О Вьетнаме и не только

После выступления Владимира Высоцкого на «Дзержинском» Высоцкий и Свитенко стали друзьями. Я нашла эти сведения в Интернете, и, когда я ознакомилась с неоконченным «Романом о девочках» Высоцкого, я поняла, что прототипом героя книги – Святенко Николая — стал капитан теплохода «Феликс Дзержинский», Николай Иванович Свитенко.

«Роман о девочках» – так называется незаконченная проза Владимира Высоцкого. Действительно роман или просто повесть с таким названием писал поэт, мы уже никогда не узнаем. Налицо лишь литературный факт – повествование обрывается после трех десятков страниц. Обрывается, задав лишь сюжетные векторы главных героев – экс-студентки театрального института, валютной проститутки Тамары Полуэктовой, уголовника Николая Святенко по кличке Коллега и Александра Кулешова, под именем которого автор вывел в «Романе…» себя…

…Тамара, которая тогда и вправду была совсем девочкой, любила Николая Святенко, уже взрослого рослого парня по кличке «Коллега». Прозвали его так потому, должно быть, что с ним всегда хорошо было и надежно».

Илья Рубинштейн.

Справка: Н. И. Свитенко до 2011 года работал заместителем капитана морского торгового порта в городе Севастополе, написал книгу «Морские дороги и встречи на них» 3 . Выступал на вечерах, посвящённых памяти В. Высоцкого».

3

«Морские дороги и встречи на них»: Впечатления и воспоминания капитана дальнего плавания, выраженные в стихах и прозе / Н. И. Свитенко. — Севастополь: Изд-во «Мир», 2009. — 254 с.: 12 л., ф. С дарственной надписью Кучме Л. Д. от автора. В книге – сборнике стихов и прозы капитана дальнего плавания Свитенко Николая Ивановича собраны его впечатления и воспоминания за пятьдесят лет работы на флоте.

Я узнала об этом на сайте газеты «Новый Севастополь»:

«…В Морской библиотеке имени адмирала М. П. Лазарева 24 июля пройдет День памяти Владимира Высоцкого „Морской Высоцкий“. Мы предусматриваем выступление капитана дальнего плавания Николая Ивановича Свитенко, ныне заместителя капитана Севастопольского морского торгового порта, автора книги „Морские дороги и встречи на них“, о дружбе с Высоцким, его пребывании во Владивостоке на борту теплохода „Феликс Дзержинский“ в июле 1971 года».

Николай Иванович Свитенко. 2009 год. Фрагмент обложки книги «Морские дороги и встречи на них»

Вот так, неожиданно для себя, я узнала о дальнейшей судьбе нашего капитана, Николая Ивановича Свитенко, его дружбе с Владимиром Высоцким, а самое интересное то, что Николай Иванович стал прототипом главного героя «Романа о девочках» Высоцкого.

В память о пребывании Владимира Высоцкого во Владивостоке в 1971 году там 27 июля 2013 года открыли первый в России поющий памятник В. Высоцкому. С этим материалом можно ознакомиться указанном под фотографией.

На открытии поющего памятника Владимиру Высоцкому. Владивосток, 2013 год.

На открытии памятника Владимиру Высоцкому.

Списавшись с «Феликса Дзержинского», я устроилась на самый маленький сухогруз Дальневосточного пароходства — теплоход «Зея», который был зафрахтован 4 Вьетнамом на полгода. Я бы не написала эти воспоминания, если бы не те события, которые произошли с экипажем теплохода «Зея» в мае 1972 года, свидетелем и участником которых мне довелось стать.

4

Фрахт – одна из форм оплаты морской перевозки грузов на определенное время

Красная река

События во Вьетнаме в 1972 году вошли в Российскую историю как одна из «100 великих военных тайн XX века». Просмотрев скудную, порой недостоверную и противоречивую информацию о тех событиях в интернете, я решила, что как участник и свидетель тех драматических и трагических дней, я обязана поделиться своими впечатлениями, подкрепив свой рассказ собственными фотографиями, которые ждали этой публикации более сорока лет.

