Обещай мне рай

— Как же это понимать?

— Видите ли… Я очень хорошо знаю Томаса. И думаю, что в достаточной степени узнал вас, леди Кэтрин. Должен сказать, вы избавили нас обоих от ужасной ошибки. Вы будете очаровательной маркизой.

Стрэнд поклонился и не спеша вышел за дверь.

Томас, подгоняя своего изнуренного мерина, спешил как можно скорее добраться до Брайтона, чтобы опередить слухи о сделанном им заявлении. Он при всех назвал Кэт своей женой. Теперь должен убедить ее, что это единственный разумный выход из создавшегося положения. В глубине души он был недоволен тем, что вынуждал девушку сделать этот шаг. Однако пьянящая радость от мысли, что она станет его женой, не оставляла места для суетных раздумий.

Остановившись в своих апартаментах только для того, чтобы сменить белье и очистить одежду от дорожной пыли, Томас отправился в гостиницу «Замок». Было еще очень рано, и ему повстречались лишь несколько человек. Он устремился вверх по лестнице, шагая через две ступеньки. Ему хотелось как можно скорее найти свою любимую. В спешке он едва не столкнулся с Маркусом на верхней площадке. Томас кивнул, намереваясь пройти мимо, но глухой голос парня остановил его.

— Кажется, сестра сегодня особенно популярна. Вы оказали большую любезность, соизволив навестить ее, мистер Монтроуз. Надо же, наконец соизволили вспомнить о существовании Кэтрин. Очень вам признательны!

— В чем дело, черт подери? — спросил Томас раздраженно.

— Просто хочу поблагодарить вас. А то у многих короткая память. Никто даже не замечает ее существования!

— У меня нет времени и желания продолжать этот пустой разговор. Беспокойство о чести семьи достойно похвалы, но мне не нравится твой тон. — Он прошел мимо него.

Постучав в дверь, Томас почувствовал, как его сердце учащенно забилось в ответ на голос Кэт, предлагавший войти. Она стояла у окна; мягкий свет освещал ее стройную фигуру. В руке девушка держала серебристые ножницы, которыми остервенело обрезала розы в огромной вазе. Томас улыбнулся, глядя на эту картину. Хотя она держалась в обществе с невозмутимым спокойствием, он понял, что наедине с собой она давала выход своим эмоциям.

— Что-то не так? Проблемы? — тихо спросил он.

Кэт вся напряглась при звуке его голоса.

— Почему ты так считаешь? — не обернувшись, спросила она сдержанным тоном.

Эта особа совсем не похожа на девушку, лежащую ничком и бурно переживающую отторжение от общества, с удовлетворением подумал Томас.

— Об этом свидетельствуют беспощадно срезанные и валяющиеся у твоих ног цветы.

— Они завяли и только зря занимают место, — сказала Кэт многозначительно.

Томас почувствовал серьезность в ее тоне и решил оставить шутки.

— Ты так считаешь?

Кэт наконец повернулась, и Томас понял по ее глазам и плотно сжатым губам, что она разгневана.

Ее взгляд скользнул по свежим царапинам на его загорелой щеке. И сразу ее возмущение тем, что Томас, оказывается, знал Джайлса Далтона и планировал ее брак с ним, не оповестив о своих замыслах, сменилось тревогой.

— Что с твоим лицом? — озабоченно спросила она.

— А что с ним? — Он наморщил лоб, явно смущенный.

— Выглядит так, словно на тебя напал повар с ножом для разделки рыбы.

Томас слегка притронулся к болезненным ранам.

— Это всего лишь несчастный случай, связанный со своевольной лошадью и низко свисающими ветками деревьев.

— Глупости!

— Клянусь, Кэт, ничего особенного не произошло. — Уголки его губ слегка дернулись, обозначив улыбку. Кэт нашла ее чрезвычайно пленительной, однако не собиралась поддаваться очарованию его выразительного лица. Она отступила на шаг назад, а он сделал шаг вперед.

— Стрэнд только что ушел отсюда.

— Стрэнд? — тупо повторил Томас.

— Поздравляю. Ты наконец правильно произнес его имя. Как своевременно ты появился, Томас. Подтверждаешь свою репутацию повесы, каким ты являешься не только по мнению общества, но и по твоим собственным словам, не так ли?

Он сузил глаза, пытаясь понять причину ее гнева.

— Разве не так? — спросила она.

— Мне безразлично, как называют меня люди, — сказал он наконец.

— Невероятно удобно занимать такую позицию. Я тоже была бы рада пренебречь мнением общества ради своих прихотей. — Кэт подняла руку, предотвращая его попытку заговорить. — Тебе безразлично суждение окружающих. Но как быть с тем, что ты слывешь соблазнителем? Распутником? Развратником?

Эти слова в одно мгновение затмили первые проблески надежды в его измученной душе. Она продолжает считать его таким человеком. Теперь нелепо думать, что раскаяние могло как-то изменить его имидж. Однако все же обратилась к нему, хорошо зная, кем его считают в обществе. И не забыла цели, которая привела ее в его дом — и в его сердце — несколько месяцев назад.

Да, подумал Томас, он явно смешон, уверовав в то, что его прошлое уйдет бесследно.

Кэт увидела, что Томас побледнел, слушая ее обидные слова. Его губы скривились в мрачной пародии на улыбку.

— В чем дело, Кэт? Неужели моя дружба со Стрэндом стала помехой нашему общению? — Он медленно, неуверенно приблизился к ней и остановился, заслонив своими широкими плечами обзор остальной части комнаты.

Почему она думает только о нем? Томас всегда затмевал всех мужчин. Кэт никого не замечала, так как ее мысленный взор был постоянно прикован к нему. Она любила его. Даже теперь, когда знала, что он только развлекался, общаясь с ней, она не могла отречься от этого чувства.

Ее гнев сменился замешательством. Томас знал Стрэнда, однако не сказал ей об этом. Он устроил так, чтобы его приятель оказался рядом с ней, заранее спланировал их общение, хотя хорошо знал, что она любит его, а не Стрэнда. Кэт стиснула зубы, охваченная волнением.

Томас заметил это, но неверно истолковал причину. Его улыбка сменилась усмешкой.

— Или дело в чем-то другом? Может быть, Стрэнд предположил, что ты и я…

— Любовники? — прервала его Кэт, вызывающе подняв подбородок.

— Я был о нем лучшего мнения, — тихо сказал Томас и добавил: — В дальнейшем не будет никаких недоразумений. Скажи, Кэт, мой друг отказался от предложения руки и сердца, не так ли? — Томас повернулся, намереваясь уйти, но она внезапно протянула руку, и он остановился, увидев ее тонкие пальцы на своем запястье.

— Ты ошибаешься. Стрэнд сделал мне предложение.

Кэт добилась наконец того, чего хотела, подумал Томас и опустил взгляд. Это все-таки лучше, чем обнаружить триумф в ее глазах. Да, гораздо приятнее видеть ее руку, такую бледную по сравнению с его загорелой кожей. Такую тонкую и в то же время удивительно сильную руку.

— Считается дурным тоном заранее поздравлять будущую невесту, однако в твоем случае, дорогая, думаю, это вполне приемлемо, — сказал он ровным голосом. — Желаю счастья!