Обещай мне

— Она отказалась, — пояснил Лэнс, — а Джейк Вулф вообще запретил это делать.

— Получается, он берет вину жены на себя?

Баннер бросил взгляд на Лорен Мьюз и медленно кивнул.

— Что? — спросил Майрон.

— Мы до этого еще дойдем.

— До чего «до этого»?

— Послушайте, Майрон, — сказал Баннер, — я думаю, вы правы. Джейк Вулф хочет взять на себя все грехи своей семьи. С одной стороны, он ссылается на самооборону, и этому есть подтверждение. За Ван Дайном водилось немало грехов. При нем был найден пистолет, зарегистрированный на его имя. Джейк Вулф готов отсидеть за решеткой, если это обелит его жену и сына.

— Сына?

— Он хочет гарантий, что его сын поедет учиться в Дартмут. И что с Рэнди будут сняты все обвинения, относящиеся к стрельбе, скандалу с подменой оценок и возможной связи с Ван Дайном и наркотиками.

— Понятно, — сказал Майрон. Все становилось на свои места. Может, Джейк Вулф и был мерзавцем, но Майрон видел, как тот смотрел на своего сына в ту ночь на вечеринке. — Он все еще пытается спасти будущее Рэнди.

— Именно так.

— А ему это удастся?

— Не знаю, — ответил Баннер. — Юрисдикция прокурора не распространяется на Дартмут. Если они захотят аннулировать его прием, то могут и скорее всего так и поступят.

— Такая позиция Джейка может даже вызвать уважение, — признал Майрон.

— Если бы она не была извращенной по сути, — добавил Баннер.

— Вы что-то необычно молчаливы, — заметил Майрон, обращаясь к Лорен Мьюз.

— Потому что у Баннера все не так.

Баннер нахмурился.

— А я так не считаю.

Лорен отложила сандвич и стряхнула с рук крошки.

— Начнем с того, что ты собираешься отправить в тюрьму невиновного. Пробы на остатки пороха доказывают, что Джейк Вулф не стрелял в Дрю Ван Дайна.

— Он утверждает, что был в перчатках.

Теперь нахмурилась Лорен Мьюз.

— Она права, — согласился с ней Майрон.

— Спасибо за поддержку, Майрон.

— Я просто придерживаюсь вашей точки зрения. Лорейн Вулф сама мне сказала, что в Ван Дайна стреляла она. Разве не она должна предстать перед судом?

Лорен Мьюз повернулась к нему.

— Я никогда не говорила, что считаю Лорейн Вулф виновной.

— Простите?

— Иногда самый очевидный ответ оказывается правильным.

— Я не понимаю, — признался Майрон.

— Вернитесь на минутку к началу событий, — подсказала Лорен Мьюз.

— Какому именно?

— К той встрече на улицах Нью-Йорка, о которой рассказала Эдна Скайлар.

— И что?

— Эдна Скайлар подтвердила то, что нам уже было известно: Кэти Рочестер просто сбежала. И сначала мы так же подумали и об Эйми Биль, верно?

— И что?

Лорен Мьюз молчала.

— Погодите! Вы хотите сказать, что Эйми Биль действительно сбежала?

— Есть масса вопросов, на которые у нас нет ответов.

— Так задайте их!

— Кому?

— Что значит — кому? Задайте их Эйми Биль.

— Мы пытались, — улыбнулась Лорен Мьюз, — но адвокат Эйми не разрешает с ней разговаривать.

Майрон откинулся на спинку кресла.

— Вам это не кажется странным?

— Ее родители хотят, чтобы она как можно быстрее обо всем забыла.

— Почему?

— Потому что для нее это был очень неприятный опыт.

Лорен Мьюз внимательно на него посмотрела. Лэнс Баннер тоже.

— История, которую она вам поведала, — сказала Лорен, — насчет того, что ее держали на лекарствах в каком-то бревенчатом доме.

— И что с ней?

— В ней много нестыковок.

Майрон почувствовал, как по спине прокатилась волна мурашек.

— Каких нестыковок?

— Прежде всего у нас есть анонимный звонок. Что ее видели разъезжавшей в машине с Дрю Ван Дайном. Если бы Эйми действительно похитили, то как такое возможно?

— Свидетель ошиблась.

— Конечно. Она умудрилась запомнить марку машину и дала точное описание Дрю Ван Дайна. Но кто спорит — ошибки случаются.

— Вы не можете доверять анонимным источникам, — не сдавался Майрон.

— Ладно, перейдем к нестыковке номер два. История об аборте, рассказанная ночью. Мы проверили всех в медицинском центре Святого Варнавы. Никто не говорил ей о том, что родителей поставят в известность. Более того, это запрещено законом. Законы на этот счет, конечно, могут меняться, но в ее случае…

— Ей уже исполнилось восемнадцать, — сообразил Майрон. Восемнадцать. Совершеннолетняя. Снова этот возраст.

— Вот именно. Но и это еще не все.

Майрон ждал продолжения.

— Нестыковка номер три. Мы нашли отпечатки пальцев Эйми в доме Дрю Ван Дайна.

— Но у них был роман. Конечно, там наверняка есть ее отпечатки. Оставленные недели назад.

— Мы нашли отпечатки на банке с содовой. Эта банка до сих пор стоит на кухонном столе.

Майрон промолчал, но чувствовал, что сомнения уже начали его одолевать.

— Мы тщательно проверили всех ваших подозреваемых: Гарри Дэвиса, Джейка Вулфа, Дрю Ван Дайна. Никто из них не был в состоянии осуществить предполагаемое похищение. — Лорен Мьюз развела руками. — Тогда остается прибегнуть к старой истине: после того как отпали все другие возможности, надо вернуться к первому и самому очевидному объяснению.

— Вы считаете, что Эйми сбежала из дома.

Лорен Мьюз пожала плечами и чуть подвинулась на стуле.

— Представьте себе молодую женщину, совершенно сбитую с толку. Она беременна от учителя. Отец крутит роман на стороне. Эйми замешана в скандале с подменой аттестатов. Она наверняка чувствовала себя загнанной в угол, разве не так?

Майрон едва удержался, чтобы не кивнуть.

— Нет абсолютно никаких свидетельств, указывающих на то, что Эйми похитили. Подумайте сами: зачем кому-то похищать ее? Каким мог быть мотив похищения в нашем случае? Обычным мотивом является сексуальное насилие. Мы знаем, что его не было. Ее врач подтвердил это. Не было никаких сексуальных или физических травм. Зачем еще похищают людей? Ради выкупа. Что ж, мы знаем, что его тоже не требовали.

Майрон сидел, боясь пошевелиться. Почти слово в слово то, что сказал Эрик. Если бы Эйми хотели заставить замолчать, то ее не стали бы похищать, а просто убили. Но она была жива. Значит…