О темных лордах и магии крови

— Риаллин, успокойся, это всего лишь мои руки, — напряженно произнес ректор.

— Я-яаа в-вижу, что не чужие, — прошептала, нервно отодвигаясь подальше от… главы Некроса?!

Перестала в ужасе таращится на его ладонь, перевела взгляд на лицо и… и теперь во все том же ужасе и все теми же широко распахнутыми, ощутимо округлившимися от потрясения глазами взирала на ректора.

Глава Некроса изменился, причем изменился как-то неуловимо, не столь явно, как его руки, но все же… Потемнела кожа, заострился нос, приобрели ожесточенное выражение черты лица. Нет, Гаэр-аш все так же был Гаэр-ашем, но сейчас каким-то другим. Опасным. Хищным. Странным. Сильным. Сильным настолько, что это ощущалось на каком-то подсознательном уровне, и я, даже не задумываясь о своих действиях, снова осторожно отодвинулась, желая оказаться как можно дальше от такого Гаэр-аша. И потом еще… и еще немного… и…

— Риаллин, ты сейчас упадешь! — ледяным тоном произнес некромант.

Испуганно глянув туда, куда, собственно, отодвигалась, поняла, что действительно есть шанс свалиться, если отодвинусь еще хотя бы чуть-чуть. Следующим проникшим в мое сознание был факт, что эта способная свободно разместить человек пять кровать является слишком ничтожной, если рассматривать ее в качестве преграды между мной и этим новым… кажется, ректором.

Или не ректором?

С откровенным сомнением во взгляде присмотрелась к поднявшемуся с той стороны кровати мужчине, критически оценивая его возможности быть Гаэр-ашем. Сравнительный анализ вышел каким-то… ненадежным. То есть если смотреть в общем, то этот непонятно кто с черными ногтями был немного выше Гаэр-аша, но с неимоверно прямой и гордой осанкой, по которой ректора всегда можно было узнать издали. И еще у этого «кого-то» глаза были не серыми с синеватым оттенком, а пронзительно синими. Такой потрясающий насыщенный цвет сапфира. Наш преподаватель по ювелирному мастерству частенько говаривал: «Сапфир — королевский камень», значение этой фразы я по достоинству оценила только сейчас. Действительно королевский цвет… правда, взгляд остался прежний, пристально-внимательный, исключительно ректорский.

— Риаллин, ты успокоилась? — мрачно вопросил этот, еще до конца неопознанный индивид, напряженно глядя на меня.

Я осторожно слезла с кровати… тут же вцепилась в нее, ощутив настоятельное желание пола познакомиться со мной гораздо ближе и полноценнее, после чего была вынуждена вновь забраться на постель, села, опираясь спиной о подушки, и с нескрываемым подозрением задала первый вопрос:

— Где я обучалась до поступления в Академию прикладной магии? — Настоящий ректор ответ знал точно, потому как видел мои документы при поступлении.

Заметно удивленный моим вопросом, он все же ответил:

— Артефакторская школа при академии, стипендиат.

Да, это был лорд Гаэр-аш. Без сомнений. Но даже несмотря на полное отсутствие сомнений, я все равно задала еще один, давно интересующий всех вопрос:

— А как король отреагировал на пробуждение в склепе, после того как прочел оставленную вами записку?

Едва заметно усмехнувшись, ректор сухо ответил:

— Не интересовался.

Вот, Тьма, всему королевству до безумия интересно было, и только одному Гаэр-ашу нет! И я уже хотела было возмутиться по данному поводу, как вдруг поняла неожиданное — страх исчез. Мой безумный, способный практически душить эмоциями ужас, который я после всего случившегося испытывала по отношению к главе Некроса, — его больше не было.

Лорд Гаэр-аш осторожно обошел кровать, сел, практически касаясь моих едва прикрытых халатом ног, так же осторожно и медленно, словно боялся спугнуть, взял меня за руку и тихо позвал:

— Риаллин?

Я несколько недоуменно огляделась, мысленно сообщив не догадывающемуся самостоятельно сознанию, что нахожусь в спальне наедине с опасным, уже пытавшимся меня домогаться мужчиной, но мой инстинкт самосохранения продолжал пребывать в состоянии абсолютной безмятежности, отказываясь в очередной раз пугаться лорда Гаэр-аша.

— Ты очень забавно выглядишь, — вдруг произнес ректор.

