Обещание весны

— Надеюсь, это мой танец? — полувопросительно обратился лорд Сандерсфорд, протягивая руку Грейс. — Вы позволите, Лэмпмен?

Перигрин поклонился.

— Красивая пара, — заметил лорд Эмберли. — Леди Лэмпмен прекрасно выглядит, Перри. Как видно, она счастлива с тобой, — добавил он смеясь.

— Пойду-ка попробую уговорить леди Лейлу Уолш на следующий танец, — сказал Перигрин, — пока никто меня не опередил. Кажется, она все так же пользуется успехом.

Глаза у Перри сверкали, когда он остановился возле леди Лейлы, вежливо дожидаясь, пока та объяснит какому-то разочарованному юнцу, что не осталось места на ее карточке, где можно бы записать его имя. Надо радоваться вечеру, сказал себе Перигрин, или по крайней мере делать вид, что радуешься. Не стоит показывать, что он хандрит из-за Грейс.

— Ах, это ты, Перри. Не понимаю, почему я не отдала этот танец бедному мистеру Дэниелсу. Я просто знать тебя не желаю за то, что ты женился и не дал мне шанс отбить тебя у нее. И никогда не прощу тебе шутку, которую ты сыграл со мной в театре. Какое унижение! Смотрю мимо твоей жены, вообще ее не замечаю, поскольку она слишком стара для тебя, и приветствую девицу, которая даже еще не выезжает! Нет, Перри, твои штучки становятся все несноснее.

— Если ты намерена скандалить, то я, пожалуй, пойду за карточный стол и посмотрю, не удастся ли мне обставить нескольких герцогинь. По-моему, тебе не стоит превращаться в сварливую тетку.

И Перри удалился, посмеиваясь над возмущенным ответом Лейлы.

Странно, вступив в брак, он с каждым днем все меньше замечал разницу в возрасте между собой и Грейс. Жена для него стала очень дорогим человеком. Даже и теперь он не видел в ней женщину тридцати шести лет при его двадцати шести, а видел только Грейс, своего близкого друга, свою любимую. Выглядит ли жена старше, чем он? Наверное. С точки зрения здравого смысла так и должно быть.

Перри посмотрел туда, где Грейс танцевала с Сандерсфордом. Тот улыбался, глядя сверху вниз, а она отвернулась.

Проклятие. О проклятие!

Глава 8

Гарет пустил в ход все свое обаяние. Грейс сразу поняла это. Во-первых, улыбка, которая из-за исключительной белизны зубов казалась красивее улыбки любого другого мужчины. Во-вторых, напряженный и влекущий взгляд темных глаз, которые так умели посмотреть на чьи-то губы или волосы в самый ответственный момент…

Они посмеивались над этим обаянием, когда были молодыми. Гарет никогда не пускал его в ход по отношению к ней, потому что любимая немедленно заметила бы фальшь. Но проверял его действие на других девушках — к вящей забаве Грейс и своей собственной.

Теперь Гарет пробовал силу своего обаяния на ней, как заметила Грейс. Но то было уже не милое очарование мальчика, а приемы зрелого мужчины, понимающего неотразимость своей привлекательности куда лучше, чем юный виконт.

— Ну что ж, Грейс, — сказал Гарет, — я приехал в город приглядеть себе молодую жену. И сегодня на бал явился с этой целью. Мог бы получиться весьма успешный вечер. Мы окружены юными леди, десять или даже больше из них хороши собой, как мне кажется. Но я обнаружил, что не вижу ни одной, кроме тебя.

— Чепуха, Гарет! Ты забыл, что я знаю твои приемы с давних пор. Ты собираешься покорить меня? Решил, что это легко и просто? И тебе приятно было бы знать, что подобное все еще возможно?

Они держались поодаль, ближе к окнам. Гарет увел Грейс подальше от других пар и остановился на том месте, где бархатные портьеры более или менее скрывали их от посторонних взглядов.

