Обналичка и другие операции

— Как какими? У нас есть министерские инструкции, циркулярные письма, да много всего, все шкафы заполнены… Если, конечно, несекретные. Секретные — в первом отделе.

— Это ведомственные документы. А законы? Как ваши сотрудники работают с законодательной базой?

— Что-что?

— Ну, как вы отслеживаете новые законы? — не очень уверенно сказал Артур.

— Послушайте, молодой человек. Я — тридцать лет в бухгалтерии, из них пятнадцать лет — главный бухгалтер. За эти годы я ни разу ничего не платила по закону, который в газете прочитала! У меня есть инструкции из главка, по ним мы и работаем. Законы пишутся для министерства. В министерстве целые подразделения разрабатывают инструкции, как эти законы трактовать и применять. В инструкциях, кстати, указывается, на основе какого закона они составлены. А также указано, из какого столбца и из какой строки брать цифру, на что умножать, на что делить, чтобы получился правильный налог.

— Но ведь сейчас так много нового в законодательстве! Инструкции не успевают, наверное!

— Это нас не касается… Бывает, конечно, не успеваем что-то проплатить, или даже вовсе не хотим. Я тогда еду в министерство и договариваюсь. Письмо составлю, Юрию Иннокентьевичу дам подписать, ну, и договариваюсь, как правило.

— Но ведь есть законы, документы прямого применения! А так работать, ну, несовременно, что ли!

— Ах, вот как! А если мы не так поймем эти законы? Что я скажу? Что у нас есть молодой специалист Артур Артурович, который разъяснил, что можно этот налог не платить? Нет уж, у меня больших нарушений ни разу не было, за все отчитывалась, слава Богу! А по вашей прихоти я в тюрьму не сяду и Юрия Иннокентьевича не дам посадить!.. Хотя, конечно, если нет присвоения — не посадят. А я ничего не присваиваю, и вам присваивать не разрешу, — насмешливо сказала главбухша.

Артур никак не ожидал такого противодействия. Он полагал, что состоит в некоем тайном обществе, высочайше призванном, чтобы спасти предприятие от краха. И главный бухгалтер тоже состоит в этом обществе. А между членами общества не может быть никакой борьбы, только взаимопомощь для достижения высокой цели.

Галина Валентиновна полюбовалась смущением Артура и сказала.

— Вообще, скажу вам, Артур, что наше предприятие не приспособлено для рыночной экономики. Мы не сосиски выпускаем и не культиваторы «Крот». Если государству нужна наша продукция, то нас вытащат, и налоги простят, и деньги на зарплату найдут. А уж если не нужна, то, как бы мы с вами не бегали от налогов, никуда не убежим — закроют лавочку. Конечно, вам директор поручил, занимайтесь, я вам, чем могу, помогу. Но, знайте, ни на какие авантюры я не пойду.

Расстались на том, что бухгалтерша пообещала за два дня подготовить для Артура краткую справку по структуре налогов и по срокам уплаты их в казну, с указанием документа, по которому исчисляется налог.

Таблица с пояснениями, которую дала Артуру на следующий день Галина Валентиновна, не содержала ничего интересного. Никаких путей для выполнения директорского задания эта бумага не открывала. А Артур, хоть и немного, но надеялся на помощь… Что же делать, как же быть?

— Ну, что, Артурчик, как у вас дела? — поинтересовалась Евгения Сергеевна.

— Никак. Вот, Галина Валентиновна бумагу дала. Из нее следует, что все платим правильно, меньше нельзя.

— Нет, с такой бумагой к Юрию Иннокентьевичу идти нельзя… — задумчиво сказала Евгения Сергеевна, внимательно прочитав справку бухгалтерии. — Вы, вот что, оформите эти данные наглядно и красиво, чтобы не стыдно было директору показать. Заодно, пока будете рисовать, сами получше разберетесь.

Артур удивленно посмотрел на начальницу. «Да, хитрая тетка», — подумал он.

— Что смотрите? С рисованием-черчением у вас как? Ну, я вас пристрою в КБ, там девчонки симпатичные, помогут.

Евгения Сергеевна посмотрела в телефонном справочнике и набрала номер по местному телефону.

— Владимир Васильевич? Здравствуйте. Это — Евгения Сергеевна из юрбюро вас беспокоит. Как вы поживаете? Хочу тебя, Володя, поблагодарить еще раз за сына. Ну да, да. Так вот продолжение есть: твой чертеж у него в институте на стенд повесили, как пример образцового выполнения курсового проекта! И девчонкам твоим, конечно, спасибо! Я опять к тебе с просьбой, Володя. Выдели, пожалуйста, кульман на два-три дня. К тебе подойдет наш новый сотрудник Артур. Нет, нет, не на коне приедет и без рыцарей «Круглого стола», ха-ха-ха! Потому что он — не король Артур из Камелота, а Артур Калмыков из Москвы. Ему нужно для доклада Юрию Иннокентьевичу плакат нарисовать, а, может, два. Красивые, яркие, наглядные. Хорошо, фломастеры он свои принесет. А ватмана дашь листочек? Ну, раз вы такие добренькие, то попроси кого-нибудь из твоих конструкторов немножечко ему помочь. Ну, в смысле графики, композиции, подбора цветов. Только за него рисовать не надо — он должен в процессе создания плакатов кое-что осмыслить. Пусть кульман не на самом проходе будет, дело деликатное, поручение директора.