— Как именно? — мгновенно поинтересовалась я.

— Хмуришь брови, прислушиваешься к себе и словно пытаешься сама с собой серьезно поговорить, — сообщили мне.

— Так и есть, — взглянув в сапфирово-синие глаза лорда Гаэр-аша, подтвердила я.

Он вдруг нахмурился, словно решил, что теперь его очередь, и уже хотел было задать очередной вопрос, но тут я не выдержала и восторженно прошептала:

— У вас совершенно потрясающий цвет глаз!

Задавать вопросы ректор передумал и теперь молчал, напряженно глядя на меня. А меня несло, как подхваченную ветром травинку.

— Это так красиво! — Я подалась ближе к Гаэр-ашу и выдохнула: — Как будто смотришь в бездонный синий холодный океан Хаоса!

— Почему холодный? — мгновенно вопросил ректор.

— Так вы — холодный, — с готовностью пояснила я. — А еще у вас совершенно жуткий и женоненавистнический характер, вы знали?

Некромант промолчал.

А меня вдруг очень взволновал вопрос:

— Лорд Гаэр-аш, а что стало с теми полигонами для первокурсников, которые разрушились во время пробуждения сердца Некроса?

Невесело усмехнувшись, ректор полюбопытствовал:

— Это важно?

— Безумно, — подтвердила совершенно уверенно.

— Их восстанавливают, Риаллин, они будут готовы уже к концу недели.

— О, это потрясающе! — воскликнула я, снова откидываясь на подушки. — А то знаете, не хотелось бы, чтобы первый курс занял наши полигоны и профессор Керон на регулярной основе начал бы нас гонять в лес. Просто понимаете, мы же практики, а не боевики, ну куда нас выставлять в лес против откровенно издевающейся над нами нежити, да еще и всучив ржавые железяки и напутствовав: «Никакой магии, всем изучать фехтование!» Нет, я несомненно уважаю методы профессора Керона, но согласитесь, маг-практик на лекциях по Практической некромантии, по идее, должен практиковаться в магии, а не тренироваться отгонять падающее от смеха умертвие ржавой палкой. Вы со мной согласны?

Гаэр-аш промолчал. Только в его взгляде почему-то читалось сожаление вместо сочувствия и понимания.

— С вами все в порядке? — встревоженно спросила я, мгновенно забыв про свои внезапно возникшие переживания по поводу того, что у нас отберут полигоны для второкурсников, и когда мы вернемся с Мертвых игр, меня будут ждать тысячи голодных умертвий и один злой, обожающий измываться над адептами Керон.

С другой стороны, может, это просто был способ оправдать свой интерес к восстановлению полигонов первокурсников, потому что я ощущала себя виноватой в их разрушении? А потом я вдруг подумала, что ребята же скоро вернутся, а я неизвестно где и записку так и не написала…

Ледяная глыба осознания случившегося накрыла вот именно после этих мыслей!

Я все вспомнила.

Предупреждение Норта…

Разговор с ректором…

Вспыхнувшее прямо в воздухе синее пламя…

Отчаянно пытавшийся оградить меня от чего-то грозящего мне неимоверной опасностью ИнСаар…

Выгорание…

— Риаллин, — тихо позвал лорд Гаэр-аш.

Не ответила. Очень медленно, боясь того, что увижу, что придется принять, я коснулась рукава на левой руке, потянула вверх, обнажая запястье и артефакт, и… не увидела ничего. Ничего! На моей руке сверкал искусно ограненными изумрудами браслет, в котором я могла ощущать только украшение. Холодную, бездушную железяку, старательно унизанную драгоценными камнями! Ни ауры, ни магического сияния, ни потоков и свойств — я не видела ничего!

Замерла, едва дыша. Очертания браслета начали медленно расплываться, но слезы не соскользнули с ресниц… Они словно застыли, пеленой заслонив от меня весь мир… Все то жуткое, давящее ощущение…

— Девочка моя, — с глухим стоном произнес лорд Гаэр-аш.

А затем, резко подавшись вперед, подхватил на руки, стремительно понес к двустворчатой двери, открыл ее ударом ноги и вынес меня на балкон. Чтобы дать мне увидеть раскинувшуюся внизу, сияющую огнями освещенных улиц и озаренных светом окон столицу. Огромную, раскинувшуюся на девяти холмах, такую близкую и родную мне столицу.