Обломки нерушимого

– Спасибо, Мэйт, – выдохнула Калли.

– Да, кстати! Мы с сестрой решили избавиться от наших старых шмоток. У нас их столько накопилось! Может, тебе их отдать, а? Большинство из них, конечно, уже с дырками, а некоторые даже с запахом, но… тебе ведь выбирать не приходится, да? Так что приходи, не стесняйся. Адрес наш ты знаешь. Мы даже трусы тебе оставим! А то в Бэллфойере все говорят, что Лаффэрти последние трусы продали, чтобы расплатиться с долгами!

Ари тихо хихикнула, а вот Мэйт засмеялась в голос, и смех ее перекрыл весь шум многолюдного кафе. Калли даже едва в обморок не упала от бессилия. Все из-за буйства самых сильных чувств: от простого разочарования до клокочущей ярости. Когда-то сестры Максвелл заглядывали ей в рот, восторгались ею, подражали ей… Калли теперь была убеждена, что ключевым фактором такой резкой перемены в одноклассницах стала ее ссора с Дианой и сближение с Элеттрой. Ее плачевное финансовое положение тут не играло никакой роли, поскольку все в «Греджерс» давно были в курсе о ее проблемах. Если бы Калли не перешла к врагу Главной леди, никто бы не вздумал глумиться над ней.

А что бы сделала Никки на ее месте? Беспринципная, дерзкая Никки не стала бы «проглатывать» такое отношение к себе и не тратила бы время на выдумывание остроумных, колких фразочек. Никки действует быстро, смело, примитивно, но результативно.

Калли уже успела отдать заказ на кухню, дождаться его и вернуться к сестрам с подносом в руках.

– Мэйт, капрезе, пожалуйста, – вежливо пролепетала Калли, подавая блюдо.

– О, благодарю, – усмехнулась Мэйт, гордясь тем, что ей удалось ответить за сестру и поставить Калантию на место.

Калли же протянула блюдо Мэйт и резко убрала руку. Тарелка рухнула прямо на голову девушки. Было больно, громко, грязно…

– Что ты наделала, дрянь?! – рассвирепела Мэйт.

– Мэйт Максвелл, где ваши манеры? Вы же ученица знаменитой школы «Греджерс»! – рассмеялась Калли.

Все внимание публики кафе, без сомнения, было приковано к столику с сестрами. Мэйт в слезах, масле и зелени выбежала на улицу. Ари же так просто сдаваться не хотела. Она подняла с пола остатки блюда и швырнула их в Калли, сказав:

– На, держи, отдай своим родным! Это последнее, чем ты сможешь их накормить, потому что ты сегодня же будешь уволена. Я об этом позабочусь!

– А я позабочусь, чтобы отец Рэми послал тебя к черту.

Ари обернулась. У двери стояла Элеттра. Калли обрадовалась неожиданному появлению подруги. Один грозный вид Эл придал ей немного сил и уверенности. Уж теперь-то их тандем сможет воздать Максвелл по заслугам. Но вдруг Калли вспомнила, что ее заступница находится в таком же положении, как и она: ее так же презирают, граница между банальными нападками в ее сторону и истинным зверством давно размыта, и Эл борется со всем этим уже не один месяц… Калли тут же пала духом.

– Кинг, давно не виделись! – Ари шлепнула измазанной в масле рукой по кипенной курточке Эл, и покинула заведение.

Калли отвела Эл в туалет для персонала. Необходимо было принять экстренные меры по спасению куртки, на которой теперь красовался масляный отпечаток ладони Ари Максвелл.

– Мерзкие создания! – не сдержалась Эл, застирывая куртку в раковине. – Знаешь, я тебе даже завидую. Ты больше не живешь под одной крышей с этими курицами.

– В «Блэкстоне» не лучше, если тебя это утешит.

– Как ты со всем справляешься, а? – поразилась Элеттра.

– Не знаю. Сама удивляюсь. У тебя-то как дела?

– Кажется, неплохо.

– Кажется?

– У меня все… спокойно, – нерешительно призналась Эл. – Никак не могу к этому привыкнуть.

