Обещание длиною в жизнь

Я считал себя человеком, который не знает слов «принять поражение».

Но кем я был сейчас?

Трусом. Последним слабаком, который все пустил под откос.

Я тонул в сожалениях о сотнях утраченных возможностях предотвратить уход Наоми. В день, когда она ушла, я мог вернуть ее три тысячи раз. Может, чуть больше.

Как она сейчас? Все ли с ней в порядке? Она плакала? Скучала? Она по-прежнему любила меня? Любила так же до сумасшествия сильно, как я сходил с ума по ней?

Точно не помню, но... кажется, я звонил ей. Вчера?... И позавчера, вроде тоже.

Мы говорили с ней? Если да, то о чем? Умолял ли я ее вернуться, и что она отвечала?

Я не помнил.

***

— Эй, Зак, я знаю, что ты там.

Я поморщился, пробудившись ото сна, из которого меня выдернул глухой монотонный звук со стороны прихожей.

— Впусти меня, придурок. Если ты еще жив, конечно...

Я замычал, потому что настойчивый долбеж в дверь не прекращался. Прошла минута, а, может, несколько, прежде чем я смог пошевелить онемевшими конечностями. Когда я в последний раз поднимался с дивана?

Попытка принять сидячее положение провалилась с треском, и я свалился вниз, по пути к полу стукнувшись лбом о низкий столик.

— Дьявол, — выругался я, потирая ушибленное место.

— Э-э-эй, Зак, — сквозь утихающий гул в ушах я распознал голос Джейсона. — Я не уйду, пока не удостоверюсь, что твоя задница, которую ты называешь головой, в порядке.

Как мило.

Дневной свет, пробивавшийся сквозь окна, оказывал убийственное воздействие на мои глаза, поэтому я щурил их, чтобы минимизировать режущую боль. Я продвигался к входной двери путем ощупывания перед собой пространства руками.

— Слава богу, ты... Ох, мать моя, — Джейсон поперхнулся и закашлял в кулак, когда я открыл дверь. — Ди Каприо в «Выжившем» просто красавчик по сравнению с тобой. Что, черт подери, ты сделал со своим лицом?

— Ага. Я тоже рад тебя видеть.

Джейсон зашел внутрь.

— Вау, — присвистнул он. — Сейчас я мечтаю, чтобы мои глаза развидели этот бардак. Какого хрена ты устроил? Просто... Наоми убьет тебя, если все ЭТО, — он обвел рукой гостиную, погрязшую в мусоре, — по-прежнему будет находиться в доме, когда она вернется.

Я скривился.

— Да-да. Понял.

— Слушай, чувак, я понимаю, как тебе нелегко. Но это не является чертовым поводом заниматься саморазрушением!

Я зевнул в кулак и прошел мимо него. К моему любимому дивану — пристанищу одиночек. Кажется, у меня оставалась бутылочка с элем.

— Приятель, — Джейсон плелся за мной, — кончай с этим. Я серьезно.

— Какое сегодня число? — непринужденно спросил я.

— Тридцать первое.

— А месяц?

Джейсон издал тяжелый вздох.

— Декабрь.

— О.

— Завтра Новый Год, чувак.

— Я рад.

— Ты... Иисусе.

— Отнюдь, дружище.

— Ты безнадежен.

— Ох, вот ты где, малышка, — я улыбнулся и потянулся к бутылке с темным пивом.

— Так не пойдет.

— Эй! — возмутился я, когда Джейсон отобрал у меня единственное лекарство от дичайшей головной боли.

— Склонись же передо мной в благоговении, потому что сегодня я — твоя фея спасительница.

Я скептически вскинул брови.

— Не нужно вплетать ваши ролевые игры с Джессикой в мое неприметное, ничтожное существование, окей?

— Ха-ха, остряк. Давай же сотворим из тебя человека. Для начала прими-ка душ.

***

— Ну вот. Другое дело. Теперь с тобой не страшно разговаривать, — иронично подметил Джейсон, когда я угрюмо вышел из ванной комнаты. Блеск его самодовольной улыбки в тридцать два зуба был виден из кухонного проема. — Итак.

— Итак, — пробурчал я, лениво накинув влажное полотенце на взъерошенные волосы. — Что ты делаешь в Спирфише?

— Да так. Приехал вытащить твою задницу из запоя.

Хмыкнув, я проскользнул мимо него на кухню и подошел к холодильнику. Контрастный душ значительно помог мне привести свои мысли в порядок, и я почти протрезвел. Но с ясностью ума ко мне пришел нестерпимый голод. М-да. И что я рассчитывал найти в холодильнике, к которому не приближался последнюю неделю?

— Проголодался? — поинтересовался Джейсон, хлопнув меня по плечу. — Я знал, что так будет, поэтому купил продуктов по пути. Они в машине. Подожди пару минут, и я что-нибудь приготовлю.

Я хотел поблагодарить его, но он скрылся из поля моего зрения. Вдохнув, я провел ладонью по лицу. Осознание того, что я забил на все дела и на работу, навалились на меня огромным бетонным комом. Я почувствовал себя жалкой букашкой под многотонным грузом проблем, которые навлек на себя, поддавшись слабости.

Чем я, черт возьми, думал все эти дни?

Я старался не показывать, как на самом деле был счастлив появлению Джейсона. Если бы он не свалился на мою голову, то и я бы не прекратил сходить с ума и погружаться во тьму.

Он помог мне с уборкой, и вечером мы устроились уже в сверкающей чистотой гостиной.

— Как ты? — негромко спросил Джейсон.

Я пожал плечами.

— Не знаю, — это действительно было так. Без Наоми я не чувствовал себя собой. — Я... дьявольски скучаю, но она сказала, что вернется, как только разберется в своих чувствах.

— Ты должен понять ее, Зак.

Я кратко мотнул головой в знак согласия.

Я чувствовал себя лучше, потому что мог рассказать Джейсону обо всем накипевшем и мучившем. С алкоголем у меня был более душевный и глубокий разговор, но ни виски, ни эль, ни водка не поддержали меня словами, что все обязательно наладиться — то, что я желал услышать больше всего на свете в трудные минуты. И я в очередной раз сказал Господу спасибо за друга, который у меня был.

— Как она? — я долго не решался задать этот вопрос, но все же озвучил, так как услышать о Наоми было наиважнейшим.

И я не сомневался, что у Джейсона был ответ.

— Она тоже скучает, — опустив ресницы, чуть склонив голову, сказал он, и в гостиной повисла затянувшаяся пауза.

Я долго не мог подобрать слов, испытывая внутри бурю противоречивых чувств: счастья и смятения, волнительной истомы и сокрушительного томления. Чувства, накатившие на меня цунами, подкатили к горлу не проглатываемым комком. Я сжал руки в кулаки, ощутив с приливом многочисленных эмоций несильное головокружение.