Обаяние зла
Шрифт:
На этот раз у Джонни была необычная для него уверенность в своей правоте, которая удивила как Леночку, так и его самого. К тому же, эта уверенность подкреплялась фактами. Например, Джонни вначале недоумевал, зачем Леночка – любительница вкусной пищи, заказывает в кафе какой-то несчастный супчик. Но потом сообразил: видимо, после попойки с любовником у неё болела не только голова, но и желудок. А у обывателей, простых людей типа её мамы есть такое поверье, что обязательно, хотя бы раз в день нужно есть суп. Мол, это полезно для пищеварительного тракта. И вредно есть «всухомятку». Поскольку же мамы у неё в те дни дома не было (таким образом, в этом Леночка точно врала!), а потому покормить Леночку супчиком было некому, приходилось кушать супчик в общепите.
Леночка почувствовала необходимость
Звери не любят, когда их загоняют в угол. В этом случае они проявляют нешуточную агрессию. А Леночка, несмотря на внешнее обличие прекрасной девушки, внутри была безжалостным психопатическим зверем. И Джонни вскоре это почувствовал, когда она сказала: Хватит! Остановись! Не надо меня изучать, словно я у тебя подопытный кролик! Тебе не нравится, как я с тобой общаюсь? Но я с другими людьми общаюсь по-другому, нормально. Так что всё зависит от тебя. А пока мне больше нечего тебе сказать. Мне пора. Всего хорошего. И с этими словами она встала и ушла. А Джонни так и остался сидеть с открытым ртом и неудовлетворённой жаждой мести. И поскольку к тому моменту он уже расплатился с официантом, ему ничего не оставалось, как встать и уныло брести домой вершить расплату.
В транспорте по пути домой Джонни практически всю дорогу писал смс Леночке. Он хотел, чтобы напоследок она хотя бы попыталась понять, какая она дура, и осознать свою ошибку. Однако, как Джонни ни старался, его послание получалось каким-то жалким и неубедительным даже в его собственном восприятии.
Когда Джонни уже недалеко от дома зашёл в магазин за продуктами, он неожиданно остро почувствовал ещё один неприятнейший момент. По возвращении из Израиля у него была иллюзия, что тамошний чисто физический его дискомфорт был связан с непривычной для его организма жарой, а здесь, в Москве, он будет чувствовать себя лучше. Однако, находясь в магазине, он снова неожиданно почувствовал отвратительное чувство нереальности. Когда он нагнулся, а затем резко выпрямился, у него закружилась голова. Испугавшись упасть, Джонни схватился рукой за какой-то ящик, на него посыпались фрукты и овощи. Очень неловкая ситуация.
Выйдя из магазина, Джонни подумал, что хватит себя изводить и сочинять смс, на которые ответа всё равно не будет. А потому отправил как есть и решил больше не думать об этом. В своём сообщении он писал Леночке о том, как своим лживым, манипулятивным, паразитическим поведением она отталкивает от себя даже людей, которые изначально её любят и хорошо к ней относятся. А что уж тогда говорить про остальных! О том, как она усугубляет ситуацию своим неприязненным, презрительным отношением к ним... Джонни хотел ей показать тем самым, что, веди она себя разумнее, она могла бы по-прежнему общаться с ним несимметрично, получая больше, чем отдавая, если бы знала меру и умела это ценить.
Впрочем, где-то в глубине души, на уровне логики Джонни сам понимал: с его стороны это были всего лишь эмоции. Этой твари уже нельзя помочь стать человеком. А потому пусть её пример, и то, к чему её поведение её приведёт в итоге, послужит назиданием окружающим, в первую очередь молодым девицам, обдумывающим житьё.
С этой мыслью, придя домой, Джонни снова активно взялся за попытки раскрутить свой сайт. Поставил программу для добавления сайта в каталоги и принялся регистрировать. Ради этого занятия он в тот вечер даже пожертвовал своей интимной жизнью, не полез на свой любимый ресурс для фетишистов.
