О3

— Связь пропадает, — сказала я и отключила телефон. Он тут же зазвонил опять и я бросила его в сумку, — Вот же назойливое говно!

— Кто это такой. Вообще? — спросил Лесоруб, морщась, при каждом звонке, — кажется, я где-то уже слышал этот голос…

— Ну ещё бы, ведь это — твой дружбан! — с сарказмом заметила я, решив умолчать, что «дружбан» предлагал оставить его под завалом и шагать дальше, — Собственно, по его наводке мы тебя и нашли. Он сказал, что ты — «его человек». Но с человеком, видимо, слегка погорячился.

— Сама дура.

Резкий скрежет оборвал нашу перепалку и я ощутила, как от неприятного звука заныли зубы. К счастью, он быстро прекратился и тут же успокоился телефон в сумке. Однако тишина продлилась недолго: мощный рёв вновь разорвал спокойствие в клочья и принялся эхом блуждать по переходам.

— Весело тут, — заметил Страшила и взял меня под руку. Как ни странно, но это помогло успокоиться, — Точно в кошмар угодил.

Да, всё это место напоминало ужасный сон в его разных ипостасях. А может я действительно — просто сплю? Поэтому и не помню, кто такая и как тут очутилась? Нет, ну разве в реальном мире существуют пауки размером с крупного сенбернара?

— Идём, — я подняла лампу и начала идти, — остался последний этаж.

Спуск на третий уровень подвала сопровождался непрекращающимся рёвом неизвестного животного. Однако, стоило сойти с последней ступеньки и он тут же утих. Наступила тишина.

Здесь оказалось чисто и свежо, словно где-то работали мощные кондиционеры. Перед дверью стояла пластиковая кабина с надписью: «Зона повышенного контроля. Биометрическая идентификация».

Здешнюю дверь тоже сломали, превратив в лохмотья из металла и пластика. Кто-то вырвался наружу, походу проделав в пластиковой колбе кабины здоровенную рваную дыру. Страшила поднял с пола кусок пластиковой оболочки и оценив толщину, присвистнул.

— Надеюсь, твоя пукалка может крошить не только кроликов и деревья, — бросила я Лесорубу, размышляя, есть ли хоть какой-то толк от моего револьвера, — Интересно всё же, какого чёрта тут потребовалось Волшебнице и какой хрен лежит в капсуле.

Стоило нам войти на третий уровень, как Страшила взял меня за локоть и указал вверх. Точно, а я за светом ламы и не заметила. Панели на потолке слабо мерцали, то вспыхивая на долю секунды, то вновь потухая. Стало быть, электричество тут имелось. А я уж начала беспокоиться; не сдох ли объект, за которым нас послали. Нет питания — не работает система жизнеобеспечения — зверушка сдыхает без кислорода, как-то так. Ан нет, не всё так просто.

И вновь коридор, только гораздо шире, так что шагая по его центру, я едва различала стены, а уж конец прохода так и вовсе терялся во мраке. И там, впереди, в непроглядной тьме, кто-то тихо шелестел. Так, словно перелистывал страницы. Снова. И снова.

Здесь уцелела даже ковровая дорожка, которая скрадывала наши шаги, но я предполагала, что и нашим противникам она послужила бы подобным образом. В свете лампы я видела ка ворсе глубокие и очень большие отпечатки. Даже непонятно, как кто-то, на таких огромных лапах, вообще умудрился здесь поместиться.

Шелест прекратился и что-то загрохотало. Потом стукнуло и зашелестело в нашу сторону. Пытаясь сглотнуть сухой ком, я тщетно всматривалась во мрак. Лесоруб поднял пулемёт, но почему-то не торопился запускать механизм. А шелест всё приближался и я уже различала движение… Маленького теннисного мячика, который подкатился под ноги и ткнулся в носок моего ботинка. Страшила поднял его, осмотрел и показал следы от зубов.

— Вроде бы, человеческие, — он приподнял плечи, — но клыки уж больно выдаются. Чересчур, как для человека.

— Вампир, очевидно, — констатировала я и Лесоруб коротко хохотнул. Оружие он так и не опустил.

Впереди оказалась стояка, рядом с которой лежал разбитый монитор, сломанная пополам клавиатура и журнал в кожаной обложке. Половину листов из него выдрали и разбросали вокруг. Возможно, шелестели именно они. Но сейчас вполне себе смирно лежали на полу.

— Тут мертвяк, — сказал Лесоруб, перегнувшись через стойку, — Баба. Такая же, как те — в лифте.

Ощутив знакомое давление на затылок, я обернулась. Со стороны лестницы медленно выплыли два светящихся глаза и повисли во тьме. Нас продолжали преследовать, но враждебности, как и прежде, пока не проявляли.

— Тут… Вот хренотень! — Лесоруб возился с чем-то, под стойкой. На его грубом лице вовсю гуляли желваки, точно мужчина пытался пережёвывать камни, — Ага! Вот.

Щёлкнуло и панели над головой внезапно вспыхнули со всей яростью полуденного солнца. Ослепительное сияние ударило по глазам, но я всё-таки кое-что успело рассмотреть. Хрень, преследующая нас, очень сильно напоминала высокого человека в накидке с капюшоном. Нижняя часть одежды рваными лохмотьями касалась ковра. Стоило зажечься свету и неизвестный плавно и быстро выскользнул наружу. Почему-то у меня сложилось впечатление, что ног под плащом не было.

— Глаза! — Страшила вскрикнул и закрыл лицо ладонью.

— Предупреждать, блин, надо, — я повернула рычажок, потушив лампу и вернула светильник Страшиле, — Держи.

— Так намного веселее, — довольно заметил наш доморощенный электрик и тут же, в ответ ему, загрохотали раскаты знакомого рёва, — Вот, видишь: и этот согласен.

— М-да, — сказала я, поворачивая голову из стороны в сторону, — Настоящее паучье царство.

— Но — разрушенное, — заметил Страшила и вновь оказался прав.

Паутины тут хватало, но создавалось впечатление, что все её заросли целенаправленно превратили в ошмётки. Кое где валялись коконы, истёкшие засохшей жидкостью, а чуть дальше по коридору, у стеклянной стены лежали ещё два препарированных паука-переростка. Обоих выпотрошили, а одного оторвали все восемь лап, отчего мёртвая зверушка напоминала пустой мешок с глазами.

— Ревёт оттуда, — Лесоруб ткнул стволом пулемёта в сторону прозрачной преграды, — Пойдём дальше? Или может всё-таки вернёмся? Представь только, что могло поймать и расчленить этих красавцев.

— Ты — большой железный долбень, — сказала я, всматриваясь в коридор за стеклянно стеной. Пространство очень напоминало огромный аквариум, куда можно проникнуть через разъехавшиеся створки двери. На одной висела надпись: «Не входить», — с огромным пулемётом. А я — маленькая беззащитная девочка с крохотной пукалкой. И это я должна уговаривать тебя совершить храбрый поступок?

— Лично я уговаривать не стану, — отозвался Страшила, — Не знаю, зачем мы сюда пришли, но если тут и останемся, то уже никогда не узнаем, что собственно происходит.