О проценте ссудном, подсудном, безрассудном. Хрестоматия современных проблем «денежной цивилизации».

Например, центральный банк Таиланда за две недели (май 1997 г.) израсходовал 10 млрд. долл, для того, чтобы удовлетворить заявки на продажу бата (национальной валюты) и поддержать её курс па докризисном уровне (25 батов за 1 доллар США). В середине 1997 года началось резкое падение бата, которое продолжалось до начала 1998 года, когда за 1 доллар давали 56 батов. В Южной Корее национальная денежная единица — вон — также упала: до кризиса 1000 вон равнялись 1 доллара США, в конце — это соотношение было 1700:1. Наиболее глубоким было падение рупии — национальной валюты Индонезии. До кризиса за 1 доллар давали 2 тыс. рупий, а в его конце — уже 18 тыс., т.е. имело место девятикратное падение индонезийской рупии!

Резкое падение валютных курсов национальных денежных единиц имеет своим следствием рост инфляции, резкое увеличение долгового бремени национальных компаний и банков (долговые обязательства их обычно выражались в иностранных валютах), повышении процентных ставок по кредитам, банкротствах, падении производства и показателей ВВП. Именно в это время на сцену выходят иностранные «инвесторы», которых правильнее назвать «акулами», или «мародёрами», расхватывающие по кускам или целиком подешевевшие активы.

Приведём примеры того, какая «добыча» досталась иностранным «акулам» в странах ЮВА после «обвалов» их национальных валют в 1997-1998 гг.: в Индонезии BNP Paribas поглотила финансовую группу Peregrin (крупнейшую неяпонскую финансовую группу в Азии); в Южной Корее Procter & Gamble приобрела компанию Ssanyong Paper, a General Motors — компанию Daewoo Motors; на Филиппинах First Pacific приобрела пивоваренное предприятие San Miguel и т.д.

Вот что по поводу действий иностранных «инвесторов» в странах ЮВА в те годы пишет С.Голубицкий:

«Тигров разрывали взрослые дяди, поднаняв на роль исполнителей сначала валютных спекулянтов (Сороса со товарищи, которым ссужали под немыслимое пятипроцентное «плечо» в прямом смысле безграничные капиталы), а затем МВФ и Всемирный банк, завершивших обесценение азиатских активов с помощью кредитов SAP» [253] .

Для справки: SAP, Structural Adjustment Program — программа, навязываемая стране — получательнице кредита международного финансового института; эта программа направлена на окончательную «либерализацию» национальных рынков и предусматривает сворачивание социальных программ, полную отмену государственных субсидий, приватизацию предприятий государственного сектора, снижение курса национальной валюты, усиление экспортной ориентации производства и т.п.

253

Голубицкий С. Отсутствие воды в кране // Бизнес-журнал, 10.07.2007.

Кризисы, подобные тому, который случился в странах ЮВА в 1997— 1998 гг., происходили и в других странах ПМК. По оценкам специалистов ЕЦБ, всего за период 1995-2003 гг. в странах с «формирующимися рынками» произошло 36 кризисов — начиная с кризиса в Аргентине в январе 1995 г. и кончая кризисом в Словакии в августе 2003 года [254] .

О последствиях финансовых кризисов в странах с «формирующимися рынками» (в том числе в России в 1998 году) сказано и написано уже достаточно много. Немало сказано и о той «добыче», которая попадает в пасть западных «инвесторов-акул». Но при этом часто забывается самое главное следствие (или самый главный результат). Страны периферии мирового капитализма (ПМК) вынесли из этого кризиса очень простой урок: чтобы защититься от спекулянтов и инвесторов-акул, необходимы большие валютные резервы. Именно с этого времени центральные банки стран ПМК начали высокими темпами накапливать международные резервы, создавая тем самым устойчивый спрос на «продукцию» Федеральной резервной системы США. Это и был главный результат серии финансовых кризисов, организованных спекулянтами в прошлом десятилетии.

254

Зубченко Л. Валютные резервы и суверенные фонды в странах с формирующимися рынками // Банки: мировой опыт. 2009. № 2.