– Самое главное, что весь ужас позади.

– Точнее, под землей. Разлагается… – Эл подставила намоченную часть куртки к сушилке. Разговор прервался ненадолго. Калли заметила, что Элеттра о чем-то задумалась, и по выражению ее лица можно было понять, что мысли ее были тяжелыми, печальными, но в то же время… нужными. Когда сушилка закончила свою работу, Эл вновь заговорила: – Раньше я не верила в Бога. Но… когда я узнала, что мой отец умер… Калли, я почувствовала нечто странное. Что-то… столь приятное! Будто… будто Господь поцеловал мою душу. Он забрал его, он освободил меня! Вот тогда я поняла, что Он существует.

Калли прикрыла рот рукой, чтобы скрыть улыбку. Эл не знала, что ее спаситель стоял рядом с ней, в обличье Калли. Калли, которой пришлось сотрудничать с Сафирой Фрай, великовозрастной наемницей, элегантной приятельницей Ангела смерти. Ее «Бог» – это Калли, что пожертвовала свои последние сбережения, дабы избавить Элеттру от мучений. Тот самый молчаливый, безучастный Бог, в которого поверила Эл, так и стоял бы в стороне, наблюдал, как отец совращает дочь, как угрожает ей и планирует завести с ней ребенка, чтобы и его совратить впоследствии, ведь в голове этого выродка было еще столько мерзких желаний, столько преотвратительных фантазий! Калли смастерила убийство, погрязла в грехе. Увы, те, кто разочаровался в избирательной милости Господа, обречен стать грешником.

«Да признайся ты уже!» – воскликнете вы. Нет, Калли не могла признаться. И тут уже дело не в гипертрофированной чести. Здесь имел место страх. Калли просто боялась, что Эл, поддавшись удивлению, восторгу и благодарности, случайно расскажет кому-то о том, что она сделала для нее. Тогда семья Калли окажется под ударом. Калли не сомневалась в том, что у Сафиры полно союзников, готовых отомстить за ее разоблачение. А также не забывайте, что смерть Бронсона Кинга, главы судебной власти Англии и Уэльса, и так всколыхнула всю страну. А уж если выяснится, что не несчастный случай отнял жизнь у Достопочтенного, а злость, отчаяние и месть одной неприметной девчушки, то… Сложно представить масштабы трагедии, но результат ее вполне очевиден – Калли и ее семью сотрут с лица земли.

– Что это у тебя такое? – спросила Калли, увидев выглядывавшую из кармана курки Эл черную коробочку.

– Подарок… тебе.

– Эл, я же просила!

– Я помню! Но прости, я не могу не отблагодарить тебя! Это мелочь, на самом деле. – Эл достала подарок и передала его Калли.

В коробочке оказалась небольшая, но довольно увесистая шкатулка из чистого золота, инкрустированная сверкающими драгоценными камнями.

– Красивая «мелочь», – улыбнулась Калли.

– Надеюсь, она впишется в интерьер твоего нового дома?

Калли вспомнила свою бедно обставленную комнатку и с трудом сдержала смех.

– Конечно, впишется.

Эл пришла не только для того, чтобы вручить Калли шкатулку. Ей хотелось обсудить одну очень серьезную, грустную тему. И вот, наконец, она набралась смелости, чтобы сказать:

– А ты знаешь, что Джел…

– Да, – мгновенно ответила Калли, не желая слушать продолжение душераздирающей фразы. – Мне Саша звонила.

– …А Диана с Никки до сих пор не объявились. Неужели они все пропустят?

– Что значит не объявились? – удивилась Калантия.

– Они пропали. Нет вестей ни от одной, ни от другой… Полиция уже замучила всех нас расспросами о Диане. Я думала, вы поддерживаете связь. У вас ведь была великая дружба.

– Наша дружба умерла вместе с Джел, – резко ответила Калли и тут же прикусила губу, чтобы не расплакаться… Продолжать разговор больше невозможно. – Уверена, с ними все в порядке. Спасибо, что пришла. Мне нужно работать, – отчеканила она.

– Калли, я не хочу, чтобы наши встречи были такими редкими и короткими.