— Ты права. Я был не слишком чистосердечен. И лгал тебе и другим относительно цели своего приезда в город. Я приехал вовсе не ради нового выводка красавиц, Грейс. На что мне эти юные девицы, которые понятия не имеют о том, как удовлетворить аппетит настоящего мужчины? Я приехал из-за тебя. И ты понимаешь это, не правда ли? Ты ожидала, что я сюда явлюсь. И если я должен быть честным, то будь честной и ты. Не надо говорить о том, будто я намерен покорить тебя. Не может быть никакой борьбы между нами.

Да, это Гарет, сказала она себе. Тот самый мальчик, которого она любила все годы, пока взрослела, тот самый молодой мужчина, с которым она недолгое время была близка. От которого зачала сына. Она всегда считала, что Гарет станет ее мужем. Всегда считала, что у них будет много детей. Да, Сандерсфорд по-прежнему красив властной и покоряющей красотой. Да, он пугал ее и подавлял.

— Не может, Гарет, — произнесла она, отвечая только на его последние слова. — Это полностью исключено. Я замужем за Перри.

Виконт небрежно махнул рукой:

— Он всего лишь мальчик. Вполне милый мальчик, надо признать. Он великодушно помог тебе, когда ты оказалась в тяжелом положении после смерти Пола. И тем не менее он мальчик, которому нравятся молоденькие девушки, что совершенно понятно. Посмотри, как ему сейчас весело с его партнершей. Ты веришь, что твой муж не приударяет за ней?

Грейс послушно обернулась. Светловолосая голова Перри склонилась к пламенно-рыжим локонам леди Лейлы, они то ли поддразнивали друг друга, то ли флиртовали. Ничего необычного в этой сценке не было. Но леди Лейла и в самом деле была очень юной и удивительно хорошенькой.

— Тебе вовсе незачем цепляться за мужа и принижать себя в его глазах, Грейс, — с горячностью продолжал лорд Сандерсфорд. — В твоем мизинце больше красоты и страсти, чем во всем существе этой юной особы. Но чтобы понять это и возродить к жизни то и другое, нужен настоящий мужчина. А не мальчик.

— Ты говоришь так, словно считаешь меня неуверенной и колеблющейся, — ответила Грейс, решительно отвернувшись от очаровательной картины, которую являли собой Перри и леди Лейла. — Это вовсе не так. Мои отношения с Перри, как я уже говорила, только наше с ним личное дело. А ты всего лишь часть моего далекого прошлого. Не может быть и речи о возрождении того, что было когда-то между нами в юности.

— Ты лгунья, Грейс. Ты пытаешься убедить себя? Наша с тобой любовь не умерла. Я наградил тебя ребенком, которого ты любила потому, что это был мой ребенок, Грейс. Это связь, которую невозможно порвать, связь на всю жизнь.

— И однако, она имела для тебя так мало значения, что ты женился на богатой женщине, когда твой ребенок был еще во мне, — возразила Грейс. — Не смей говорить мне о связи на всю жизнь!

— Я был мальчишкой, упрямым и тщеславным мальчишкой. Не будем судить друг друга сегодня с позиции прошлого. Ты и сама ошибалась. Ведь ты имела представление о риске и о моральных последствиях, когда дала мне над собой права мужа.

— Я поступила глупо. Глупо и безответственно. — Гарет взял ее за руку.

— Не будем ссориться. Мы оба наделали ошибок, Грейс. Я обесчестил тебя, ты позволила мне овладеть тобой. Я женился на Марте, ты вышла замуж за Лэмпмена. Зачем же допускать, чтобы эти ошибки разрушили то, что нам осталось в жизни?

— Ты вдовел много лет, Гарет. Я замужем всего лишь год. Что происходило в остальное время? Если ты осознал свою ошибку и так сильно хотел снова соединиться со мной, где же ты был все эти годы?