О смелой мысли

Ничего необычного в этом нет. Мы привыкли к запутанным снастям антенн, к тихому свету радиоламп внутри радиоаппаратов и подчас забываем, что радио родилось из искры. Первые радиопередатчики были искровыми, первый радиоприемник, построенный великим русским изобретателем Александром Поповым, принимал сигналы исполинской искры — молнии.

Радиосигналы искр слышны в радиоприемниках, как шорох, треск.

Люди, сами того не замечая, каждым своим движением порождают шум: стучат, скрипят дверьми, шаркают подошвами. Несмолкаемый гул стоит в городах, затихая только ночью. И тогда, в ночной тишине, становятся слышными гудки далеких паровозов, смутный шум проходящих вдали поездов.

Точно так, незаметно для себя, в повседневной своей работе поднимают люди в эфире радиошум. Шумят тысячи «диких» искровых радиопередатчиков, возникающих то там, то сям под руками людей. Сверкнули искорки в штепселе электроплитки — вот вам радиопередатчик, улетает в пространство радиощелчок.

Вспыхнула искра у трамвайной дуги — это уже мощная радиостанция, улетает в пространство оглушительный радиотреск.

Мечется искра у молоточка электрического звонка — кажется, будто завел свою песню в эфире радиосверчок.

Вспышки электросварки, дуги прожекторов, искры в моторчике зубоврачебной машины — все скрежещет, шипит, трещит.

Несмолкаемый радиошум стоит в эфире, затихая только к ночи. И тогда в наступившей тишине из-за тридевяти земель долетают тихие голоса невесть каких далеких радиостанций. А пока не умолкнет радиошум, разговаривать по радио трудно, как вести разговор в комнате, в которой шумят.

Пассажиры в самолете надсаживаются из последних сил, чтобы перекричать рев мотора.

Но и радиоразговор вести с самолета не легче.

Попробуйте поговорить, если в каждом цилиндре мотора потрескивают искры, если каждый цилиндр — это искровая радиостанция. Шестнадцать цилиндров — шестнадцать радиостанций в одном моторе работают наперебой, подымая в эфире радиорокот, нестерпимый, как моторный рев.

Придется поставить на аэродроме мощную радиостанцию, чтобы перекричать эту радиошумиху.

Моторостроители ломают голову над конструкциями глушителей; эта же забота гложет и радистов: как бы заглушить радиошум?

Объявляются охотники за искрами.

Они обшаривают вдоль и поперек все электрохозяйство самолета в поисках всего, что искрит. Они выслеживают искру за искрой и, пускаясь на разные хитрости, стараются их погасить.

Не всюду это возможно, особенно в моторе.

Искры в цилиндрах подгоняют мотор, как нервные толчки подгоняют сердце. Без искры мотор не пойдет.

Тут приходится действовать иначе. На запальные свечи надевают железные колпачки, на провода натягивают железные чулки, похожие на рыцарскую кольчугу. Броня непрозрачна для радиоволн, как глухой железный колпак непрозрачен для света.

Заглушить мотор — это еще полдела. Самое трудное остается впереди. Кругом аэродрома десятки «диких» радиопередатчиков — в домах, на фабриках, на заводах. Они много слабее радиостанции самолета, но зато шумят под самым ухом, а самолет летит далеко, и его радиостанция слышна не громче комариного писка.

Снова направляются по следам искр неутомимые радиоследопыты. На груди у них специальные приборы — радиопеленгаторы. Это радиоприемники с особой антенной. Радиосигналы в них слышнее всего, когда антенна направлена прямо на радиопередатчик.

Они ведут инженеров прямо на источник помех, как магнитная стрелка ведет на север.

Они приводят инженеров на фабрики и заводы, в жилые дома. Инженеры ищут, глушат и гасят искры.

Раз пришли инженеры в маленький домик, подправили проводку, заглушили звонок. Шумы не затихли.

Снова пришли обшаривать дом. Будто бы действительно шуметь нечему.

Тогда инженеры спрашивают:

— Нет ли в доме мальчика лет тринадцати?

— Как же, есть, — отвечает женщина. — Только сейчас убежал во двор.

Инженеры говорят:

— Передайте ему, чтоб не баловался с электричеством. Он мешает нам работать.

И помехи прекратились.

Искра-химик

Электрическая искра решает сложнейшие задачи химии, например помогает добывать из воздуха удобрения для полей.

Когда стала ощущаться нехватка в селитре, ученые стали думать над тем, как готовить ее на заводах.

За сырьем далеко ходить не нужно, — мы с рожденья окружены океаном сырья. Кругом нас воздух, а в воздухе важнейшие части селитры: азот и кислород.

Близок локоть, да не укусишь!

Кислород и азот перемешаны между собой и почти никогда не соединяются. Азот — вещество ленивое и не любит завязывать прочные связи. Нужен удар молнии, чтобы связать азот с кислородом.

Это понял впервые академик Василий Петров в ходе опытов с электрической дугой.

На заре прошлого века смелый русский ученый Каразин предложил ловить молнии воздушными шарами и при помощи молний делать селитру.

Только в начале нашего столетия построили заводы для добычи из воздуха связанного азота.

На химических заводах в огромных электрических печах день и ночь ревела неугасимая искусственная молния-дуга Василия Петрова.

Электромагниты расплющивают ее в пламенный трехметровый блин. Фиолетовый дымок заполняет печи. Это окисел азота — соединение азота с кислородом.

Фиолетовый дым пропускают через воду, и вода становится едкой, жгучей, как огонь. Железная подкова растворяется в ней быстрее, чем кусок сахара в чае. Получается свирепая азотная кислота. Если подействовать ею на щелочь, то щелочь превратится в селитру.

Электроэнергия пока дорога, и другие, более дешевые способы оттеснили со временем дугу.

Но все больше строится гидростанций, электроэнергия дешевеет. И кто знает, может быть, снова возвратится этот метод, как являются из забвения многие великие изобретения, преображенные и обогащенные всем дальнейшим ходом развития науки.

Волшебная искра

Представьте, что где-то на Марсе изобретен сверхмощный телескоп или межпланетный телевизор, в который можно увидеть все, что делается на Земле.