— Все, Артур, я договорилась. — Евгения Сергеевна повернулась к Артуру. — Купите хорошие фломастеры, и завтра с утра идите в корпус «В», на третий этаж. Там спросите бригаду Кучерова.

Артур в гостях у конструкторов

— Светлана Всеволодовна, помогите нашему гостю, пожалуйста. Научите с кульманом обращаться, дайте ватмана лист, карандашик, ластик. В общем, курируйте его, — сказал Володя, обращаясь к девушке, стоящей в белом халате за кульманом.

— У меня этой работы нет в плане, — не отрываясь от своего чертежа, сказала Светлана.

— А вы сверх плана.

— Сверх плана не могу, у меня план напряженный.

— Тогда в порядке техучебы, — чувствовалось, что добиться любого пустяка от Светланы непросто. Владимир Васильевич это знал.

— Чему же я тут научусь? — спокойно продолжала возражать Светлана, не отрываясь от работы.

— Вы изучите, какие молодые люди есть в других отделах, — серьезно сказал Володя.

— Всегда вы, Владимир Васильевич, случайно возникшую неприятную работу поручаете мне.

— Уверяю вас, Светлана Всеволодовна, что это только сначала неприятно, а потом очень приятно, даже увлекает.

— Ну что ж, — сказала Светлана, отложила карандаш и вышла из-за кульмана. — Попробуем увлечься.

Артур окинул взглядом появившуюся перед ним девушку в белом халате и отнес ее по двоичной шкале «годится — не годится» к категории «не годится». Конечно, Светлана не годилась для этого балованного мальчика из хорошей семьи.

Светлана была, что называется, плохо скроена, да крепко сшита. Невысокая, с широкими плечами, короткой шеей, с низкой талией и кривоватыми ногами, что плохо скрывал белый халат «миди». Лицо прямоугольное, прямой рот с опущенными углами, прямые брови, прищуренные глаза, белая кожа, русые волосы, забранные сзади в пучок.

Но весь облик Светланы излучал такую верность и надежность, такую силу и преданность, что счастлив был бы тот мужчина, который бы захотел прожить жизнь с этой недоверчивой девушкой. Этот умный мужчина получил бы преданную жену и верного друга и помощника, каких поискать. С одним лишь условием. Нужно было бы согласиться на любое свое предложение получать первоначально: «А ты не врешь?». Если удастся объяснить, что не врешь, то можно делать, что хошь, потому что Света не подведет.

Некрасивые девушки из бедных семей, занимающие незаметные должности — травинки на поляне московского рынка труда, как тяжело вам пробиться в жизни! По вам ударил вихрь перестройки, он иссушил вас, но не стронул с места. Вы остались там, где были, приросшие к своему месту, как корнями, привычкой, робостью, дипломом инженера, больной мамой. Перестройка перевела вас из привычной бедности в непривычную нищету, когда есть было нечего и больную маму не на что было лечить. Теперь, ко второму десятилетию XXI века, вы вернулись к бедности от нищеты, сидя за тем же кульманом и выполняя ту же работу. Потому что уметь работать и уметь искать другую работу — это совсем разные умения. Но теперь вам уже сорок, или пятьдесят, или больше, и вас время от времени пытаются сократить или выгнать на пенсию, а потом на предприятии появляется заказ, новая работа, и вас оставляют, потому что выполнять заказ, работать за кульманом, кому-то надо. Но сокровища вашей души, ваше мастерство, ваша экономность и самоотверженность никому оказались не нужны. Потому что начальник — молодой дурак и случайный человек в профессии или старый бездушный карьерист, муж, если он есть, пьяница или жадина, дети, если они есть, испорчены бабушкой, а самой их растить было некогда, нужно было семью кормить.

Светлана быстро поняла, что нужно Артуру для работы. Дала карандаши, ластик, показала, как пользоваться кульманом, и вернулась к своей работе. Время от времени она спрашивала Артура: «Ну как? Получается?» — и подходила посмотреть, как получается. Велела сделать рамку на плакате, тогда лучше будет смотреться, подсказала, как расположить диаграммы, потом посоветовала, какими цветами рисовать.

Около 12 часов Светлана сказала:

— Через 15 минут — обед. Пойдешь к белорусам?

— К кому? — не понял Артур.