Об этом результате кризисов 1990-х годов красноречиво свидетельствует статистика. Объём мировых валютных резервов с 1600 млрд. долл, в начале 1999 года возрос до более 7000 млрд. долл, в середине 2008 года.

При этом резервы в странах с «формирующимися рынками» за указанный период возросли с 1000 млрд. долл, до 5500 млрд. долл. 70% общего прироста пришлось всего на три страны — Китай, Японию и Россию. Валютные резервы в Китае выросли в 12 раз (со 146,6 до 1756,7 млрд, долл.), в Японии — в 4,6 раза (с 211,4 до 973,8 млрд, долл.), в России — в 82,7 раза (с 6,7 до 554,1 млрд. долл.). Среди других крупных держателей валютных резервов в середине 2008 года были следующие страны (млрд, долл.): Индия — 302,3; Тайвань — 290,1; Бразилия — 199,8; Алжир — 133,2; Таиланд — 103,0; Мексика — 93,0; Турция — 75,5 [255] .

255

Там же.

Литература

1. Егигиянц С.А. Тупики глобализации: торжество прогресса или игры сатанистов? М.: Вече, 2004.

2. Мартин Г.-ГГ Западня глобализации. Атака на процветание и демократию. Пер. с нем. М.: Издательский дом «АЛЬПИНА», 2001.

3. Кобяков А.Б., Хазин МЛ. Закат империи доллара и конец «Pax Americana». М.: Вече, 2003.

4. Платонов О., Райзеггер Г. Почему погибнет Америка. Взгляд с Востока и Запада. М.: Эксмо-Алгоритм, 2005.

5. Практика глобализации: игры и правила новой эпохи. Под ред. М.Г. Делягина. М.: ИНФРА-М, 2000.

6. Биггс Б. Вышел хеджер из тумана... Пер. с англ. М.: Вершина, 2007.

7. Кохен Д. Страх, алчность и паника на фондовых рынках. Пер. с англ. М.: СмартБук; И-трейд, 2009.

8. Равви Батра. Мошенничество Гринспена. Пер. с англ. Минск: Попурри, 2006.

9. Энгдаль У.Ф. Финансовое цунами. Ч. 1-4. // Интернет. Сайт «Война и мир».

Глава 21 ПРОИЗВОДНЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ, ИЛИ ВАВИЛОНСКАЯ БАШНЯ ФИНАНСОВ

Производные инструменты, или окончательная виртуализация финансов

Выше мы уже сказали о виртуальных «объектах интеллектуальной собственности», которые стали доминировать в активах многих корпораций нефинансового сектора (производство бытовых промышленных товаров, торговля, бизнес развлечений, общественное питание). Помимо этого появился ещё один класс виртуальных активов — финансовых. Речь идёт, прежде всего, о производных финансовых инструментах (ПФИ). Часто их называют просто деривативами, или дериватами.

Основные виды деривативов — опционы, форварды, фьючерсы.

Например, опцион — это «срочная сделка, по которой одна из сторон приобретает право принятия или передачи актива по фиксированной цене в течение определённого срока, а другая сторона обязуется по требованию контрагента обеспечить осуществление этого права за денежную премию, возлагая на себя обязанность передать или принять предмет сделки по фиксированной цене» [256] .

В сделке под названием «опцион» одна сторона оказывается обязательно в выигрыше, а другая — в проигрыше. Всё зависит от того, как будет складываться ситуация на рынке того актива, который является предметом опциона (скажем, как изменилась цена на нефть или как изменились процентные ставки на рынке кредитов).

256

«Деньги и банки». Энциклопедический словарь. М: Центр СЭИ, 1994. С. 173.

Сегодня деривативы уже почти не используются по своему первоначальному назначению (страхование рисков), а потому крайне редко заканчиваются реальной поставкой актива (товара). Никто этого и не скрывает. Вот, например, в энциклопедическом словаре «Деньги и банки» читаем статью «Фьючерсный контракт»:

«Соглашение о будущей поставке предмета контракта... Заключение фьючерсного контракта, как правило, имеет целью не реальную поставку-приёмку актива, а хеджирование или игру на разнице цен» [257] .

257

Там же. С. 221.