Обитель ночи

Нэнси читала, что лесные племена всегда знают, кто идет по их джунглям, — они определяют это по изменившимся ноткам в симфонии лесных звуков. Она размышляла об этом, прислушиваясь к разнообразным уханьям и щелканьям, щебету, тявканью и волнообразному, похожему на треск цикад звуку, как вдруг обратила внимание, что в стороне, слева от тропы, знакомый шумовой фон неожиданно угас. Слышно было лишь уханье одинокой обезьяны, словно подававшей сигнал тревоги. Нэнси попыталась разглядеть что-нибудь в густых зарослях, которые просматривались не больше чем на десять футов. Она была уверена: звери замерли на ходу, насекомые и рептилии как по команде умолкли и застыли — там, впереди, слева.

Нэнси попыталась отбросить страх. Она успокаивала себя: наверное, это игра воображения либо изменившаяся акустика леса, а может, просто олень или иное крупное млекопитающее испугало мелких обитателей. Нэнси прибавила шаг, чтобы догнать Джека. Но обезьяна продолжала ухать. И тут Джек резко остановился и дал знак Нэнси замереть на месте.

С минуту оба не шевелились, затем он обернулся и прошептал:

— Нет ощущения, что за нами наблюдают?

— Есть, — торопливо шепнула она в ответ. — Я как раз подумала, что впереди что-то не так.

— Где?

Нэнси показала влево. Тревога сжимала ее все сильнее.

— Да, мне тоже так показалось.

Нэнси похолодела.

— Что это может быть?

Джек хмуро взглянул на нее. Его широкий лоб был мокрым от пота, глаза беспокойные.

— Откуда я знаю. Мигу?

— Джек!

Он накрыл ее губы ладонью. Нэнси поняла, он не шутил, и быстро спросил:

— Слышали?

Они замерли, дожидаясь повторения звука, который услышал Джек. Вскоре Нэнси тоже услышала его довольно отчетливо. Ее глаза округлились от страха.

— Боже… Это стон или рычание… Или…

Вытирая лезвие кривого ножа о брючину, Джек всматривался в плотные заросли подлеска. Разглядеть что-либо было невозможно, как и определить расстояние до источника звука. Нэнси потянула его за руку.

— Пойдем назад.

Но Джек не ответил: низко пригнувшись к земле, он медленно крался вперед, лезвием ножа осторожно раздвигая перед собой длинные листья. Нэнси протянула руку и взялась за его ремень, придя в ужас от мысли, что ее вот-вот кто-то сцапает и потащит в чащу. Другой рукой она стиснула рукоять ножа, полная решимости нанести хотя бы один удар тому, кто им угрожает.

Вдруг Джек замер и изумленно выругался. Нэнси сделала шаг и стала рядом с ним на узкой тропе. Растительность чуть поредела, и тропа впереди расширялась. Она просматривалась на пятьдесят ярдов вперед, и перед ними предстало самое ужасное зрелище, какое Нэнси приходилось видеть в жизни: огромный бурый медведь стоял на задних лапах, яростно размахивая передними в воздухе и отчаянно пытаясь схватить огромную сеть, свисавшую с ветвей склоненного над тропой дерева. Сеть представляла собой веревки из лианы, а внутри ее находился сжавшийся в комок… человек. Несчастный попал в ловушку и привлек внимание медведя. Мысли стремительно пронеслись в голове Нэнси: если медведь обернется и увидит их, у них не будет ни единого шанса спастись, с ножом или без ножа. А как же человек в сетке? Долго ли он сидит там? Жив он или нет?

Джек, стараясь двигаться как можно тише, стянул с плеч лямки рюкзака. Нэнси с ужасом наблюдала за ним: что он задумал? Неужели хочет отпугнуть зверя? Она мало что знала о повадках больших бурых медведей, но ей представилось, что зверь просто развернется и пойдет на нее. Джек отстегнул клапан верхнего кармана рюкзака и медленно вытянул длинную пластмассовую трубку размером со скалку. Нэнси отчаянно хотелось спросить его, что он собрался делать, но она не решилась заговорить.

Джек махнул рукой, призывая Нэнси отойти с тропы в заросли. Она сделала шаг и поняла, что у него в руках сигнальная ракета, чтобы подать сигнал бедствия спасателям, если ты заблудился в пустыне или высоко в горах. Джек стал медленно пятиться по тропе, держа ракету в вытянутой руке и нацелив ее не в небо, а перед собой, в медведя. Он дернул за шнур.

Нэнси не ожидала, что это будет так громко: оглушительный свист, яркая вспышка и громкое шипение, замершее вдали через пару секунд. Когда Нэнси пришла в себя и посмотрела на тропу, медведя не было. О ракете напоминал лишь густой хвост едкого дыма, висевший в воздухе над тропой футах в сорока впереди и медленно уплывавший налево, в заросли.

Они выбрались из подлеска и осторожно прошли по тропе, пока не остановились под сетью. Теперь можно было рассмотреть человека внутри: это был китаец в изодранной военной форме. Глядя на него снизу вверх, по-прежнему сжимая в правой руке нож, Нэнси спросила:

— Солдат?

— Похоже. И вроде без оружия… Интересно, давно он здесь?

— Как нам его снять?

Джек повернулся к ней с удивленным лицом, словно не ожидал услышать ничего подобного.

— Мы должны его снять, — решительно заявила Нэнси. — Опасности он не представляет. Может, он уже мертв.

Джек покачал головой и подошел к дереву. Конец веревки был привязан к валуну, лежавшему возле ствола дерева, у самой тропы. Камень служил противовесом — будучи подвешенным, падал и своей тяжестью вздергивал вверх сеть вместе с жертвой, когда та наступала на замаскированный сигнальный шнур и рвала его. Джек поднял нож над головой, чтобы перерезать веревку, но Нэнси крикнула:

— Нет! Не надо! Он рухнет и сломает шею! Держите веревку крепко, а я ее перережу, и мы медленно опустим его.

Джек что-то проворчал, но сделал, как она просила. Ухватив веревку обеими руками, он перекинул ее через толстую ветку из тех, что повыше, чтобы удержать вес сети. Нэнси взвесила в руке нож, прикидывая силу удара по туго натянутой веревке, надежно привязанной к валуну, и одним резким взмахом перерубила ее. Джека потянуло вверх — с поднятыми руками он приподнялся на цыпочках. Нэнси бросила нож, кинулась вперед и, встав под сетью, попыталась ее удержать.

— Потяните вниз! — крикнула она.

Джек потянул, затем подпрыгнул, дернув сеть вниз, и она опустилась еще на фут в подставленные руки Нэнси. Нэнси подхватила ее в охапку, а Джек отпустил веревку. Сеть, человек в ней и Нэнси повалились на тропу. Слегка ударившись, Нэнси быстро поднялась на ноги и тотчас поняла, что человек в сети жив. Свернувшись в позе эмбриона, он жалобно стонал.

— Судороги, — понял Джек. — Похоже, он провисел здесь долго. Нарушение кровообращения.

— Что мы можем сделать?

— Ничего.

— Ну хотя бы дайте ему воды.

Джек повиновался и поднес к губам несчастного флягу с водой. Никакой опасности человек для них не представлял: безоружный, он скрючился так, будто был не в состоянии выпрямиться, и его по-прежнему опутывала сеть. Нэнси рассматривала несчастного. У него оказалось приятное лицо с острыми скулами, и несмотря на скрюченную позу, было заметно, что он высок ростом. Возраст его Нэнси точно определить затруднялась — наверное, лет тридцать.