Облепиха для мажора

– Да, конечно. Если никто не против.

– Да никто не против.

Пришёл преподаватель и стал открывать аудиторию. Я уже хотела войти следом за ним, как меня кто-то окликнул.

– Облепиха Валерия есть?

– Да, это я. Что случилось?

– Быстро в деканат.

– У меня экзамен сейчас.

– Приказ ректора.

Мы с Женькой переглянулись, я отдала ей свои конспекты, а сама пошла следом за этим странным мужчиной. Возле кабинета декана толпились какие-то ребята.

– Так, вы после нас, - сказал им мой проводник и, предварительно постучавшись, открыл дверь в кабинет.

Я вошла за ним и остановилась в дверях, чтобы понять, что здесь происходит.

– Облепиха, давай сюда ближе, - декан как обычно, не здороваясь, пригласил к приставке своего стола.

– Доброе утро, Виктор Александрович!

– Ну, для тебя оно, может, и доброе. Но не для нас. Пришлось выслушать в свой адрес благодаря тебе не самые приятные вещи. И это от самого ректора. А я тебя предупреждал, Облепиха.

– Не поняла?

– Что тут непонятного?- декан встал и достал из сейфа какие-то бумаги.
– Ну что тут непонятного, Облепиха? Мы тебя отчисляем. Слышала, в этом году конкурс на платное отделение планируется под двадцать человек? Неужели думаешь, что никто не захочет перевестись с другого ВУЗа на твоё место и на третьем курсе? Раньше надо было думать. Рань-ше, - разбил декан на слоги последнее слово.

– Причины отчисления я могу узнать?

– Всё те же, Облепиха. Пропуски без уважительной причины, жалобы от преподавателей, какая-то непонятная деятельность в газете. По слухам, твоя готовящаяся публикация может нанести вред репутации нашего университета.

– Вы хоть знаете, о чём я пишу?

– Не знаю! – почти крикнул декан. – И знать не хочу. Ты свободна. Приказ для ознакомления – в приёмной у секретаря.

Я решила дождаться Женьку после экзамена во дворике универа. Она должна была зайти в аудиторию во второй пятёрке.

Солнце ещё сильно припекало, но вокруг стало как-то тихо и душно. Впрочем, душно мне стало ещё там, в кабинете декана. И никак не отпускала тяжесть, которая пригрелась на моей груди.

Над главным корпусом универа выдвинулась тёмная туча. Стремительно приближаясь, она стала уверенно захватывать небо, которое постепенно приобретало угрожающий оттенок. Вскоре, на землю упали первые крупные капли.

В воздухе запахло асфальтом, и я решила перебраться в соседнюю беседку. Университетский дворик был абсолютно пуст. Только я одиноко стояла посреди этого строения, чтобы не намокнуть.

Дождь капля за каплей продолжал набирать силу, а я совсем поникла духом. Представила, как должно быть сейчас уютно в нашем корпусе, какими счастливыми выходят ребята, первыми сдавшие экзамен, из аудитории. Вглядываются в свои зачётки и весело рассказывают, как им удалось обвести вокруг пальца препода или вытянуть счастливый билет, единственный который они выучили накануне. И обязательно кто-нибудь подтвердит, что не зря вчера в полночь зазывали в форточку общаги халяву.

Мои размышления отвлёк шум машин со стоянки. Летний ливень уже щедро заливал окружающее пространство, поэтому приехавшие ребята бегом припустились в сторону главного корпуса.

Ясно. Мажор соизволил лично появиться на экзамене. Он, судя по его счастливому виду, уже решил все свои проблемы. И занялся мной, ведь презенты не принесли должных плодов. Значит, решил действовать через ректорат.

Глава 23

– Женя, тебя подвезти до метро? – я медленно выезжала с парковки универа.

– Нет, Лера, я еду с тобой на работу.

– А как же твой журнал?

– Сейчас позвоню, отпрошусь. Не волнуйся.

Спорить с подругой сил совсем не осталось.

– Я там пробуду не меньше трёх часов.

– Ничего, я подожду.

Сегодня удалось, несмотря на ливень, остановиться у самого входа в нашу редакцию. Не раскрывая зонта, я быстро добежала до крыльца. Всю дорогу старалась не допускать никаких посторонних мыслей в своей голове. И сейчас, поднимаясь по лестнице, глушила их на самом подходе, чтобы моё состояние не помешало завершающему и ответственному моменту в моём первом большом проекте.

– Раньше пришла. Это хорошо. Заходи, - Марья Фёдоровна сегодня была немногословной и задумчивой.

– Марья Фёдоровна, у меня появились новые данные. Я бы хотела их добавить. Я понимаю, что уже пришла рецензия.

– Подожди, Лера. Не сейчас.

Она тревожно всматривалась в моё лицо.

– Какие у тебя сейчас отношения с Быстровым?

– Никакие, - честно ответила я. – Мы не виделись и не разговаривали больше двух недель.

– Странно. Лера, тебя уволили. Задним числом. И я ничего не смогла сделать. Просто какая-то секретная информация. Кто, что… Ничего не известно.

Я опустила голову на грудь. Это конец. Меня элементарно выдворяют из этого города.

– Единственное, что я смогла отстоять – это твой проект.

– Не поняла, ещё и мою работу могли забрать?

– Да. Ты её еще не опубликовала. А работала за деньги редакции. И нашлось много свидетелей, что и другие журналисты принимали участие в этом исследовании. Я понимаю, что это сложно доказать. Но у них власть. И пока ты будешь судиться, не известно, сколько пройдёт времени. Да и хорошие деньги нужны на адвоката. А у тебя их нет. Но я поставила условие. Или работа остаётся у тебя, или я увольняюсь.

– Спасибо, - тихо произнесла я.

– Лера, послушай. Тебе надо дождаться, чтобы улеглись страсти. Мне тут донесли, что ни в одну нормальную редакцию города тебя не возьмут на работу. Так что оставь своё исследование до лучших времён. И зайди прямо сейчас в бухгалтерию, чтобы тебя рассчитали. Завтра Степановна уйдёт в отпуск, а кто её будет заменять, пока неизвестно.

– Спасибо вам за всё, Марья Фёдоровна!

– Тебе не за что меня благодарить. Держись. Помни – так будет не всегда.

На выходе из редакции столкнулась с Женькой.

– Ты почему не в машине?

– Тебя жду.

– Женя, ты что-то знаешь?

– Ничего. Честно, Лера, абсолютно ничего, - Женя опустила глаза. – Я сегодня краем уха услышала, как ребята говорили, что тебе придётся уехать из города. Но на мои вопросы они не стали отвечать. Только извинились. И просили тебе передать, что если тебе что-нибудь понадобится, то в меру своих возможностей все готовы помочь.

– Ладно, поехали. Дома решим, что дальше делать.