Объект "Убежище"
Шрифт:
— Радиоактивный грунт? Предлагаешь носить его через наши лифты и коридоры первого этажа? — скептически посмотрел на меня Илья. — Вручную?
Добрыня же разглядывал схему убежища и пока молчал.
— А радиоактивный грунт на цементном заводе тебя не смущает? — возразил я Илье.
— Не смущает, — ответил он. — Мы заводом ещё долго не будем пользоваться. Нет нужды в цементе. Для мелкого ремонта запасов хватает. Когда придёт время, там станет безопасно.
— Проверить насосы. Организовать подачу воды, смывать радиоактивную пыль со скафандров там же, рядом с выходом.
— Это же сколько работы! — возмутился Илья.
— Ты куда-то спешишь? — оглянулся на него Добрыня. — Твои парни возмущены, что им мало трудодней перепадает. Пусть зарабатывают.
— Нельзя строителей брать. Мы хотели сохранить в секрете открытие ворот, — напомнил я.
— Зачем нам вообще откапывать это все, если основная задача вывести шланги и водород наружу? — напомнил основную задачу Сашка. — Давайте пустим водород через те же ворота цементного завода.
— О! — воскликнул Добрыня.
— Молодец! — хлопнул друга по плечу Илья. — Действительно, зачем нам сейчас копать эту радиоактивную дрянь? А для связи я протяну кабель по поверхности. Пешочком поднимусь наверх.
— И правда толково. Завтра с утра посмотрим, что и как там на цементном заводе, — подвёл итог Добрыня.
На следующий день мы, выдав привычные списки работ подопечным, облачились в защитные костюмы и отправились на разведку. Скафандры пока надевать не стали, ориентируясь на показатели дозиметров, которые показывали абсолютно нормальный фон.
После землетрясения цементный заводик немного пострадал. Некритично. Строители ещё год назад осмотрели и сказали, что проблем нет. Имеющийся мусор в виде мелких камней можно за пару дней убрать, а все опорные колонны они проверили и где нужно замазали трещины.
Расставив аккумуляторные строительные фонари, мы прошли по всем помещениям. В основном нас волновал уровень радиации. Открыли первые ворота, ведущие в коридор. Дозиметр показал 0,5 зиверт, и то непосредственно у наружных ворот.
Добрыня жестом показал, что возвращаемся, разведка завершена.
— Один справлюсь, не нужно никому сюда ходить, — снова вызвался выполнять основную работу Илья.
— Один ты долго будешь возиться, — возразил я. — Нам же нужно сверлить ворота для гофрированной трубы.
— Значит, сейчас откроем, посмотрим, что там и как, а завтра продолжим. Идём мы с Ильёй вдвоём, остальные возвращаются в дежурку, — решил всё за нас Добрыня.
— Лишние фонари по пути выключите, чтобы аккумуляторы не садились, — добавил Илья.
Он взял переносную камеру, трансляции с неё в дежурку не было. Мы просто сидели и ждали их возвращения. Попутно прикидывали с Сашкой, каким инструментом сверлить ворота. С кабелем проще. Его Илья подсоединит к тому, что имелся раньше. Вполне вероятно, тот даже не сгорел. Северный склон горы пострадал меньше, чем южный.
Собственно, именно так всё и оказалось. Илья принёс укутанную в пакет камеру (побывавшую на поверхности) и, надев перчатки, подключил её к монитору, показать, что там снаружи.
—
Подъездной путь засыпало мусором, но эти ворота выше и их не затапливала вода, — пояснил он нам. — Ветром скорее всего нанесло или от сотрясения почвы навалило хлама.— Взрывная волна от термоядерной бомбы была мощной. С вершины горы это всё падало, — разглядывал Сашка изображение.
— Выход открыли, его маскировать особо не нужно, — добавил Илья. — Я потом эту кучку чуть вперёд смещу, а трубу с водородом мы чуть выше закрепим. Если загорится, то будет как факел полыхать в стороне.
— Труба оплавится, — заметил Добрыня. — Нужно посмотреть на складах какую-нибудь керамику и к ней уже крепить гофротрубу, а после залить строительной пеной.
— Её вообще много понадобится, — согласился Илья. — Все отверстия в воротах заливать придётся.
— Там же есть отвод воды, — рассмотрел что-то на схеме Сашка. — Нельзя его использовать, а не сверлить ворота?
— Был отвод. Землетрясением перекосило, разрушило, — ответил Добрыня. — Я его в первую очередь проверил. Проблем больше, чем просто ворота проковырять. К тому же снаружи радиация всего один зиверт.
— Настолько понизилась? — удивился я.
— В почве больше. Ветром может приносить и уносить, — пояснил Илья.
Он же следующие два дня ковырял ворота. Мы с Сашкой вдвоём таскали трубы для вывода водорода. Повезло, что основная трасса не была повреждена. Её проложили сразу в сторону вертикального тоннеля. Нам же нужно было сделать ответвление от того, что засыпало, и протянуть по коридорам на цементный завод. Там не больше двухсот метров получилось.
Если бы не обязательные костюмы защиты, в которых было неудобно ходить и плохо видно, мы бы за пару часов управились. А так полдня провозились. После обеда отдыхали и никому не показывали, что чем-то были заняты помимо основной деятельности. Добрыня велел нашей команде днём отсыпаться, чтобы ночью продолжить работу. Вот такую секретность устроили.
Одна створка ворот оставалась подвижной. Во вторую вмонтировали трубу, все щели залили строительной пеной. Кабель, ретранслятор и камеры Илья собирался тащить на следующий день.
— Серёга, Светку мою займи чем-нибудь таким, чтобы не отвлекалась и не искала меня, — попросил Илья.
— И Олесю тоже, — дополнил Добрыня. — Только такой работой, чтобы прямо побежали впереди тебя.
— Так у меня бананы почти созрели, — быстро сообразил я. — Чуть зеленоватые, но я им поставлю задачу найти наиболее спелые гроздья. Пусть проверят и распишут в каких рядах бананы на подходе.
— Отлично, — одобрил Добрыня мой план. — На сборе бананов все любят работать.
— Тогда я в общий список эти вакансии не буду выставлять. Вы сами женам сообщите. Типа воспользовались служебным положением и договорились со мной по блату, — усмехнулся я, а парни рассмеялись.
Вообще-то я на следующий день всех своих подопечных загрузил так, чтобы никто не вздумал искать меня. Задачи поставил простые, но затратные по времени. Юльку и Марию Александровну после сбора салата и доставки его в столовую обязал собрать и пересчитать пластиковые ящики.