Казалось бы, с Леночкой персонально всё было закончено. Ей теперь предназначалась всего лишь иллюстративная роль в мемуарах и иных трудах Джонни про психопатов. Однако она по-прежнему не вылезала у него из головы, мешая ему сосредоточиваться на глобальном проекте. И когда Джонни на следующий день ездил по своим рабочим делам, он невольно то и дело возвращался мыслями к ней. А ещё, его очень беспокоило ухудшение самочувствия. Конечно, он понимал, что здесь нет и не может быть какой-либо причинной
связи с Леночкой, но всё же такое совпадение вызывало дополнительные неприятные ощущения.Однако деваться было некуда, и было необходимо писать дальше. Однако перед тем, как сесть писать, Джонни угораздило проверить почту. А там было письмо от Леночки. Она писала примерно следующее:
Я не хотела тебе отвечать ни вчера на твою смс, ни сегодня. Потому что наш последний разговор поставил некоторую точку под названием «с меня хватит твоих оскорблений, унижений и вранья». Сейчас объясню, почему я тебе пишу.
Знаешь, я всегда думала и думаю, что люди хорошие по своей сути, добрые, отзывчивые и т.д. И еще, что всегда нужно давать второй шанс, и даже третий, но не больше, конечно. А так же вот что. Я всегда была и, надеюсь, буду за такое чувство, как любовь. На мой взгляд - это здорово, когда ты любишь, но также думаю, нужно уметь любить. Так вот что это значит для меня. Если я люблю человека, а он меня нет, или он позволяет мне себя любить, то я стараюсь сделать всё, чтобы этому человеку было хорошо и ничего не требую взамен. Ведь главное это он. Если человек этот счастлив, то и я счастлива. И никогда, никогда, я не буду его обижать или оскорблять, принижать, говорить то, что ему неприятно. Не то, что ты. Так вот, я не знаю уж какие у тебя там чувства ко мне, но, на мой взгляд, ты меня не любишь. Но это всего лишь мое мнение, которое может быть ошибочно.
Дальше. Я-то думала, что я тебе помогала тем, что вытаскивала твою задницу из начинающейся депрессии, и, как могла, развлекала тебя. Оказалось, нет. Оказалось, и здесь, на твой взгляд, я тебя использовала. Что ж, мне очень жаль, что ты так думаешь. Видимо в твоей жизни нормальное человеческое отношение такая редкость, что ты всё маскируешь под это.
Дальше. Твоя вечная позиция жертвы – просто удручающая. Может, уже хватит?
Дальше. Мое количество любовников, их наличие или их отсутствие тебя, я думаю, не должно волновать. Если я тебе говорю, что их нет, то ты мне не веришь, и еще делаешь такое лицо, как будто я тебе постоянно вру. Хорошо, если ты считаешь, что они есть – пусть будут, и в любом количестве, в котором ты захочешь!
Итог:
Что я могу тебе предложить. У меня есть всего лишь два варианта.
1) Так как я тебя постоянно использую, на твой взгляд, обманываю и всячески порчу твою прекрасную жизнь, я самоликвидируюсь, и ты меня больше не увидишь и не услышишь, дабы не портить твою жизнь таким говном, как я.
2) Мы с тобой продолжаем общаться. Но ты перестаешь меня исследовать. И перестаешь по- всякому унижать. Слово «использовать» ты не только не произносишь, но и убираешь из своей головы. Ведь если любишь человека, то всё делаешь для него бескорыстно, и хочется отдавать, отдавать и отдавать (ну опять-таки, я могу ошибаться). И относишься ко мне, как к человеку.
Думаю, ты выберешь первое... Я не собираюсь вступать с тобой в какую-то переписку по этому вопросу. Достаточно будет одного твоего ответа, ну или молчания.
Если мы больше никогда не спишемся и не увидимся, то я желаю тебе всего хорошего и надеюсь, что ты больше не будешь встречать таких паразитов в своей жизни, как я. Все благ.
Хотя по своему содержанию письмо было достаточно предсказуемым, Джонни не мог не отметить для себя некоторые характерные моменты.
Письмо начиналось со статусного заявления. Мол, я тебе одолжение делаю, что отвечаю вообще. Далее следовала свойственная психопатам психическая атака методом словесного поноса. Когда оппонент забрасывается целым потоком упрёков, беспочвенных обвинений и т.д., в результате чего оказывается вынужденным занять оборонительную позицию.
Но наиболее ярко симптоматичными, пожалуй, были Леночкины рассуждения про любовь. Особенно учитывая реальную позицию Леночки по этому вопросу, что любовь другого человека – это слабость, которую надо использовать по максимуму. Чтобы попавшие от неё в «любовную зависимость» отдавали, отдавали, отдавали... Поди плохо!
Впечатляющими были также заманчивые альтернативы в конце письма: либо ты и дальше мне позволишь себя использовать, и тогда не смей выказывать недовольство, даже изучать меня не смей, либо... ты свободен.