сочиняют так называемую силу (например, объясняют плавание дров на воде из плавательной силы, преломляющая сила – в случае света и т.д.), причем, таким образам, получают столько сил, сколько имеется необъясненных явлений, и по существу только переводят внешние явления на внутренний язык фразы. (Более извинителен случай притяжения и отталкивания; здесь масса непонятных для физика явлений резюмируется в одном общем названии, и этим дается намек на какую-то внутреннюю связь их.) (Если бы хотели говорить о химической силе, то пришлось бы найти способ для измерения большего или меньшего сродства между отдельными элементами и их соединениями; например, кислотами и щелочами, землями, серой, окисями металлов – задача, которая современных химиков вполне основательно занимает пока мало.)

Наконец в органической природе категория силы совершенно недостаточна, и, однако, она постоянно применяется. Конечно, можно назвать действие мускула по его механическому результату мускульной силой и даже измерять его; можно даже рассматривать другие измеримые функции как силы – например, пищеварительную способность различных желудков. Но таким образом мы скоро приходим к абсурду (например, неравная сила), и, во всяком случае, здесь можно говорить о силах только в ограниченном фигуральном смысле (обычный оборот речи: собраться с силами). Эта неразбериха привела к тому, что стали говорить о жизненной силе, и если этим желают сказать, что форма движения в органической природе отличается механической, физической, химической, содержа их в себе в снятом виде, то способ выражения, в особенности потому, что сила – предположив перенос движения – является здесь чем-то внесенным в организм извне, а не присущим ему, неотделимым от него. Поэтому-то жизненная сила является последним убежищем всех супранатуралистов.

(Ф. Энгельс. Диалектика природы. – Соч., XIV, 402 – 403 // 20, 597 – 598.)

343

Термин «энергия» отнюдь не выражает правильно всего явления движения, ибо он подчеркивает только одну сторону его – действие, но не противодействие. Кроме того, он способен вызвать мысль о том, будто «энергия» есть нечто внешнее для материи, нечто привитое ей. Но, во всяком случае, он заслуживает предпочтения перед выражением «сила».

(Там же, 541 // 20, 401 – 402.)

344

Теоретическая механика приходит к понятию живой силы, практическая механика инженеров приходит к понятию работы и навязывает его теоретикам. Но привычка к вычислениям отучила теоретиков мыслить. И вот в течение ряда лет они не замечают связи обоих этих понятий, измеряя одно из них через mv², другое – через mv²/2, принимая под конец в виде меры для обоих mv²/2 не из понимания существа дела, а для упрощения выкладок.

[* Слово «работа» и соответствующее представление созданы английскими [экономистами] инженерами. Но по-английски практическая работа называется work, а работа в экономическом смысле называется labour. Поэтому и физическая работа обозначается словом work, причем исключается всякая возможность смешения с работой в экономическом смысле. Совершенно иначе обстоит дело в немецком языке; поэтому-то и были возможны в новейшей псевдонаучной литературе различные своеобразные применения работы в физическом смысле к трудовым отношениям в области экономики и наоборот.