О смертельных схватках и их победителях

— Заэн, — я посмотрела на некроманта, — не понимаю, что тебя возмущает, многие умертвия в одежде остаются. К примеру орк у Эдвина в брюках.

— В лохмотьях, Риа! — продолжал бушевать адепт Сорен. — В лохмотьях истлевшей ткани, а не в сапогах за двадцать золотых!

За сколько?!

Потрясенно глянула на Гобби. Мое боевое умертвие приосанилось, выставив одну ногу в безмерно дорогом сапоге, после чего полезло в карман и с самым франтовским видом достало золотые часы на цепочке, щелчком открыло крышку, глянуло и постучало черным когтем по циферблату, намекая мне, что время мол.

Кстати да, время.

— Идем, — сказала я Гобби.

И тут Заэн вдруг как-то в лице изменился, и с нескрываемым подозрением произнес:

— Риа, а как ты им управляешь? Где подчиняющий браслет? Синий такой.

На миг я замерла, потом махнула рукой, и с легкостью, которой от себя не ожидала, солгала:

— В цепочке. Я же артефактор, переделала.

И с этими словами мы с Гобби попытались банально смыться, но куда там:

— Риа, Риа, стой! — Заэн бросился за нами. — Риа, а сделай мне такой! Риа! Мне очень надо! Ри…

На верху лестницы, ведущей на второй этаж показался застегивающий манжеты на рубашке Норт. Сорен в то же мгновение смолк, а когда я обернулась он и вовсе сматывал на двор. Дастел, он такой Дастел… Но если честно:

— Спасибо, — поблагодарила я, пробегая мимо.

— Завтрак, — в очередной раз напомнил Норт.

— Бутерброд мне сделай, — попросила, ускоряясь и не оборачиваясь.

Потому что действительно время.

Вбежав в комнату, дождалась пока войдет Гобби, закрыла дверь и попросила:

— Раздевайся, — и полезла доставать сумку с артефакторскими принадлежностями.

Не издав даже "Ы", зомби торопливо начал снимать одежду. И готова поспорить — рубашка была шелковой, и не только она — на Гобби оказалось белье. Шелковое и черное. Сдержав улыбку, я достала из сумки два увеличительных стекла, совместила, и в первую очередь начала проверять плетение амулета восстановления.

И не сдержала ругательства.

— Тьма, Гобби?! — возмущено посмотрела на умертвие.

Он непонимающе на меня тусклыми зеленоватыми-светящимися глазами. А я… у меня просто слов не было — черное, идеально повторяющее венозную и артериальную системы гоблинов плетение, оплетающее тело умертвия, было местами порезано, местами из него посрывали с таким трудом вплетенные бусины дуба и осины. Где так могли повредить? Предположительно на примерке у портного! Больше никак. А камзол на Гобби был идеально по его фигуре скроен, значит ему его пошили, то есть одежда не была куплена в магазине готового платья, ее шили, а значит снимали мерки, закалывали булавки, подрезали ткань — и видимо все это прямо на теле особо нечувствительного клиента. Присмотрелась — так и есть — в деревянные бусины втыкали иголки!

— Гобби! — только и простонала я.

В первую секунду единственной мыслью было "Это конец!".

Даже руки опустились и какая апатия с безнадежностью накатили. А Гобби смотрел растерянно и виновато, и видно было, что такого он не ожидал подобных последствий от своего излишнего франтовства. Конечно, не ожидал, он же мертвый, он ни уколов иглами не ощущал, ни вообще ничего. Тот единственный участок кожи, что был живым, погиб, когда умертвие помогло мне пройти испытание Гаэр-аша, так что не удивительно, что зомби даже не подозревал о порче артефакта. А мне завыть захотелось. Отчаянно так. Потому как я никоим образом не успевала сейчас создать повторное плетение.

— Так, — откладывая в сторону прибор, медленно проговорила я, — сейчас снимаем полностью амулет восстановления, он поврежден.

Гобби сник.

Я же, подумала, что теперь нам поможет только мнооого, очень мнооооооого энергии, которая позволит единым порывом оживить ткани и…

И тут в голове что-то вспыхнуло. Идея, озарение, мысль. Я вдруг словно наяву увидела тот зал, что мне продемонстрировал вместе с угрозами ректор, но только сейчас поняла, что именно я там увидела — символику запрещенных ритуалов! Символы!

— Гобби, жди, — приказала я.

И как была, без обуви, в брюках и сорочке, метнулась прочь из комнаты, по коридору, чуть не сбив команду из академии Сирилла, вниз по лестнице, под нее и… и замерла изумленно. Дверь, та в которую мы входили с ректором чтобы попасть в этот запрещенный замок, ее не было. Передо мной находилась совершенно глухая и монолитная каменная стена.

— Тьма! — ругательство было тихим, но разнеслось по всему фойе.

Развернувшись, вышла, шлепая босыми ногами, увидела стоящего с подносом слугу и торопливо спросила:

— Где лорд Гаэр-аш?

— Второй этаж, поворот налево, вторая дверь.

— О, благодарю вас.

И я ринулась снова по лестнице вверх, опять едва не сбила команду из академии Сирилла, торопливо извинилась, оббежав прижавшихся к перилам парней, поднялась на второй этаж. Свернула в иную от обычного сторону, глянула на ряд окон, витражами расцветивших галерею во все цвета радуги, дошла до второй двери, постучалась и, дождавшись "Войдите", распахнула дверь со словами:

— Лорд Гаэр-аш, вы мне очень нужны!

С этими же словами я и вошла, а затем остановилась, застыв под двумя взглядами — одним серым ректоровским и слегка насмешливым, и вторым — черным, внимательным, изучающим. Едва не рванула в обратную сторону, узнав человека сидящего в кресле напротив Гаэр-аша — министра магии Рханэ. Молчание на миг повисло в сумрачной комнате с ярко-горящим камином и картинами древних битв на стенах, а затем, проявляя свойственную людям его положения галантность, лорд Рханэ поднялся, слегка склонил голову, и произнес:

— Рад снова видеть вас, таинственная незнакомка.

Не поднимаясь с кресла, ректор лениво представил:

— Моя воспитанница, Риа Каро, адептка второго курса, факультет боевой некромантии.

Сглотнув, хотела сделать книксен, но вспомнила как Норт говорил, что у магинь все иначе, достаточно просто кивка головой. Склонила голову, признавая авторитет и положение собеседника, затем взглянула на самого могущественного некроманта в истории человеческих королевств… Вспомнив об Гаэр-аше подумала, что на счет звания "самого могущественного некроманта" уже не очень уверена. Мило улыбнулась министру Рханэ, после чего поспешила извиниться:

— Прошу прощения, лорд Гаэр-аш, я не знала, что вы заняты. Если можно, я потревожу вас несколько позже.

И уже собиралась уйти, для чего развернулась, но в спину мне полетело несколько раздраженное:

— Когда, Риаллин? Нам выезжать через четверть часа.

Ох! Пятнадцать минут, я не успею ничего! Замерла, в отчаянии кусая губы, и тут прозвучало:

— Если леди требуется немного больше времени на подготовку, я с удовольствием пойду на встречу той, кто накануне не оставил в беде моего племянника, хоть я и подозреваю, что явно вопреки твоей воле, ведь более чем уверен — знания артефактора ты приказал держать в тайне.