В 1971 году, после того, как я больше года отработала на судах Дальневосточного морского пароходства («Советский Союз», «Феликс Дзержинский»), я получила «визу» за границу, и у меня, таким образом, появилась возможность побывать не просто за границей, а в самых экзотических, даже на сегодняшний день, странах. Я оформилась на один из самых малогабаритных судов Дальневосточного пароходства из серии ТИС – теплоход «Зея».

После нескольких рейсов в Японию, «Зея» неожиданно для нас была зафрахтована на шесть месяцев для работы во Вьетнаме.

Я работала на теплоходе «Зея» в должностях дневальной и буфетчицы.

Мы готовились отправиться в порт нашей приписки – Хайфон. В то время Вьетнам был поделён на две части – Северный Вьетнам и Южный Вьетнам. В Хайфоне (порт Северного Вьетнама) было относительно спокойно. Как я прочитала в одной из газет, «военные действия шли в основном гораздо южнее 17 параллели, которая представляла собой полоску земли, выжженную напалмом и изуродованную воронками от бомб и ракет».

Однако, нас предупредили о возможном начале боевых действий и в северной части Вьетнама, и предложили тем, кто не хотел подвергать себя возможной опасности, списаться на берег или уйти на другое судно. Ушла только одна женщина, которая объявила, что уже испытала это «счастье» – быть под бомбёжкой во Вьетнаме. Но, так как другие члены экипажа это «счастье» ещё не пережили, то все дружно согласились идти в этот, как оказалось потом, очень опасный рейс. Наш теплоход прибыл в порт Хайфон в апреле 1971 года, но, так как это был полугодовой фрахт, то к причалу ставить нас не спешили, всё как в портах Советского Союза. Мы стояли на рейде Красной реки, которая в десятке километров от порта впадала в Жёлтое море.

В ночь на второе мая был совершён первый налёт американских самолётов на порт Хайфон. Кроме советских торговых судов, у причала и на рейде стояли польские, болгарские, китайские морские суда и суда других суверенных государств. Был сезон дождей, который сопровождался сильными грозами и почти непрекращающимися молниями. Но взрывы и зарево от них, которые разбудили нас, очень сильно отличались от разрывов и света природного происхождения. Я сразу поняла, что началась бомбёжка. Мы все выбежали на верхнюю палубу и, навалившись на борт, вглядывались во тьму. Над нами очень низко пролетали самолёты и почти рядом с бортом, безобидно булькая, ложились снаряды, выпущенные самолётом. Было непонятно, кому они предназначались, ведь кругом стояли мирные морские суда.

Вдруг на окраине города раздался сильный взрыв. Зарево от него осветило весь город. Как мы потом узнали, это взорвали нефтехранилище. Через несколько секунд тёплая взрывная волна, дошедшая до нашего теплохода, легонько оттолкнув нас от борта. Гул, взрывы, стрельба, булькающие по воде снаряды – всё это создавало чувство какой-то нереальности.

Утром следующего дня я сидела на шезлонге на верхней открытой палубе. Вдруг вижу: мимо меня бежит начальник радиостанции и говорит мне, что сейчас начнут бомбить. Спрашиваю, почему он так решил. «Посмотри на небо», – говорит. Смотрю вверх, а там всё небо в белых полосках – это следы от едва видимых самолётов. Впоследствии белые полоски на небе станут предвестниками очередной бомбёжки. Мне кажется, не прошло и минуты, как послышался страшный нарастающий гул от пикирующих самолётов.

Я всегда, когда смотрела фильмы о войне, связывала этот режущий уши звук с падающими бомбами. Но, оказывается, такой звук издают пикирующие самолёты, потому что бомбы сбрасывались с небольшой высоты, и они практически сразу же взрывались, попадая в цель. Американские лётчики бросали бомбы со снайперской точностью.

Как-то во время налёта к борту нашего теплохода «под шумок» пришвартовалось китайское судёнышко, вооружённое крупнокалиберным пулемётом советского производства образца времён Великой Отечественной войны, и открыло стрельбу по пролетающему на малой высоте самолёту. Это было очень похоже на провокацию. Тут же по судовой радиосвязи раздалась команда капитана: «Отрубить швартовы китайца», – что было немедленно сделано, и китайское судёнышко стало быстро относить течением от нашего борта. Но выстрелы были замечены американцами. Мы знали, что такие выходки они не прощают.